Как это ни удивительно, сексуальное рабство для Москвы не позапрошлый век, а реальность. Ольга Дарфи поговорила с создателем организации Help Services for Nigerians in Russia Кехинде Олуреми Банво о том, как можно попасть в рабство в XXI веке и главное — как оттуда выбраться.

Как вы решили заниматься освобождением людей из рабства?

В Москве, как и во всем мире, есть нелегальные эмигранты, это проблема любого мегаполиса. Хоть африканцы не так часто попадаются нам на глаза, как, например, в Париже, но и в Москве их много.

Я просто извлекаю людей, в основном африканок, из неприятных ситуаций, в которые они попали, чаще всего из-за собственной глупости. Но если они совершили глупость, это же не значит, что теперь они должны быть рабами. Неправильно, когда один человек эксплуатирует другого. Я человек верующий, и в Библии написано: «Любите друг друга». Там не написано, что один человек может эксплуатировать другого. Бог дал нам свободу, и любой, даже самый глупый человек, имеет на нее право.

Я раньше работал представителем Gallina Blanca в Москве, окончил Харьковский политехнический институт. У меня жена из Москвы, дети, семья здесь, и мне просто звонили все африканцы, которые попали в беду в Москве, как-то узнавали про меня, потому что у меня были деньги и связи, и я мог помочь. Ну я помогал по мере сил и возможностей, а потом стали звонить все больше и больше людей, сарафанное радио работало, и мне пришлось уйти с работы и заниматься только правозащитной деятельностью, так как совмещать не получается.

Девушки, которые приезжают в Москву из Африки, сразу же попадают в рабство, собственно, их для этого сюда и привозят.

Как девушки из Африки попадают в Москву?

В африканских странах есть небольшая мафия, которая организует поиск таких людей в неблагополучных районах и обманным путем выманивает в Россию. Схема не сложная, связана с социальным расслоением населения, допустим, в Нигерии — в России больше всего именно нигерийских девушек. Огромное количество населения живет за чертой бедности. Конечно, многие из них стремятся к лучшей жизни, они смотрят телевизор, интернет, читают фейсбук и видят, как хорошо люди живут в Европе, путешествуют, сколько у них еды, и девушки мечтают о перемене участи.

Существуют агенты, которые объясняют бедным африканцам, что в Европу поехать дорого и сложно, надо делать визу, а вот есть такая страна Россия, там деньги вообще валяются на улице.

В основном это люди наивные и безграмотные, они думают, что стоит им добраться до Европы, как они начнут сразу же жить так же прекрасно, как живут европейцы. Существуют агенты, которые объясняют бедным африканцам, что в Европу поехать дорого и сложно, надо делать визу, а вот есть такая страна Россия, там деньги вообще валяются на улице, это такая богатая и большая страна, что деньги заработать там очень легко, учиться можно бесплатно и государство обо всех заботится. К тому же попасть в Россию не сложно, агенты позаботятся о приглашении, а если кому-то что-то не понравится в России, то перебраться из Москвы в Европу гораздо проще, чем, допустим, из Нигерии. Поисками занимаются специальные люди. Они ездят по деревням или вербуют в маленьких городах, например, несчастную мать, у которой пятеро детей. Она наскребает по родственникам две-три тысячи долларов (примерно столько стоят в среднем агентская помощь и билет в один конец до Москвы, а если человек не совсем бедный, агент может взять 5 тысяч или даже 10 тысяч долларов) и отправляет свою 16-летнюю дочь в Москву на работу или учебу. Или другой сценарий: молодежь, которая особенно не понимает, чем заняться, не учится или не хочет учиться и работать, слоняется где-то ночью по улицам и дискотекам, а им говорят: «Ну что тебе здесь светит? Даже если будешь учиться, то потом все равно работу не найдешь. А в России год поработаешь и заработаешь денег на машину, купишь дом». Ну и многие соглашаются.

