Люсик Артемьевна Люсинова (Люсинян), двадцатилетняя купеческая дочка, ставшая большевистским пропагандистом, секретарем военно-революционного комитета Замоскворечья, 1 ноября 1917 года погибла от пули юнкера.
Через пять лет именем революционерки назвали бывшую Малую Серпуховскую улицу, а заодно и два переулка рядом: 2-й Люсиновский (бывш. Кологривский) и 3-й Люсиновский (бывш. Арбузовский).
А некогда в этой заповедной части Москвы стоял мытный двор, где у торговцев, следовавших в столицу со стороны Серпухова, взымался мыт — пятипроцентная пошлина на ввоз товара.
Малая Серпуховка постепенно застраивалась мелкими, типичными для московской окраины одно-двухэтажными деревянными и каменными домиками.
В 1793 году двухэтажное строение (Люсиновская, 27, стр. 1), стоявшее на красной линии улицы, числилось за московским купцом Иваном Сундушниковым. Через двадцать лет без малого дом оказывается в руках другого купца, содержателя съезжего двора Якиманской части Якова Чиликина.
Последний сохранился в истории еще и благодаря обнаруженному в архивах письму. Купец Чиликин отправил послание некоему Григорию Петровичу 13 ноября 1812 года, в котором красочно и живо описал пережитые им самим факты пребывания французов в Москве: «… итак, я субботу, воскресенье и понедельник ходил по Москве и рядам, но вид более походил на воинственный, нежели как в спокойное время; везде по улицам только и видно, что солдаты, и в эти дни все шла наша армия через Москву целыми дивизиями…
… и не успел отойти десять сажен, как один французский офицер выскочил из-за угла за нашим русским, который бежал ко мне навстречу с ружьем, нагнал его и изрубил; я, увидев сие, не помню, как добрался опять до ворот…
… какая ужасная картина представилась в эту ночь! Все почитали, что это преставление света; к тому же поднялась такая жестокая буря, которая срывала с домов крыши с огнем и уносила на некоторое пространство; а от жары и дыма стоять было нельзя; все почитали, что нам не спастись тут, а выйти некуда, кругом в огне; даже и к Москве-реке приступиться было нельзя по причине, что против Воспитательного дома стояло много барок с хлебом, которые также все пылали… »
Не уцелел при том достопамятном пожаре и дом самого Чиликина на Серпуховке. Изрядно обгорев, долгие годы стоял он в запустении, пока не перешел во владение к тульскому купцу Денису Осиповичу Сушкину. Дело было уже в 1831 году.
Сушкиным в Туле принадлежала фабрика, производившая сортированную щетину и приносившая семейству немалый доход. Денис Осипович торговал на Санкт-Петербургской бирже и в конце концов вытеснил с рынка всех своих конкурентов. Сын же его Иван выиграл выборы и стал тульским градоначальником.
Сушкины восстановили сгоревший усадебный дом на Серпуховке. Внук Дениса Сушкина заказал архитектору Николаю Николаевичу Васильеву проект расширения особняка. Тот сделал к главному зданию соответствующие пристройки, увеличив его на треть, а всему ансамблю, густо декорировав фасады лепными украшениями, придал черты модного в те годы стиля неоренессанс.
Обрамление оконных проемов отметили замковые камни с завитками валют и гирляндой, у дома же появились парадная лестница и балкон с чугунными балясинами. Во внутреннем углу особняка был устроен прихотливый эркер зимнего сада с выпуклыми стеклами.
Еще один московский архитектор, Сергей Константинович Тропаревский, привлеченный купцами Сушкиными, нарастил высоту дворовых пристроек, и те стали трехэтажными.
Тропаревский занялся обновлением и внутреннего убранства. По всему дому установили оконные рамы, осуществили переборку прежних печей. Простую деревянную ведущую на антресоль лестницу сменила новая, с легким изгибом, доломитовая.
В 1901 году у дворца поменялся хозяин. Представитель нового купечества и армянской диаспоры Агабек Багдасарович Кеворков, чья настоящая фамилия Геворкянц, был членом-распорядителем солидного торгового дома «Бр. Кеворковы С. Х. и А.».
В селе Курово Московского уезда Московской губернии семья владела шерстопрядильной фабрикой. Предок Агабека Багдасаровича, тифлисский купец первой гильдии, выходец из села Калаки Нахичеванского уезда, во второй половине XIX века торговал хлопком, шелком и шерстью в Гостином дворе в Москве.
Указом императора Николая II Агабеку Кеворкову было пожаловано дворянство за развитие хлопчатобумажной промышленности, а также за щедрую благотворительность: купец выстроил на свои средства армянскую школу в Москве и всех учащихся в ней обеспечил стипендиями.
Новое владение на Серпуховке Агабек Кеворков отремонтировал на свой вкус, провел канализацию, а первый этаж приспособил под квартиру для сдачи внаем. Второй же этаж домовладелец занял сам. В 1917 году роскошный неоренессансный особняк Кеворкова национализировали и устроили в нем Замоскворецкий военный комиссариат.
Вскоре внутренние пространства вновь подверглись перепланировке, на сей раз под нужды служащих Наркомвоенмора, которые поселились здесь.
У каменных ворот занял свое место часовой. Кирпичный дом нарезали на квартиры для красных командиров, в том числе для командира корпуса, полковника, участника русско-японской и Первой мировой войн Владимира Михайловича Гиттиса, в 1938 году по обвинению в шпионаже расстрелянного в Коммунарке.
Среди жителей дома был и комиссар Иван Иванович Хвинько, и бас-баритон, солист Большого театра Александр Иосифович Батурин, помимо оперных партий прославившийся исполнением песен «Прощай, папанинская льдина», «Часовой», «Марш летчиков».
Здание на Люсиновской улице, имеющее статус памятника архитектуры, неоднократно горело. Последний крупный пожар произошел в 2017 году. Обсуждались планы по сносу, в 2015 году было принято решение о передаче здания ОАО «Центр-Инвест». В 2020 году начались противоаварийные работы и реставрация объекта, в котором в дальнейшем будут размещены офисы.
Фото: Евгений Чесноков, pastvu.com