Журналистка Ольга Каминка искала трехкомнатную квартиру в аренду, в процессе получила массу впечатлений, как приятных, так и не очень, и написала об этом нам. Ей ответила агент по недвижимости Лиза Дерзаева.
Ольга Каминка:
Месяц назад мы начали искать трешку, чтобы улучшить свои жилищные условия, а не просто перекантоваться до зимы. Это особый квест, водевиль и шокирующий опыт соприкосновения с реальностью. Любые трешки стоят 70–80 тыс. рублей. Хорошие — около 100 тыс. рублей. Хорошие и в центре — 200 тыс. рублей. То, что бывает за 55 тыс., — это воплощение плохой кармы. Заходишь, видишь решетки на окнах или бежевый ковролин на стенах… и сердце сжимается от сострадания. Простые белые стены и «Икея» — это особый шик. Их нет. Если в квартире есть спиртовая горелка в рамке, то названа она будет в объявлении работающим камином, и все фотографии в профиле будут с этим дерьмом.
Вывод я делаю такой: однушками и двушками обладают еще молодые люди, рожденные в конце прошлого века. У них более или менее современный вкус. Хозяева трешек — богатенькие «бизнесмены» со своеобразным вкусом из 1990-х или наследники номенклатурных бабушек. Наследники адекватные, но бедные. Третьего не дано.
И хозяева, и риелторы воспринимают клиентов как капризных идиотов. Они не ценят хозяйский вкус и денег, вложенных в «шикарный» итальянский кафель в сортире. На вопрос, нельзя ли вынести кровать 2х2 из комнаты 3х3, хозяева скорбно поджимают губы, а риелторы хамят и спрашивают: «А зачем вам?..» Тогда я достаю свой неразменный рубль и, задумчиво глядя в верхний правый угол комнаты, говорю: «Нуууу, видите ли, мы коренные москвичи… » Вопросы отпадают, и начинается сезон скидок. Мечта арендодателя — семья москвичей с постоянным доходом, без маленьких детей и животных. Но квартиры от этого лучше не становились.
Надо было идти на компромисс. Мы стали смотреть дорогие квартиры и потом включать москвичей. И тут же нашли изолированную трешку с двумя лоджиями в новом доме, с большими окнами, рядом с метро. Не Лобня, не Бутово. Да, можно снять за те же деньги 100 метров, а не 38! Компромисс заключается, конечно же, в ремонте. Он слишком хорош. Мраморные подоконники и кухня цвета топленого молока. Витые канделябрики и новый ламинат. Мы хотели попроще, чтобы глаза не резало. Мы хотели берлинский стиль начала XXI века, а не французский конца XIX. Но самое смешное, что владелец квартиры — дизайнер.
Лиза Дерзаева:
То, что Ольга говорит, конечно, верно. Но «капризные идиоты» — это я сейчас цитирую Ольгу — тоже вполне себе зажигают. Кажется, что люди, ищущие квартиры в Москве, все как один особы королевской крови, выросшие во дворцах. Ну ок, может быть, не во дворцах, но в огромных пространствах, где были белые стены и как минимум «Икея». По квартирам клиенты ходят, как боги Олимпа, случайно вынужденные зайти в коровник, где навоз прямо кучами лежит буквально в каждом углу.