И вот они прилетают в Москву по приглашению какого-нибудь института якобы на учебу, и их ставят перед фактом?

Вообще Россия одна из самых сложных стран в смысле получения приглашений. Частное лицо не может взять и пригласить гражданина Африки, это может сделать только государственный орган, то есть пригласить африканца может какой-то институт или учреждение и оформить это через ФМС. И вот тут мы сталкиваемся с первым кругом коррупции. Например, эти нехорошие люди делают приглашение для африканцев от какого-то института. Мы знаем эти институты, они каждый год делают приглашения для огромного количества студентов, которые никогда потом в этом институте не появляются, и регистрируют эти приглашения в ФМС. ФМС же верит государственному институту. То есть никого не смущает, что они сделали двадцать приглашений для африканцев, которых в глаза потом не видели, и на следующий год опять все повторяется. Какие институты? Ну, например, Томский государственный университет, Юго-Западный институт в Курске, педагогический институт в Петербурге, Московский институт бизнеса и предпринимательства, Мичуринский аграрный институт. Их много, это хороший бизнес, никто не отказывается, одно приглашение стоит примерно двести тысяч. Этим заведует обычно деканат по работе с иностранными студентами, у мафии есть свои люди среди сотрудников деканата. Потом в России существует система регистрации, чтобы контролировать поток людей. Придумано хорошо, да, действительно можно контролировать, но мафия этот закон легко обходит, разумеется, регистрирует всех за взятки.

Им объясняют, что все россияне белые и черных ненавидят, к людям на улице подходить не следует, нельзя с ними разговаривать и никакой помощи у них не найдешь.

В общем, девушка прилетает в Москву, ее встречают определенные люди, сразу же забирают паспорт, она еще сообразить ничего не может, и везут на квартиру, в притон, если быть точным. Если агенты-вербовщики — африканцы, то притоны организовывают уже россияне — чеченцы, например. Дальше девушка попадает к местному хозяину и обслуживает клиентов практически за еду и кров над головой. Для того чтобы освободиться, ей надо выплатить хозяину 45 тысяч долларов, это ей надо обслужить от тысячи мужчин и больше.

Как вы узнаете об этих девушках?

Многие из них, когда ехали, не подозревали, что им придется работать проститутками, это становится для них полной неожиданностью. Некоторые начинают искать помощь. А им еще в аэропорту объясняют, что их первый враг — это российская полиция, что они нарушили визовый режим или закон, работая проститутками, поэтому их сразу же посадят в тюрьму. Потом им объясняют, что все россияне белые и черных ненавидят, к людям на улице подходить не следует, нельзя с ними разговаривать и никакой помощи у них не найдешь. Поэтому девушки живут очень замкнуто и общаются только со своими, начинают у них спрашивать, выяснять, кто что слышал, какие были истории. Языка же она не знает, куда ей обращаться, вообще не понимает. Она даже снега ни разу не видела, для нее минусовая температура уже шок. Ну и, конечно, многое зависит от характера и бойцовских качеств самой девушки. Когда она оправляется от шока, начинает разведывать обстановку и общаться с такими же девушками. Иногда более сообразительным удается через интернет что-то узнать, они выходят на меня, узнают, что я один из тех людей, которые помогают в таких ситуациях, находят мой телефон, звонят мне сами. Мы едем в притон, девушку сажаем в такси, говорим таксисту, куда ее отвезти (обычно это квартира какого-то правозащитного фонда или волонтерской организации), я разговариваю с владельцем, объясняю, что он занимается незаконной деятельностью. Если он соглашается, то я забираю ее паспорт, и дальше мы думаем, как ее отправить домой, ищем деньги. Есть организации, которые занимаются реабилитацией, восстановлением документов, депортацией, я с ними сотрудничаю. А если ситуация сложная и хозяин оказывается недоговороспособным, то обращаемся в полицию, чтобы освободить девушку, и тогда уже разбираются, где ее паспорт и так далее.

