С холодильника в затылок Анне (Саша Лусс) смотрит печальный Чебурашка. Прямо перед ней сидит и буравит ее немигающим взглядом агент КГБ Алекс (Люк Эванс).

Где-то на полу валяется труп любовника Анны Петра (Александр Петров), отморозка, подсадившего ее на наркотики и только что ограбившего первый в СССР банкомат. На дворе 1987 год, а Алекс предлагает сироте Анне службу в КГБ. Пройдет несколько лет, изрядно похорошевшая блондинка станет суперубийцей, а вскоре и двойным агентом КГБ и ЦРУ. Кураторы же Алекс и Леонард (Киллиан Мерфи) станут ее любовниками и единственной семьей.

Люку Бессону сейчас не позавидуешь. Все больше женщин — от актрис до ассистенток — обвиняют его в домогательствах и насилии. По факту обвинений ведется расследование. И вот в этот момент выходит «Анна» — вольный авторемейк «Никиты» (что понятно уже по завязке). В США, где Бессон сорвал банк пять лет назад благодаря фантастической вампуке «Люси», новый фильм выходит каким-то издевательским количеством экранов и без рекламы. В Европе его сдержанно хвалят. Главное бизнес-детище Бессона — Евроголливуд Europa Corp. терпит убытки. И есть что-то, безусловно, щемящее в том, что «Анна» (в кинотеатрах с 11 июля) — это еще и самый чудовищный фильм в режиссерской карьере автора «Леона», картина, которая действительно может похоронить его карьеру.

Для российского зрителя происходящее на экране безобразие, разумеется, особенно очевидно. Действие разворачивается в последние годы советской власти, однако Анна ходит по собянинской плитке мимо современных московских кофеен, а герои свободно пользуются простенькими, но все-таки мобильниками. Кроме того, это редкий случай, чтобы выразить благодарность русским прокатчикам за дубляж — слушать, как иностранные актеры пытаются говорить по-русски, было бы, конечно, дополнительной болью. Проще говоря, в глазах той части кинотеатральной аудитории, которая без пиетета относится к главному французскому режиссеру конца прошлого века, «Анна» — это даже не громкий провал, а какое-то недоразумение. И, конечно, этим людям можно только посочувствовать.

Ну а теперь, подобно героям «Анны», вернемся ненадолго в прошлое (в фильме это происходит примерно каждые 15 минут). На рубеже 1980-х и 1990-х Люк Бессон возглавил «новую новую», как ее тогда называли, и последнюю французскую киноволну. Фамилии составлявших ее трех режиссеров складывались в аббревиатуру BBC — Бессон, Жан-Жак Бенекс и Леос Каракс. Второй и третий вскоре после эффектного старта более или менее продуктивно сошли с ума, а первый стал по-настоящему первым — едва ли не самым успешным европейским режиссером за много лет. В этом статусе он пребывал долго, несмотря на то что в какой-то момент, будто обидевшись на нечутких зрителей, занялся продюсированием разнообразной коммерческой ерунды вроде «Такси» и «Перевозчика». Возвращения в кресло постановщика были редкими и необязательными, но в каждом была та самая уникальная искра, благодаря которой от «Леона» и «Пятого элемента» не оторваться по сей день.

Однако если в период от «Ангела А» до «Валериана» искры эти были дополнением к расчетливой и ладно сбитой режиссуре, то в «Анне» кроме них по большому счету ничего и нет. Первый час фильма весь этот этюд в тонах перезрелой клюквы с трудом ворочается, разваливается на глазах и вызывает чувство жгучего стыда за любимого автора. Зато в начале второго часа Бессон, будто проснувшись, дает нарезку опасных заданий своей героини под «Need You Tonight» INXS (едва ли не самый эротичный рок-хит 1980-х). И с удивлением понимаешь, что старый, седой, толстый, ворчливый человек, в которого давно превратился Бессон, на деле все тот же влюбленный в свою переменчивую, в том числе и в плане внешности, музу. Трудно поверить, но в нескольких эпизодах этого ужасного фильма больше чуда кино, чем в львиной доле складных и неглупых блокбастеров последних лет. И если вы идете в кино, чтобы почувствовать что-то подобное, то эти несколько минут, честное слово, стоят потраченных на билет денег.

Фото: Централ Партнершип