«Меня отвезли в Мясницкую часть. Режим там был сносный. В крохотных камерах стояло по две койки. Некоторые надзиратели были добродушными, позволяли походить по коридору, другие ругались. Помню одного — когда я просил выпустить меня в отхожее место, он неизменно отвечал: “Ничего, подождешь… ”», — вспоминал молодость бывший арестант Мясницкой полицейской части Илья Эренбург в своей книге «Люди, годы, жизнь».
Мясницкая полицейская часть, о которой вспоминал Эренбург, когда-то располагалась в тихом переулке между Хитровкой и Солянкой — в бывшем доме графа Остермана.
Туда же в июле 1909 года привезли 15-летнего Владимира Маяковского на допрос по делу о подготовке побега из женской Новинской тюрьмы. Для поэта это был уже третий арест.
А началось все с городской усадьбы XVIII века, принадлежавшей влиятельному вельможе времен Екатерины II — Федору Андреевичу Остерману. Его отец, Андрей Иванович Остерман (при рождении — Генрих Иоганн Фридрих), был одним из главных архитекторов внешней политики Российской империи времен Петра I и Анны Иоанновны.
С воцарением Елизаветы Остермана-старшего обвинили в заговоре, приговорили к смертной казни, но уже на воздвигнутом на Васильевском острове эшафоте императрица сменила гнев на милость. Вместо казни — пожизненная ссылка в Березов. Он прожил там еще пять лет. Оказавшись в опале, Остерман, однако, успел перевести свои многочисленные капиталы в голландский банк.
Проблемы отца, разумеется, не могли не отразиться на сыне, Федоре Андреевиче Остермане. Но военная доблесть молодого офицера обратила на себя высочайшее внимание, и он бодро пошел вверх по карьерной лестнице. В 1780 году граф уже сенатор и московский губернатор. Женат был на кавалерственной даме Анне Васильевне Толстой, ее можно узнать на портрете кисти Джозефа Хорнунга.
Усадьбу с трехэтажным каменным домом, парадным двором, садом и прудом Остерманы приобрели в 1777 году у Анны Игнатьевны Похвисневой, вдовы тайного советника, опекуна Воспитательного дома на Солянке Михаила Семеновича Похвиснева. Будучи капитаном лейб-гвардии Измайловского полка, Похвиснев принимал весьма деятельное участие в перевороте при воцарении Екатерины II, за что был награжден восемью сотнями душ крестьян и званием действительного камергера.
Главный дом с балконом и двумя белокаменными крыльцами по бокам стоял в глубине двора. Во дворе имелись три деревянных флигеля, каретный сарай, конюшня с сеновалом, погреба, сараи, амбары. Тогда это был Трехсвятительский переулок — по церкви Трех Святителей на Кулишках. Хитровским переулок стал в 1824 году, когда генерал-майор Николай Захарович Хитрово обустроил здесь новую площадь с торговыми рядами для мясного и зеленного рынков и подарил ее городу.
С 1960 по 1993 год переулок назывался улицей Максима Горького — в честь пьесы «На дне» о хитровских трущобах.
А пока возвращаемся к графам. Будучи бездетными, они воспитывали и заботливо опекали племянницу Анны Васильевны, Екатерину Львовну Толстую. С кончиной ее матери Екатерины Римской-Корсаковой отец Лев Васильевич Толстой отдал своих 11 детей на воспитание разным родственникам.
Биографы описывали Екатерину как «женщину замечательного ума, сухощавого нервного сложения, с наклонностью к ипохондрии, с фантазией, развитой до болезненности». В 1798 году она выходит замуж за друга семьи, отставного гвардии корнета Ивана Тютчева.
Граф Остерман, о котором судачили, что, уже живя на покое, тот принимал посетителей «не иначе как в малиновом тулупе и в желтых туфлях», оставляет воспитаннице «в вечное и потомственное владение» московскую усадьбу «с мебелью, серебром, вещами, платьем, бельем, посудою всякого рода, екипажами, лошадьми и конскими уборами».
Сюда молодое семейство Тютчевых переезжает в 1804 году. В доме Остермана, как несложно догадаться, проходят детские годы будущего поэта и дипломата Федора Ивановича Тютчева. Сына Екатерина Толстая явно назвала в честь своего приемного отца.
Но в январе 1810 года усадьбу продают. Новым владельцем стал французский виконт д’Изарн Вилльфор. Пожар 1812 года сжигает почти все деревянное, и через несколько лет остатки усадьбы Вилльфор продает купчихе Калустовой, а в 1818 году усадьба достается государству. Здание становится полицейским домом с пожарным депо и арестными камерами.
В доме имелись и казенные квартиры, одну из которых занимал Дмитрий Павлович Кувшинников, полицейский врач при Мясницкой части. Его супруга Софья Петровна прославилась как прототип известного чеховского рассказа «Попрыгунья».
После революции полицейская часть стала отделением милиции №40. Затем исправительным домом, военным ведомством. Дом перестраивали, но он выжил. Сегодня в нем корпус Высшей школы экономики.
Фото: Максим Мухин, Николай Щапов/ЦМАДСН/commons.wikimedia.org, Николай Аввакумов/commons.wikimedia.org, Анатолий Панков/Музей Москвы