О ликвидации «сносной» комиссии, закрытой территории Кремля, о том, как московская реставрация стала нарицательным термином, и о Центре консервации и возрождения культурного наследия.

Я родился…

В поселке Архангельское, ближнем Подмосковье. Мои родители приехали из Узбекистана, где в течение XX века оказались мои предки с русской и армянской сторон.

Думаю, детское восприятие окружающей среды, прогулки по усадьбе Архангельское, где проводил почти все свободное время, во многом определили мою любовь к наследию, нынешний род занятий.

Сейчас я живу…

В Красногорске, в частном секторе.

Люблю гулять в Москве…

Стараюсь достаточно много ходить пешком, особенно по центру Москвы, если есть время. Маршруты в основном связаны с работой и дорогой домой. Люблю район Замоскворечья, Яузы и Басманных улиц, Никитские улицы и Патриаршие пруды, пока еще не благоустроенные переулки между Арбатом и Пречистенкой.

Часто на Покровку иду через Красную площадь, Китай-город, пересекаю центр с запада на восток. В этих маршрутах мне не хватает открытости Кремля. Мечтаю, что наступит прекрасный момент, когда можно будет пересечь насквозь Кремль, сто лет назад общедоступную часть города.

Недавно появилась возможность по билетам зайти в Кремль через Троицкую башню и выйти через Спасские ворота, но такой возможностью воспользоваться можно крайне редко — и Кремль приходится огибать. Да и Красная площадь часто перекрыта. И вот ты делаешь большой крюк, хотя это такая же часть города, как все остальные.

В Кремле особенно люблю Соборную площадь…

Помню свои детские впечатления о Москве, когда мы впервые выезжали в город с бабушкой, как впервые меня ошеломили Кремль и кремлевские соборы.

Помню, как в душу запала руина-арка Бове в Александровском саду. Лазил по этим камням с удовольствием, будучи еще ребенком. Похожие руинные арки всегда любил и в Архангельском. Видимо, любовь к старым камням была уже с детства.

Теперь, идя по мостам — Каменному, Кремлевскому — или по Софийской набережной, всегда оглядываюсь: масштаб кремлевского ансамбля, уровень средневековой архитектуры по-прежнему впечатляет.

Мой любимый район в Москве…

Я прикипел к Покровке, Хохловке, Ивановской горке, переулкам между бульварами и Садовым кольцом в сторону Курского, где хожу почти каждый день. С 2010 года я работаю в помещениях ВООПИиК, располагающихся в доме Телешова на Покровском бульваре — большая часть времени проходит здесь.

Для меня ценна целостность, сохранность исторической среды этого района, очень живого и жилого. В отличие от других районов центра он не был так сильно расселен. Здесь практически отсутствуют офисы. Такое естественное состояние для Москвы уже большая редкость.

Ивановская горка еще хороша тем, что не благоустроена, здесь местами можно ходить и по привычным асфальтовым тротуарам со старым бордюром. Нравится сохранившееся подвесное освещение в переулках, оно смотрится гораздо гармоничней, чем частоколы современных фонарей.

Совершенно иное восприятие города, скажем, на Остоженке, где пустыми стоят холодные новые дома, дорогие рестораны.

Большое счастье было оказаться в доме Телешова. История этого прекрасного московского особняка начинается еще в XVIII веке, когда Толстыми здесь была построена первая усадьба. Потом дом сгорел. С начала XIX века его история связана с семьей известных московских купцов, благотворителей, Карзинкиных, а на рубеже XIX–XX столетия — с именем Николая Дмитриевича Телешова, основателя литературно-художественного кружка, «телешовских сред». При нем в доме собирался весь цвет интеллигенции Серебряного века, и наш офис находится в тех самых залах, а мой кабинет — в кабинете Николая Дмитриевича. Несмотря на советские ремонты, в наших помещениях сохранилось все подлинное: печи, камины, двери, паркеты, оконная столярка, старые механизмы и даже некоторые стекла.

В доме живут и потомки Телешовых, с которыми мы дружим, «добрососедствуем». Уникальная ситуация для Москвы, когда семья живет в одном доме уже более 200 лет. Сохранилась мемориальная комната с исторической обстановкой.