Но многие девушки соглашаются работать на хозяина и стараются заработать таким вот образом, чтобы помогать своей семье в Африке.

Насколько масштабна эта мафия?

Есть цепочка — институты делают приглашения для африканок, сами африканцы охотятся и вербуют девушек в Африке, доставляют их в Москву и перенаправляют в притоны, притоны содержат уже русские, ну и покрывают всю эту цепочку государственные структуры, полиция.

И вот, например, наша девушка решила, что будет работать и выплачивать хозяину деньги, обслуживает по пятнадцать мужчин в день, и ей надо еще для себя заработать — она же не зря сюда приехала. Через какое-то время она становится совершенно никакая и не может больше в таком темпе работать. Тогда, узнав эту систему, она приглашает кого-то из Африки, рассказывает подругам или родственницам, как тут в России хорошо, и приезжает новая девушка. Она уже работает и на первую, и на хозяина…  и получается такой вот замкнутый круг.

Сколько в Москве притонов с африканками?

Это только МВД знает, я не знаю точных цифр, но, по моим подсчетам и представлениям, где-то более двух тысяч притонов в Москве. В них не только африканки работают, есть еще девушки из Киргизии, Узбекистана, филиппинки, украинки…  Конечно, каждый участковый знает на своем участке все притоны, он же за них ежемесячно получает деньги и закрывает глаза. В Москве в каждом районе существуют домашние притоны. Почему не жалуются соседи? Ну знаете, это в Советском Союзе были пронырливые бабушки, которые следили, кто пришел, кто ушел. А сейчас всем плевать, никто не хочет заморачиваться. Может, даже в вашем подъезде есть притон, на вашей лестничной площадке, а вы не знаете. Они могут быть везде — в элитных домах с консьержками, консьержки за молчание деньги тоже получают и очень довольны. Даже если соседи пожалуются, то придет участковый, проверит и скажет, что там все нормально. Чтобы закрыть такой притон, нужно очень настойчиво жаловаться. В элитных домах есть очень красивые притоны для чиновников и депутатов.

Чтобы разбить эту всю цепочку, нужны очень серьезные усилия. Я бьюсь на отдельных маленьких фрагментах, только помогаю освободиться и отправиться домой тому, кто хочет. А хотят далеко не все.

Еще есть один момент: когда девушки бегут из рабства, многие подвержены всяким заболеваниям — туберкулез, гепатит, ВИЧ. Тогда я обращаюсь за помощью в специальные организации. Некоторые умирают, не доехав домой, некоторые становятся инвалидами, другие заканчивают жизнь самоубийством. Была дикая история, когда девушку недовольный клиент просто выкинул из окна, она чудом осталась жива, но вернулась домой уже в инвалидном кресле. А на этого человека, клиента, даже не завели уголовное дело.

Может, даже в вашем подъезде есть притон, на вашей лестничной площадке, а вы не знаете.

Была девушка лет пятнадцати, ребенок по сути, ее мама в Москву отправила, они жили в деревне, большая семья, так вот, она просто не умела заниматься сексом, вообще не понимала, что от нее хотят. Потом выяснили, что она девственница. Хозяин напоил ее водкой, раздел догола и изнасиловал, потом собирался продать в другой притон. Она же неопытная была, не приносила ему денег. Сколько стоит девушка? В среднем 30-35 тысяч долларов. Когда мы об этом узнали, то сообщили в полицию, подключили организации, нашли подставного владельца притона, все снимали на камеру. Короче, взяли этого насильника, сейчас он сидит под следствием.

Знают ли про меня владельцы притонов? Конечно, знают, я же им работать мешаю, я постоянно получаю угрозы по почте и по телефону. Но я не боюсь, правда на моей стороне. Эта система неправильная, ну убьют они меня, на мое место придет кто-то другой, третий. Кто-то ведь всегда найдется и будет защищать слабых.

