О необходимости прививать детям благоговение перед Москвой, о том, что в городе не хватает интерактива, и о новых «Букиных».
Я родилась…
В городе, который хоть уже и переименовали в Нижний Новгород, но все его продолжали считать Горьким. Все мое детство, безусловно, связано с моим любимым городом. Сейчас он выглядит несколько иначе, чем тогда.
Мы жили на улице Проезжей в районе Автозавод. Не так далеко от реки Оки, на которой, собственно, я и выросла — мой папа занимался рыбалкой. Мы вместе ездили на велосипедах на Оку, ловили там рыбу, потом что-то отдавали маме приготовить на сковороде, а что-то вялили и сушили.
В моем детстве мы не знали, что такое закрывать квартиры, не думали, что от кого-то надо ограждаться. Всегда двери были открыты — могли прийти не только гости, но и соседи.
Играла я в основном во дворе, где обязательно собирались посидеть и пообщаться все соседи. Помню субботники, куда мы всем двором в моем небольшом городке под названием Автозавод (а это правда город в городе) выходили с удовольствием. Мое самое радостное впечатление — как однажды мы с папой убирали листву во дворе и, собрав ее в огромную золотую гору, завалились на нее сверху, к нам запрыгнули и маленькие соседские дети. И мой папа, который очень любил астрономию, рассказывал нам о звездах и созвездиях. Начали мы засветло, а закончили, когда стемнело. И этот рассказ ярко врезался в мою память.
У нас во дворе даже были общие псы, которые жили на улице и были, будто домовенок Кузя, бессменными жителями нашего двора.
Конечно, мы с девчонками играли в куклы. Шили для них одежду и бежали во двор, чтобы показать, кто что сшил. Тогда по телевизору показывали сериалы «Богатые тоже плачут», «Санта-Барбара», и мы, как и вся Россия, смотрели эти сериалы. У нас были сарайки (домики для всего, чем не пользуешься в квартире), и мы играли в этих сарайках в «Санта-Барбару». Из всего наваленного там, будто в бабушкин комод, организовывали наши домики — ходили друг к другу в гости вместе с куклами.
Переезд в Москву…
Москву я приняла тогда, когда еще не жила в ней. Я училась в Нижегородском театральном училище, и у меня была неплохая стипендия: не только обычная, но и спонсорская — от Альфа-Банка за успехи в учебе. Это позволяло мне накопить денег на билет в Москву, чтобы поехать на спектакли разных столичных театров.
Я влюбилась в этот город — мне нравилась его скорость, его суета, его многолюдность. После посещения Москвы мне казалось, что в Нижнем Новгороде люди даже ходят медленнее, что все будто полуспящие. Это движение и творческая приятная суета меня очень впечатлили. Можно было съездить на концерт и выставку, а вечером еще успеть на спектакль. Конечно, самым ярким стал «Смертельный номер», поставленный Владимиром Машковым с Андреем Паниным в главной роли. Он шел на Малой сцене МХАТа, но принадлежал театру Табакова. Именно из-за этого спектакля я влюбилась в «Табакерку» и мечтала попасть в Москву, быть воспитанной, как Машков и Безруков, великим учителем Олегом Павловичем Табаковым.
Так и случилось. В Москву я переехала, когда поступила в Школу-студию МХАТ и начала учиться под руководством Олега Павловича Табакова. А потом, конечно же, стала здесь жить. Наше общежитие было на 3-й Тверской-Ямской, и я ходила пешком от общежития до института. Мне эта дорога всегда очень нравилась. Под Новый год Тверская всегда была красиво украшенной веселой улицей, летом она тоже была самой красивой — самые яркие витрины всегда были на Тверской. Конечно же, мечтой студентки тогда было попасть во многие из этих магазинов. До сих пор моим самым любимым магазином на Тверской является книжный магазин «Москва», куда я прихожу, чтобы следить за новинками и собирать коллекцию редких книг.
Мои любимые районы…
Был момент, когда я жила на улице Красносельской. Там работала кондитерская фабрика, и как только я открывала окно, квартира тут же наполнялась запахом какао и шоколада. А я сладкоежка, и первое время этот запах меня даже провоцировал пойти и купить шоколад. Но я начала привыкать к этому запаху, ведь он сопровождал меня каждый день, и я перестала есть шоколадные конфеты. Одним запахом я насыщалась так, что даже купить сладостей не хотелось. Шоколадная жизнь была на Красносельской…
Отдельная история — ВДНХ. Когда мы начали снимать кино, первым местом, где мне захотелось жить, стало ВДНХ — недалеко от киностудии Горького, где шли съемки. Тогда, в 2000-х, у меня появились дети — Иван да Марья, и мы ходили гулять на ВДНХ, а там, конечно, ларьки, молодые люди, распивающие пиво на лавочках… Я понимаю, что это все часть нашей жизни, но по сравнению с тем, как сейчас выглядит ВДНХ, это смотрелось очень уныло. Хоть мы и переехали, но не изменили традициям — ВДНХ стало нашим любимейшим местом. Мы очень любим и Останкинский парк, и Ботанический, и ВДНХ, да и это уже единая облагороженная зона. С появлением третьего ребенка я отправляюсь гулять на ВДНХ с самого утра и до самой ночи — так там уютно и комфортно: и кафешки, и лодочки, и гамаки.