Мой нелюбимый район в Москве…

Конечно, с трудом представляю себе жизнь в промежутке между Подмосковьем, где уже есть природа, и центром города — в спальных районах от Третьего кольца до окрестностей МКАД, застроенных типовыми многоэтажками. Зато вполне представляю жизнь в центре или там, где есть природа, которая для меня очень важна. Привык по утрам выходить босиком на траву, вечером приходить на берег реки или гулять по лесу, даже если день провожу в городе.

Не представляю, как жить в многоэтажной коробке и смотреть из окна на такую же коробку.

Любимые кафе…

Находясь на углу Покровского и Яузского бульвара, как ни странно, испытываешь некоторый дефицит мест, где можно пообедать без претензий на ресторанное обслуживание. Когда-то здесь было несколько прекрасных «старорежимных» столовых, но постепенно все закрылись. Впрочем, из ближайших тут есть сетевое кафе «Братья Караваевы», хотя иногда хочется разнообразия.

Мне нравится еда и атмосфера в кафе Dizengof99 на Покровке, куда мы теперь частенько ходим на бизнес-ланчи.

Место в Москве, куда все время собираюсь, но никак не могу доехать…

К своему стыду, очень мало хожу в музеи, а с пандемией это стало еще большей проблемой. Стыдно, что пропустил ряд значимых выставок. Боюсь теперь опоздать на выставку Врубеля. Очень хочу посмотреть Венецианова в Третьяковке.

Не был в таких очевидных местах, к тому же связанных с историей охраны памятников и нашего общества (ВООПИиК. — «Москвич Mag»), как Донской монастырь или Крутицкое подворье.

Мне кажется, многие города России я обошел лучше, чем Москву.

Главное отличие москвичей от жителей других городов…

Это предрассудок: 80%, если не 90% москвичей с учетом разрастания и активной миграции — уроженцы других городов.

И наоборот, приезжая в какой-нибудь маленький городок, обязательно познакомишься с москвичами, которые туда переехали жить.

При всей погруженности в работу, суету и нехватке времени богатая культурная жизнь столицы и возможности общения делают москвичей более раскованными, свободными, шире смотрящими на мир. У москвичей, проживших большую часть жизни в городе или родившихся здесь во втором поколении, совершенно отсутствует комплекс провинциальности: они не пытаются из себя что-то изобразить, как-то выглядеть, что, например, часто пытаются делать приезжие. Им кажется, что в Москве надо именно так, хотя никаких правил давно нет — кто как хочет, так себя и ведет, одевается, как хочет.

В Москве лучше, чем в мировых столицах: Нью-Йорке, Берлине, Париже, Лондоне…

Опыта проживания в других столицах у меня нет, разве что посещение с туристическими целями. Наверно, я бы выбрал Рим, очень люблю Италию, но только не летом — тяжело переношу длительную жару.

В Москве за последнее десятилетие изменилось…

Москва сильно застраивается и уплотняется.

В историческом центре сломан высотный регламент. Мы видим строительство множества небоскребов, которые возводятся на Садовом кольце и неожиданно возникают в панорамах исторического центра.

На днях, идя через Красную площадь, заметил, что несколько новых башен появилось в Замоскворечье, за Павелецкой. Раньше пугала высотка возле Дома музыки, которая вылезла в панораме рядом с собором Василия Блаженного, но теперь еще замаячило несколько силуэтов. И это только начало.

Пугает процесс возобновления массовых сносов исторических зданий в самом ядре города, даже периметра вокруг Кремля — чего стоит снос последних домов Зарядья, прекрасных доходных зданий, и строительство на их месте огромной безликой гостиницы. И заменяют их на нечто несоразмерное. Не припомню примера, чтобы было построено что-то в том же регламенте.

Любые достижения и блага в сфере благоустройства сильно перекрывает вред градостроительной политики.

Московская реставрация уже стала нарицательным термином, хотя есть премия под тем же названием, вручаемая за лучшую реставрацию. Однако часто мы видим, как у здания, отреставрированного года три назад, уже облупилась штукатурка, разрушается фундамент.

Ежедневно прохожу мимо храма Рождества Богородицы на Солянке, в реставрацию которого были вложены сумасшедшие деньги, и вижу, как фасад облезает и осыпается.