От любой квартиры люди ждут не просто банальной чистоты. Они ждут ультрахорошего вкуса — а его, заметим, каждый понимает по-своему. Как правило, это, кстати, нечто условно скандинавско-берлинское, «а вот мы были в Амстердаме, и там… » Ждут идеальной новизны всей мебели и полного ремонта квартиры перед каждым заездом. На самом деле они хотели бы жить совсем в новой квартире, но, конечно, только в зеленом районе, близко к центру, чтобы школа и сад рядом, но чтобы шума ни-ни, чтобы вокруг веселые кафе, магазинчики, «ну это все», но, конечно, чтобы ни в коем случае не было много народа на улицах, чтобы парковка была всегда и бесплатная. Дом, конечно, не должен быть панельным — они как будто даже не знают, как можно заходить в такой. Соседи должны быть только приличные, другие не годятся. И чтобы никакого курения в подъезде — от запаха никотина смузи сворачивается. Окна в спальне на восток строго, а в гостиной — на запад. Любое возражение, банально взывающее к здравому смыслу, затыкается веским: «А вот в Германии… » Да, в дополнение к тому, что эти люди, конечно, всю жизнь до этого конкретного поиска квартиры провели в огромных, просторных и дизайнерских интерьерах, они еще, конечно, пожили за границей, откуда привезли свое представление о прекрасном, а также понимание законов, которые должны здесь регулировать аренду квартир. Оно простое — арендодатель должен все, а они, конечно, почти ничего. Съехать они, конечно, тоже смогут в любой момент, хоть через месяц, и штрафа им наложить за ранний выезд не смей.
После бесед с такими клиентами у риелтора начинает складываться очень приятное чувство благополучия людей вокруг — ведь правда, люди, оказывается, настолько хорошо всегда жили, что ни на миллиметр не смогут снизить высокой планки. Про трудности регионов нам тоже, конечно, врали — потому что таких требовательных людей, как те, кто приехал в Москву, в самой-то Москве совсем нет. В таком случае к «а вот в Германии» добавляется еще постоянное «у нас бы такое никогда не сдали», «у нас так люди не живут» и многозначительное «да-а-а-а» при осмотре квартиры. И скорбно переглядываются — куда же только не забросит судьба.
Тут как-то получается, что в Москве своей мы живем и жили просто хуже всех, раз не можем соответствовать вкусу дорогих гостей. Если москвича еще удается иногда поженить, скажем так, с какой-то милой, слегка разваленной, но дико уютной квартирой в — о ужас — панели, то недавно приехавшего, конечно, нужно размещать только в исторических районах столицы, чтобы зеленый и чтобы магазины.
Положим, удалось найти такой идеал — и в окна зелень, и тишайший детский сад недалеко, и кафе-кофейни, и фитнес, и из окна еще и вид. О чудо — квартира вся белая и с «Икеей», что случайно, но все же бывает — ведь кто-то же покупает всю эту «Икею». Тут начинается вторая часть марлезонского балета: «Ой, почему так дорого?» Между прочим, очень много народа начинает искать квартиры, лукаво объявив агенту бюджет больший, чем могут платить. И получается, что ты им с трудом нашел то, что им не потянуть! Почему они так делают? Потому что прочитали в блоге, да и сын маминой подруги рассказывал, что сейчас квартир гораздо больше, чем арендодателей, так что можно требовать снижения цены минимум на четверть в каждом случае. Повторяю, в каждом. Квартир-то больше, да, но вот белые икеевские почему-то неохотно идут даже на разговор о снижении цены ниже. И кто виноват? Конечно, агент. Это он соорудил невыносимый дизайн в квартирах, которые легко проходят по бюджету, это он сделал доступные квартиры узкими и темными, он развернул окна на север и юг вместо востока и запада. Это он не может договориться с хозяевами о том, чтобы они подпрыгнули вполоборота и сделали ремонт «как в Германии» или хотя бы как в Воронеже или Омске, где, конечно, «люди такое, как сейчас тут, не сняли бы никогда». Ну да.
Конечно, вовсе не все клиенты такие. Есть милые, адекватные и приятные люди. Примерно столько же, сколько милых, адекватных и приятных арендодателей. Все чаще и чаще удается им встретиться и договориться самим, кстати. Агент между тем как мать — любит всех своих клиентов. Потому что если бы не было вот этих капризных, невоспитанных, но таких трогательных персонажей, это ремесло не было бы таким особым квестом и водевилем. Пусть даже и с шокирующим соприкосновением с реальностью.