Могу сказать и про парк Горького — моя театральная школа находится на Шаболовке, и каждое лето мы с детьми проводим кинолагеря — снимаем кино о Москве, о разных ситуациях, возникающих с детишками на каникулах. Наши фильмы мы так и называем — «Мои московские каникулы». Последние съемки у нас проходили в парке Горького — это удивительное место, облагороженное цветами и экспозициями. В Нескучном саду можно снять прекрасные мостики, то, как вдоль речки плывут катера. Очень красиво!.. Смотришь на Москву, гуляя по парку Горького, и тебе хочется снимать об этом городе кино, жить в этом городе, прививать благоговение перед Москвой детям.
Мои нелюбимые районы…
Есть районы, с которыми я не подружилась. Однажды я заблудилась в Чертаново и выбиралась оттуда очень долго: сел телефон, не было навигатора, невозможно ни у кого спросить, где я нахожусь, холодно, темно, моментами даже страшно.
К сожалению, осталось много грустных промзон — заброшенных заводов. Это такие развалившиеся в перестройку заводы, где сидят странные офисы. Такие места меня всегда очень пугали. Слава богу, сейчас этих зон становится все меньше — они сносятся. То же могу сказать про непонятные бизнес-центры — это отголоски прошлого. Да и я любительница все-таки низкого жилья, не люблю жить на 120-м этаже. Мне бы хотелось, чтобы руководство Москвы бережно и любя относилось к старой Москве с милыми улочками. Я понимаю, что реставрировать их намного дороже, нежели снести и построить новое. Но хотя бы надо делать так, чтобы Москва не теряла свой уникальный облик, состоящий из купеческих дворов, так, чтобы мы могли сохранить это наследие для наших потомков. Хотя я прекрасно понимаю, что центр Москвы очень дорогой во всех отношениях. Очень хотелось бы, чтобы современные хайтековские здания не обезличивали город. Нормально, что «Москва-Сити» стоит отдельным столпом — она очень гармонична, ведь сама внутри себя. Но если все сделать как «Москва-Сити», это будет уже не Москва, а Нью-Йорк. Бетон и железо — это не про москвичей и Москву.
Говоря о москвичах…
Невозможно понять, кто москвич. Есть приезжие люди, которые считают себя москвичами и отличаются от коренных только незнанием Москвы.
Понятие «москвич» удивительное: есть москвичи-интеллигенты, которые испокон веков живут в Москве. Есть те, кто приехал сюда и родил здесь детей — такая и я, поэтому москвичкой себя не считаю. Мой город — Нижний Новгород, и я этим горжусь. Мне кажется, очень важно, чтобы родители, как я, раз уж их дети стали москвичами, помогали им любить свой город, а не относиться к нему потребительски. Если ты живешь в этом городе, его надо любить: как минимум не сорить здесь и знать о нем, читать о нем, изучать историю этого города. У нас с мужем было удивительное пешее путешествие по Москве, когда мы прошли весь центр и прочитали все таблички на домах по пути. Должны быть и такие экскурсии для наших детей: тогда ты начинаешь понимать, что не просто дом стоит, а в нем творил Чайковский или жил Данелия. Многие москвичи это знают и так, но молодежи это прививать очень важно.
Что бы я поменяла в Москве…
Очень много светофоров. На некоторых участках Москвы — пробки. Я вижу, что Москва преображается — делаются развязки, но при этом в Москву съезжается все большее количество людей, поэтому все равно не получается победить пробки — и это самая большая боль. Но когда возникала дорога СВХ, она очень помогла разгрузить город.
Не хватает интерактива, чтобы когда немосквичи приезжали в Москву, они не терялись, последствия чего отражаются и на дорогах, и везде. Особенно сейчас, в условиях СВО, частенько совершенно не работает навигатор, и табличек с названиями улиц порой не хватает.
Сериал «Букины»…
Я очень рада случившемуся — я ждала этого и знала, что рано или поздно так произойдет. Хорошо, что это состоялось сейчас, а не еще 10 лет спустя. Конечно, мы с трепетом ждем выхода и волнуемся — хотим, чтобы зрители, которые следили за нами 10 прошлых лет, не разочаровались, а новые полюбили наш сериал. И чтобы эта семейная история жила.
Недавно я была в школе, ко мне подошла учительница и сказала, что тогда сериал помог ей справиться с семейными проблемами — они с супругом находились на грани развода: «Посмеешься — и опять живешь». Точно есть один пример, что мы спасли семейную жизнь. Разве это не прекрасно? Иногда настолько выкрутишься в рутине, что о юморе забываешь — я очень рада, что наш семейный юмор помогает кому-то ненадолго отвлечься от проблем.
«Букины» на ТНТ с 18 декабря.
Фото: предоставлено пресс-службой телеканала ТНТ