Или вот взять домик в Хохловском переулке напротив Морозовского сада. У всех на глазах там был сбит подлинный декор и заменен на что-то пластиковое. И все это уже буквально растворилось от дождей и снега. Фундамент обмазали цементом и сверху облицевали непонятно чем.

Такое сплошь и рядом. Иногда хочется сказать: лучше не трогайте! От этих работ больше вреда, чем пользы.

Что касается благоустройства, то оно слишком унифицировано, особенности места никак не учитываются.

Говорят, что будто бы город освобождается от визуального мусора. Да, снимаются провода, но тут же возникают ряды фонарей, все завешивается гирляндами и знаками. В результате визуального мусора становится в два раза больше.

Приветствую озеленение, высадку крупномерных деревьев на Садовом кольце и Тверской. Эти мероприятия очень украсили вид города, сделали его намного уютнее, цивилизованнее. Автострады, в которые превратились московские улицы, приобрели нормальный городской масштаб.

Хочу изменить в Москве…

В первую очередь градостроительную политику. Сегодня город, по сути, лишен каких-либо механизмов по сохранению исторической среды. Даже те, что существовали еще при лужковской администрации, ныне отсутствуют на законодательном уровне. Столица лишена статуса исторического города.

Власти ликвидировали «сносную» комиссию.

Так и не утверждены регламенты зон охраны в пределах Бульварного кольца.

Москву перестали воспринимать как историческую зону, где нужно считаться с требованиями сохранения памятников.

Мне не хватает в Москве…

Не хватает бережного отношения к городу. Москва сегодня воспринимается как территория, из которой нужно выжимать максимум, бесконечно перестилать плитку, ремонтировать, благоустраивать. Но самим горожанам все эти меры не всегда требуются.

Не хватает качественных проектов по сохранению наследия, серьезных, с научной основой.

Хоть общественный транспорт сильно развит, но мне как много перемещающемуся не достает некоторых маршрутов. Часто пребываю в затруднении, не понимая, как быстро добраться из одной точки в другую. Есть персональная мечта, осуществление которой сильно бы улучшило жизнь! Хочу, чтобы трамвайная линия от Чистых прудов продлилась до площади трех вокзалов, до проспекта Сахарова.

Если не Москва, то…

Всякий раз приезжая в областные центры, очень хочется там остаться. Например, в Твери. Был там недавно и показалось, что там можно комфортно жить, на «Ласточке» приезжать в Москву. Полтора часа. Примерно так же, как из Подмосковья.

Очень полюбил город Хвалынск в Саратовской области — родину Петрова-Водкина, Торопец, Торжок, Вологду, с первого посещения влюбился в Белозерск, конечно, Суздаль, очень люблю подмосковные Серпухов, Коломну, Звенигород.

Люблю маленькие города, единственная проблема — там нет работы и серьезные проблемы с инфраструктурой, медициной, образованием.

Меня можно чаще всего застать кроме работы и дома…

На природе. Я много гуляю по ближнему Подмосковью. Постоянно бываю в Архангельском, Ильинском, Дунино, на Николиной Горе — в общем, в лесах и полях от МКАД до Звенигорода.

Теперь, правда, многие места моих прогулок уже стали Москвой. У местных жителей появилась поговорка «Отступать некуда — кругом Москва!».

Консервация гибнущей архитектуры…

Как заместитель руководителя всероссийской организации ВООПИиК довольно много занимаюсь региональной повесткой. Последнее время сосредоточился на двух проектах. Самый важный для меня сейчас, и таковым останется в ближайшие годы, проект по консервации массово гибнущих памятников архитектуры. Он касается регионов Центральной России и не только.

Усадьбы и храмы, находящиеся на сельских территориях, в удалении от городов, лишены конкретного пользователя, хотя часто принадлежат государству.

По нашим подсчетам, не менее 10 тысяч каменных церквей и усадеб находятся в аварийном или руинированном состоянии, граничащем с полной гибелью. Настоящие шедевры архитектуры и монументальной живописи стоят без крыш и окон, разрушаются под осадками, зарастают лесом, гибнут от вандалов. Во многих из них в советское время размещались пионерские лагеря, дома отдыха, в церквях могли быть склады, там хотя бы чинились крыши, теперь они брошены и никому не нужны.