Какие организации вам помогают?

МОМ (Международная организации миграции), Красный крест, Организация по содействию эмиграции. Мне очень помогают волонтеры женского пола. Я же мужчина, и девушки не могут быть со мной откровенными до конца. Они стесняются, а женщинам — африканкам, которые здесь легально учатся и знают язык, доверяют больше. Мои девушки-волонтеры помогают жертвам рабства прийти в себя, кино с ними вместе смотрят. Я взаимодействую со всеми организациями, которые могут помочь, иногда даже и с полицией, и с ФСБ — там тоже бывают нормальные ребята — и мы убираем и закрываем целые притоны, правда, через некоторое время на соседней улице появляется другой: владельцев же никто не трогает. Но иногда удается завести уголовное дело и на хозяина. Вот сейчас у нас такое дело идет, не буду пока рассказывать подробности.

Притон могут раскрыть, когда в полицию поступает несколько жалоб подряд от разных девушек, но это бывает не часто: чтобы пожаловаться, надо понимать, как это сделать, куда именно идти, знать язык, а если это зима, то просто хотя бы иметь зимнюю одежду. Некоторые девушки месяцами не выходят на улицу. Или вот когда сами девушки попадают в полицию, их арестовывают один раз, второй, третий, иногда полицию совесть начинает мучить, и они закрывают притон.

А как девушки попадают в полицию?

Иногда они убегают и обращаются сами. Одна даже прибежала голая, но тут ты должна всем доказать, что ты жертва. В России обязательно нужен закон о защите жертвы, тогда будет проще со всем этим справиться. А так девушка прибегает голая в полицию, жалуется, что с ней жестоко обращаются, а получается, что она преступник, а не жертва — она нарушила иммиграционный закон и из притона сразу отправляется в тюрьму.

Я постоянно получаю угрозы по почте и по телефону. Но я не боюсь, правда на моей стороне.

Если завербовали парня, то все выглядит гораздо проще. Он прилетает в Москву, его в аэропорту просто никто не встречает, дальше делай, что хочешь и иди куда хочешь. Он знает, что в России коррумпированная полиция, жаловаться ни в коем случае нельзя. Обычно у человека нет денег на обратный билет, и он оседает в Москве в поисках заработка на обратную дорогу. Некоторые, конечно, сами ни за что не хотят возвращаться, если в стране война или голод и их там ничего хорошего не ждет.

И что они делают?

Раздают флаеры у метро: вы видели, наверное, таких людей. Кстати, если вам дают флаер, то берите его, пожалуйста. Вам же не сложно, выкинете потом, а у человека работа движется.

Иногда из Африки привозят футбольных игроков и не могут здесь продать. Вот недавно была история: привезли очень хорошего футболиста, известного игрока в Нигерии, но ему было только шестнадцать лет, а по российским законам его не могут официально принять на работу и заключить контракт. Короче, ни один клуб его не взял, хотя многие хотели. Тогда агент его просто бросил в Москве без денег и одежды, мальчик слонялся по улицам, не понимая, что делать и где ночевать. Хорошо, мы про него быстро узнали, нашли деньги на билет и вскоре отправили домой.

По моим наблюдениям, больше всего африканцев в Россию приезжают из Нигерии. Наверное, там работают самые активные вербовщики, меньше — из Сенегала и Конго. Где-то 30% хотят вернуться обратно домой, еще 30% хотят, но боятся или не понимают, как это все организовать, а остальные ждут и надеются, что им повезет, и они найдут свое место в обществе. Иногда действительно находят: легализуются и становятся полезными членами российского общества.

Волонтерские организации, которые занимаются проблемами нелегальных эмигрантов: Интеграционный центр для детей беженцев и мигрантов «Такие же дети», комитет «Гражданское содействие», фонд «Жизнь как чудо».

Фото: Ольга Воробьева