Ципа Моисеевна Молчадская владела конторой, торговавшей радиопринадлежностями. Рекламу ее фирмы специалисты обнаружили на проездной арке Саввинского подворья (Тверская, 6, стр. 6), где в этом году начались реставрационные работы. И еще одна вывеска, предлагающая услуги красильни, открылась на фасаде под штукатуркой.

Внимательный прохожий наверняка найдет этот сказочный терем, скрытый за фасадом жилого дома советских времен в глубине Тверской улицы.

Прежде терем стоял ровно на том самом месте, где сейчас находится облицованное гранитом здание сталинских времен, построенное архитектором Мордвиновым. В рамках реализации Генплана Москвы была развернута масштабная кампания по передвижке зданий.

Агния Барто описала в стихах, как дома переезжали на десятки метров, причем вместе с жильцами:

Вот знакомый поворот —
Но ни дома, ни ворот!
И стоит в испуге Сема
И глаза руками трет.
Дом стоял
На этом месте!
Он пропал
С жильцами вместе!

Саввинское подворье вполне могли снести, но, к счастью, сохранили. В 1934 году было принято решение о передвижении четырехэтажного дома на 50 метров вглубь квартала — он мешал расширению улицы Горького для проведения праздничных парадов. Здание весом 24 тыс. тонн двигали в ноябре 1939-го по подготовленным заранее железнодорожным рельсам, плавно и постепенно, ночами, пока жильцы спали.

Тихо едут стены эти,
И не бьются зеркала,
Едут вазочки в буфете,
Лампа в комнате цела.

Стены отделяли от фундамента, усиливали металлическими балками и ставили на новый каркас. Подключенные к гибким каналам коммуникации продолжали работать. Работами руководил инженер Эммануил Менделевич Гендель, сотрудник Метростроя.

Здание, которое двигал Гендель, а за всю свою жизнь он успел передвинуть добрый десяток домов, строилось в 1905–1907 годах как подворье (филиал) Саввино-Сторожевского монастыря, находящегося в Звенигороде. Предназначалось оно частично для постоя монашеской братии, наезжавшей в Москву, частично для сдачи площадей в аренду.

Иван Сергеевич Кузнецов, сын строительного рабочего, выпускник Московского училища ваяния и зодчества, помощник самого Шехтеля, служивший в Ведомстве учреждений императрицы Марии, был к тому моменту уже востребованным и весьма продуктивным архитектором. Кузнецов совершенствовал свое образование в поездке по Италии. Приступив к самостоятельной практике, он не то чтобы сделался последовательным адептом какого-то определенного направления: по желанию заказчика архитектор мог построить в любом стиле — и в неорусском, и в неоклассике, а мог талантливо «жонглировать» всем сразу.

На главном фасаде Саввинского подворья Кузнецов смешал элементы модерна с псевдорусским стилем, со всем его арсеналом — шатровыми башнями, шпилями, полукруглыми арками, балясинками, изразцами, цветной плиткой. Для украшения внутреннего двора-колодца автор использовал раковину, известный мотив венецианского барокко, как когда-то поступил его коллега итальянец Алевиз Новый, строивший Архангельский собор в Кремле. Впрочем, в декоре Саввинского подворья найдется еще немало цитат, в том числе из памятников крепостного зодчества Ростова Великого, ярославских храмов, например церкви Святого Златоуста. Кузнецов в своем проекте использовал окна из стеклянных кирпичей Фальконье, закрыв ими огромные лестничные витрины. Цветные фризы, горизонтальные тяги и наличники с цветами из майолики он заказывал по собственным рисункам на Абрамцевском гончарном заводе Саввы Мамонтова.

Акварельная абрамцевская плитка стала несомненным достоинством новой постройки. Владельцам доходного дома не пришлось долго искать арендаторов. Тем более что первоначальная цена была невысока. И, как ни странно, одним из главных съемщиков площадей стал Александр Алексеевич Ханжонков, пионер русского кинематографа. Сперва бизнесмен попробовал заниматься прокатом зарубежных кинолент, даже начал снимать, но так и не снял свою картину «Палочкин и Галочкин». Наконец, учредил фирму-кинофабрику «А. Ханжонков и К°»,  продававшую в том числе кинооборудование, производящую субтитры и т. д.

Во дворе Саввинского подворья Ханжонков выстроил огромный съемочный павильон со стеклянной крышей, на что пришлось испрашивать разрешения архиерея, не то чтобы любителя кино. Любопытно, что соседями Ханжонкова в том доходном строении оказались его же конкуренты — тогдашние кинокомпании «Наполеон», «Гомон», «Глобус», «Эклипс», «Кинолента» и, как стало известно благодаря находкам нынешних реставраторов, многочисленные мелкие частные компании, такие как фирма Ципы Молчадской.

В павильоне Ханжонков успел снять сцены из фильмов «Ермак — покоритель Сибири», «Ванька-ключник», «Русалка», «Боярин Орша». В 1914 году кинопавильон сгорел, а Ханжонков съехал. Освобожденные помещения заняло московское отделение благотворительной организации — Скобелевского комитета, помогающего раненым воинам и семьям погибших.

После революции Саввинское подворье сделалось жилым. В 2000 году часть его помещений передана церкви. Были открыты Галерея русской и византийской иконы и Православный центр помощи детям-сиротам.

В данный момент здание, памятник культурного наследия, занимают различные фирмы.

Фото: Максим Мухин, Эммануил Евзерихин, Наум Грановский/Музей Москвы, E. O. / Фотобанк Лори, Алёшина Оксана / Фотобанк Лори