Срок их жизни в таком состоянии — еще одно или два десятилетия. Мы видим, как в ближайших окрестностях Москвы в руины превращаются великие усадьбы.

Глобально этот процесс остановить сложно, ибо напрямую он связан с социально-экономическими факторами, с неэффективным государственным управлением, оптимизацией, вымиранием жизни в провинции.

Но возможно приостановить разрушение, сохранить памятники культуры, просто их законсервировав.

Для этого не требуется колоссальных вложений, к тому же консервация не несет риска искажений, которые часто масштабно происходят при реставрациях.

Консервация способна вывести из аварийного состояния памятник и дать возможность использовать его как объект туризма, культа, как краеведческий музей и площадку для мероприятий. Но главное — законсервированные памятники простоят еще как минимум несколько десятилетий и, быть может, дождутся лучшей жизни.

Для местного населения, наблюдающего гибель объектов культуры на их малой родине, это создает очень тяжелый моральный фон.

Но когда вдруг приходит помощь и кому-то становятся интересны эти объекты, люди, особенно молодое поколение, активно включаются в эту работу. Часто это становится началом инициатив и возрождения жизни на территории. Для реализации проекта «Консервация» ВООПИиК учредило Центр консервации и возрождения культурного наследия. К деятельности центра может присоединиться каждый, мы будем благодарны любой помощи.

Мы манифестируем, что консервация есть первый шаг к возрождению наследия. Если мы не законсервируем историческое здание прямо сейчас, то через несколько лет и возрождать будет нечего, некуда будет вернуться.

Сейчас непосредственно в работе у нас несколько объектов и еще множество, к которым мы присматриваемся, собираем материалы и документы, ищем партнеров. На одном из объектов в ноябре уже стартовали работы — это Преображенский храм в Никола-Высоке под Весьегонском Тверской области. Если не сделать крышу в этом году, то окончательно погибнут ценнейшая фресковая живопись и остатки уникального ампирного иконостаса.

Второй — усадьба Пущино на Оке, знаменитая не только хозяевами, но и фильмами, которые в ней снимались, в том числе «Неоконченная пьеса для механического пианино». Мы наконец закончили согласование документов с Академией наук, которой принадлежит усадьба, и рассчитываем начать работы до конца ноября.

Планы на следующий год — это усадьбы и храмы в Нероново Костромской области, Руднево в Тульской области, Отрада-Семеновское, Ляхово, Теплое в Подмосковье. Все это первоклассные памятники русской архитектуры XVIII–XIX веков. В этом году мы занялись рухнувшим Успенским собором XVI века в Перемышле, самым древним памятником Калужской земли, ведем серьезную исследовательскую и проектную работу.

«Звенигородский вектор»…

Еще один проект, в который я активно вовлечен наряду с большим количеством местных жителей и специалистов, связан с созданием туристско-музейного кластера «Звенигородский вектор», объединяющего природные и культурно-исторические ценности в долине Верхней Москвы-реки от усадьбы Архангельское и Ильинского до Звенигорода. Мы хотим связать их все маршрутами, сохранить и музеефицировать пустующие и умирающие усадьбы: Петрово-Дальнее, Успенское, Иславское, Введенское, Поречье, Никольско-Урюпино, привести в порядок обширные усадебные парки. Этот проект очень актуален именно сейчас, когда существует колоссальная востребованность познавательного туризма в Подмосковье и просто цивилизованного отдыха на природе.

Уже есть и первые результаты. Расчищена средневековая Митрополичья дорога через Масловский лес, соединяющая Аксиньино и Дмитровское через Николину гору. Проведены серьезные археологические, архивные и экологические исследования, проведена расчистка тропы, установлены информационные щиты.

На этой же территории Московским областным отделением ВООПИиК реализован прекрасный проект по рубежу обороны Москвы, с информационными указателями, схемой маршрутов, сайтом, исследованием всех оборонительных сооружений, захоронений и мест боев. Это единственный подобный проект по мемориализации ландшафта рубежа обороны в Москве и Московской области.

Очень хочется вернуть пригородной зоне и памятникам культуры вблизи Москвы подобающий вид.

Фото: @Евгений Манакин