Еда в аэропортах злит. Невозможно отделаться от мысли, что тебя используют в корыстных целях. Дорого и все одинаковое, заветренное, скукоженное, сухое и бездушное. Деваться некуда. Покупаешь какую-то ерунду и платишь больше, чем в пределах МКАД.

Собственная покорность бесит. Аэропортовская наценка автоматически увеличивает финальный чек в два-три раза. Все участники сиюминутной сделки в курсе, что одна сторона улетает, а другая остается на земле. Жаловаться особо некогда. Большинству неохота портить себе настроение перед дорогой. А если и не лень написать отзыв с руганью, то он все равно ничего не изменит. Аэропорт — гигантский перевалочный пункт и место, где вы оставляете денег больше, чем планировали. Предотлетное беспокойство пассажира кое-как унимается покупками ненужных губных помад, духов и едой. Импульсивность в аэропорту выкручена на максимум.

Для стабилизации у каждого из нас есть маленькие церемонии — специально для аэропорта. Большинство пассажиров со средним достатком любят засесть в «Кофемании»: селфи, бокал игристого и капучино на сливках — три хорошие приметы (жду, когда в «Крошке-картошке» народ начнет себя щелкать, но пока ни одного впечатлительного или, наоборот, веселого чудака встретить там не удалось).

Домодедово

Я не хочу есть в аэропорту, но при одной мысли о рыбе с рисом или курице с макаронами в экономклассе топаю в «Кофеманию». Последние полгода я регулярно забирала оттуда на борт: оливье, черные булки, жареную картошку и пару сосисок. Открывала ланч-бокс на взлете и изводила характерным оливьешным запахом соседей (они терпели и старались в мою сторону не смотреть).

Но месяц назад в том же терминале мне попались полусырая картошка и сосиски с противным залежалым привкусом, а также оливье со странным, очень желтым, комковатым майонезом — и все, «Кофемания» в Домодедово для меня закончилась. Теперь я хочу оставить свои 1500 рублей где-нибудь в другом месте.

В очередной раз приземляюсь в Москве, оглядываюсь по сторонам и понимаю, что в Домодедово кое-что изменилось. Все, что новое, открылось летом перед чемпионатом, выглядит аккуратно и привлекательно. Есть даже надписи: From the farm. А бумажки на подносах в «Едим-Летим» разукрашены нарисованными воздушными шарами и дирижаблями. На витринах сэндвичи с колбасой по 385 руб., а из них торчит почему-то совершенно не жухлая руккола. Смотреть не страшно, но покупать все равно не решаюсь. Зато раскошелилась в палатке «Воккер»: вспомнила вьетнамскую лапшу с уткой в берлинском метро и заказала курицу-карри с яичной лапшой. Продавцы в восемь вечера были заспанные, вежливые, быстро разогрели полуфабрикаты и выдали мне «с собой» порцию за три сотни с хвостиком рублей. До берлинского метро этой курице еще очень далеко, но, когда надо дождаться такси на морозе, в самый раз. Брошенная в пакет одноразовая вилка без упаковки — единственное, что могло меня остановить, но я решила, что бактерии при –15° сдохли, а есть карри пальцами не представляется возможным.

Больше всего домодедовского народа в «Бургер Кингах» (взрослые тоже сидят в бумажных коронах) и в «Шоколадницах». Срабатывает сетевая узнаваемость, а на качество и пользу потребителям, похоже, плевать. Более изощренные едоки ищут что-то экзотическое: индийскую Paprika или заскорузлое «Zю-кафе». В первой одно время работали настоящие индусы, еда была сносной, но если бы вы смогли заглянуть на задворки кухни, то аппетит совершенно точно бы пропал, особенно в часы полной посадки. Беспорядок и грязь умиляют нас в Индии, но в Москве подобная халатность недопустима. Проблемы «Zю» существуют не первый год, есть там невозможно из-за несусветного количества глютамата в дешевых концентратах, из которых, собственно, готовят еду. Мало того, персонал зала относится к посетителям настолько адски небрежно, что впору схватиться за голову и больше никогда не переступать их порог. Но люди все время улетают, а за ними приходят следующие, и карусель продолжает крутиться без остановки. Найдите лучше на первом этаже, в зале регистрации, Zucker Stück — это австрийский кофехаус. Кроме печенья и старомодных капкейков тут продают симпатичные творожные муссы с манго и семенами чиа (250 руб.) и шербеты с киви и кокосовым молоком (245 руб.). Жаль только, что через проверку безопасности пронести это все нельзя, придется съесть на месте. Но удобно упакованные «Цезарь» с индейкой (440 руб.) или «Греческий салат» (390 руб.) легко преодолеют все кордоны и успокоят вас на взлетной полосе.

