Кети Хараидзе давно стала настоящей героиней Тверского района, жители которого тегят ее в соцсетях, прося разобраться по разным поводам — от махинаций с недвижимостью до недостроенной ливневки.

В Тбилиси, в семье журналистов.

В Москве, с 1981 года, когда поступила в аспирантуру журфака МГУ. Почему? Потому что нигде больше жить не хочу.

У меня есть любимый маршрут. До депутатства, особенно летом, проходила его ежедневно, в качестве замены спорту. От моего дома на Маяковке — до Красной площади и обратно. Однажды, никогда этого не забуду, стояла уже в дверях. Но вернул обратно звонок стационарного телефона. Пошла в комнату, села и взяла трубку. В трубке было молчание. Встала. Опять приготовилась уйти. Еще раз звонок и опять молчание. Я решила, что кто-то не может прозвониться. Стала ждать. Потом что-то спросила мама. Так прошло 15 минут. Это ровно то время, которое мне необходимо, чтобы пройти пешком от моего дома до конца подземного перехода под Пушкинской площадью. У мамы в комнате работал телевизор. И я вдруг из открытой двери услышала, как кто-то из очевидцев, в начале какой-то информационной программы, задыхаясь, по мобильному телефону сообщал в прямой эфир, что только что в подземном переходе у Пушкинской площади случился теракт, и есть погибшие.

Каждый раз, проходя мимо памятного знака в подземке под Пушкинской, останавливаюсь. Каким-то странным, непостижимым для меня образом я опоздала на это место на 15 минут.

А так, ГУЛЯТЬ по Москве сейчас уже мало получается. Потому что с 8 утра и почти весь день не гуляю, а БЕГАЮ по всему моему округу, по всем дворам и домам.

ТВЕРСКОЙ! Это называется вопрос с заранее оплаченным ответом.

Таких нет.

О, лучше всего — у меня дома. Моя мама.

Дом на Каховке, где я снимала комнату, когда училась в аспирантуре. Все время хочу посмотреть, что с ним стало. Вспомнить те времена. Спасибо, что напомнили. Надо сходить.

Я их люблю особенно. Вот и все отличие.

Я приехала в Москву, никого здесь не зная. В огромный город, который пугал тем, что был чужим. Чувствовала тогда себя совершенно беззащитной. А сейчас — почти каждый день приходиться защищать его. И это не пафосные слова. Я глава градостроительной комиссии Совета депутатов Тверского района. Самого центрального, самого лакомого куска Москвы для застройщиков и не только. И вот я как могу, так и защищаю жителей моего района, его улицы, его памятники архитектуры. Я и не заметила, как от одинокой девочки в чужом городе, которой нужна была защита, превратилась в ту, которая сама сейчас должна и обязана защищать.

Сложно пробивать стену чиновничьего стандартного отношения и их «самооборону» от назойливого депутата, требующего внимания и решения проблем жителей. Даже когда ничего сложного в решении нет, надо десятки раз сходить в разные кабинеты, написать в двадцатый раз, не обращать внимания на уже полученные отписки, идти поперек сложившегося отношения власть имущих к нуждам людей. Главное — не бояться ничего, когда речь идет о защите законных интересов избирателей. Не опускать руки. Не уставать. Люди, голосовавшие за меня — не просто мои избиратели. Они мои соседи. Придет время, когда я перестану быть депутатом. Но проходя мимо любого, кто меня будут встречать на улице, не хочу видеть на их лицах ничего, кроме улыбки и доброго взгляда.

Это мелкие достижения. Во-первых, у нас в районе удалось наладить то, чем даже ФКР ставит нас, депутатов Тверского района, и меня лично — в пример депутатам других районов. С первого же дня моего депутатства я заставила подрядчиков и фонд капитального ремонта понять, что никто не сможет впарить жителям домов, которые я веду как депутат, некачественную работу. Более того, мне удалось разбудить людей нашего района. Это мое главное достижение. Сейчас жители моих домов уже знают свои права. Знают, что так просто никто не посмеет освоить деньги на некачественной работе. И я ничего бы не смогла сделать, если бы сами жители района не стояли бы рядом со мной. Не существует заслуг депутатов без заслуг самих жителей.

Мы недавно шутили, что скоро надо будет вешать таблички: «Дерево такое-то… спасено такого-то числа К. Хараидзе». Это, конечно, шутка, но в ней есть доля правды.

Чтобы благодаря моему депутатству у района появился онкологический диспансер, закрытый по программе укрупнения. Чтобы уровень медицины и социального обслуживания моих жителей стал в разы лучше. Чтобы прекратились закрытия других больниц в Тверском районе, в том числе — самой старой, первой в мире специализированной глазной клиники в Мамоновском переулке, подаренной москвичам еще в царские времена дворянином-меценатом. Сегодня ее уникальное здание, видимо, слишком кому-то приглянулось, и клинику переводят из Тверского района в Северный округ. А вместо уникальной больницы, которая еще и в любое время суток сейчас оказывает неотложную помощь всем жителям Центрального округа, нам, видимо, хотят впихнуть очередную косметическую частную клинику по надуванию губок и вмонтированию искусственных имплантов груди. Смотреть на это молчаливо я не собираюсь.