Внуково

Самый спокойный аэропорт города — 60% пассажиров разлетаются отсюда по стране и только 40% сбегают за границу. Самые привередливые сотрудники Внуково любят борщ с говядиной в местном Guinness pub (терминал А, общая зона вылета, 2-й этаж). У простых  смертных спросом пользуются пастуший пирог и большой английский завтрак с беконом, сосисками и фасолью в томатном соусе. Airbuffet на том же этаже — столовка с подносами и селедкой под шубой — обладает противоречивой репутацией. С одной стороны, если вас тут знают в лицо, никто не вредничает, ну а если вы залетный пассажир, никакого снисхождения от персонала не получите. Следовательно, идите лучше в стерильную зону и найдите там «Хинкальную», где цены как на Патриарших и все хачапури (420–450 руб.) с цыплятами тапака (750 руб.) на месте, а салат «Цезарь» называется «Цесаридзе». Для тех, кто может проникнуть в VIP Lounge Turkish Airlines, проблем с едой вообще никаких нет, а есть шведский стол, от которого даже в Стамбул улетать не хочется.

Шереметьево

Терминал В — чемпион по количеству мест, где с едой вполне себе порядок. Раз уж платить втридорога, то здесь. Хотя филиалу ресторана «Магадан» принадлежит инициатива торговать по московским ценам, он единственный энтузиаст с устрицами и крабами наперевес. В «ФоФа» (дочерний проект «Кофемании») народ хватает фо и в большинстве случаев не проигрывает. Погрешности с бульоном легко загладить остротой чили и лимонным соком. В «Узбечке» лагман, шаурма и бульон с фрикадельками — все съедобно и не обидно. Плюс в упомянутых заведениях нет той безнадежной сумрачной атмосферы, характерной для домодедовских точек общепита. Гвоздь шереметьевской программы — «Колбасный цех». За утиные сосиски, датские и французские кровяные колбаски отвечает гастроном Андрей Куспиц, с которым год назад Аркадий Новиков открыл первый «Цех» на Бадаевском. Конечно, дешевле купить полукопченую утиную колбасу в московском ресторане и наделать себе увесистых бутербродов в дорогу. Но кто же будет с этим морочиться? Только совсем уж оголтелые и экономные снобы. Тем более что запах этой колбасы в закрытом пространстве салона самолета совершенно точно доведет до истерики даже пассажиров бизнес-класса (я попробовала, и пришлось всех угощать да еще обещать, что в следующий раз передам палку колбасы в кабину пилотов).

Утешительное откровение про бутерброды с икрой

Перед Новым годом мы с утроенной скоростью разлетаемся из промозглой Москвы куда глаза глядят. Рейсы в Ереван торопятся домой. Рейсы в Доху несутся к солнцу. С летним ажиотажем зимние каникулы не сравнить, но протискиваться через толпу все равно приходится. Наш человек в состоянии отлета тот еще фрукт: жесткий, неумолимый, чуть что вспоминает всех чужих матерей до девятого колена, и, кажется, никакие перспективы каникул у него перед глазами не маячат, даже если на паспортный контроль он выруливает в белых кедах вместо заляпанных реагентами сапог. У опытных путешественников есть свои заповедные места в аэропортах мира. В парижском Шарль-де-Голле имеет смысл зайти лишь в одно место — Frenchy’s bistro, в римском Фьюминчино, как это ни парадоксально, найдите Ajsen Ramen (терминал Е) и без пробы отличного рамена оттуда не уходите.

Чем дальше в Азию, тем лучше будет результат. В Дубае вас ждут рис с кориандром и тушеная баранина, в Гонконге — прозрачные и шелковистые дим самы. В сингапурском аэропорту в транзитной зоне есть прилавок с бао, и я обычно не сажусь в следующий самолет, пока не съедаю две штуки со сладко-пряной свининой на месте и еще один обязательно забираю с собой, и, кстати, в воздухе на отрезке Сингапур—Денпасар мои бао вызывают только уважение.

Еда в аэропортах плоха не только у нас. Она везде требует бдительности. Зазевался, расслабился и если не отравился, то потратил бешеные тысячи еще до того, как начался отпуск. Аэропортовские забегаловки не упускают случая оставить нас с носом. Самые хамские хамы, по моему мнению, работают среди персонала фудкортов в Риме и в Бангкоке. Обсчитывают, ненавидят, смеются вслед и знают, что их никто не остановит, потому что перед выходом на посадку совсем нет времени на безответственных идиотов. Человеку, отправляющемуся в путь, хочется как минимум вежливости, а как максимум — сердобольности. С заученными «спасибо-пожалуйста» легче садиться в самолет. А еда в аэропорту действительно должна не только примитивно насыщать, но и еще радовать, разбавлять всю адскую суету комфортом узнавания или радостью неожиданных открытий. Пока же самое безопасное и удобное для меня, например, в Домодедово — эспрессо и мороженое со вкусом карамели в крохотном корнере Movenpick, сразу за паспортным контролем. На большее я не рассчитываю, когда дома намазываю свои бутерброды в самолет красной икрой — они естественным образом получаются в сто раз вкуснее, чем их казенные аналоги.