О детском саде №333 с бассейном и слонами во дворе, разном настроении Москвы и Тель-Авива и о спектакле, открывающем новый сезон в «Современнике», где сыграла Лилию Толмачеву.
Я родилась и выросла…
На северо-западе Москвы в районе Щукино. До сих пор этот район один из моих самых любимых, потому что именно он ассоциируется с детством. Какое-то время я жила там, когда родилась старшая дочка, что тоже связано с приятными воспоминаниями.
Вообще я считаю, что Щукино — это уникальное место в Москве, потому что рядом и Серебряный бор, и поселок художников, и клевые парки. Я нежно люблю этот уголок города.
Сейчас живу за городом, но по-прежнему на северо-западе, поэтому район моего детства ко мне очень близко, я в нем часто бываю. Мои дети тоже хорошо знают Щукино. Для них это также родное место. Действительно, это один из самых классных районов Москвы.
За городом я оказалась, с одной стороны, случайно, а с другой — вовсе нет: когда родилась младшая дочка, мы приняли решение переехать в частный сектор — так было удобнее. Мы все равно очень близко к Москве — все-таки я городской житель: мне важно ощущать ритм города, везде быстро добираться — это было ключевым при выборе места, где мы собирались поселиться. Хотя если говорить про загород в целом, то у меня до сих пор есть неисполненная мечта пожить на Николиной Горе, из стародачных мест это мое самое-самое любимое.
Начала узнавать город…
Мои первые самостоятельные путешествия по городу были связаны с тем, что я занималась в театральной студии при школе «раз-два-три» (школа №123 в Хлыновском тупике), которая находилась недалеко от ГИТИСа. Поэтому начала ездить в центр, в очень классные и атмосферные места, которые я до сих пор очень люблю.
Потом все крутилось вокруг поступления в театральные институты, а это тоже центр. То есть я начала завоевание Москвы с ее сердца.
Любимые и нелюбимые районы…
В студенческие годы я очень любила сад «Аквариум», он был моим местом силы. Я тысячу лет там не была, надо зайти проверить, как все сейчас, но раньше было очень круто.
Я традиционно люблю Патриаршие и Чистые пруды и всегда мечтала там жить — поскольку я девочка из спального района, то хотелось поселиться именно в центре. Долгое время, уже работая в «Современнике», я жила на Чистых прудах и до сих пор считаю этот район своим очень родным и страшно по нему скучаю. Я центровой человек, мне там очень уютно. Люблю ходить пешком: когда жила на Чистых, вообще не пользовалась машиной, могла даже на тренировку на Новослободскую идти пешком. Это фантастический кайф, которого я лишена, живя за городом.
Теплые воспоминания, как и большой важный отрезок жизни, у меня связаны и с Камергерским переулком — я мечтала поступить в Школу-студию МХАТ, училась там на подготовительных курсах. Поэтому Камергерский переулок, как и для всех мхатовцев, стал для меня также очень важным и родным. Но поскольку в МХАТ я не поступила, то для меня долгое время было болью возвращаться туда, сейчас разочарование поутихло, и я снова радостно гуляю там.
Если говорить про нелюбимые места, то, наверное, это те, где я бывала редко, куда мне неудобно добираться. Ассоциативно они связаны с адскими пробками и ДТП. Например, когда-то около метро «Семеновская» я попала в аварию, и это место для меня надолго стало не очень любимым. Мне было не очень радостно, когда наш театр переехал во «Дворец на Яузе», ведь как раз это те уголки, которые я плохо знала и не очень любила. Но за то время, что мы там жили, я успела полюбить этот район.
Московские изменения…
Мне нравятся все те изменения, которые происходят с Москвой в последнее время: центр теперь более пешеходный, стало красиво. Когда все ругались, что расширяются тротуары, я как раз жила в центре, и мне с маленьким ребенком, наоборот, было радостно, что теперь удобно везде ходить не только пешком, но и с коляской.
Сейчас Москва очень красивая. В городе девяностых, в котором я росла, конечно, тоже что-то было. Но я рада, что та Москва осталась уже в моих воспоминаниях, а сейчас она совсем другая — классная, современная, молодежная, удобная. Мне она очень-очень нравится.
Кто такой москвич…
Это реально любой человек, живущий в Москве. Если раньше было какое-то более снобистское отношение к тому, кто такие коренные москвичи — в таком поколении он или в сяком, то сейчас Москва кажется мне очень открытым городом, который всех принимает. Любой человек, который сюда приезжает и начинает крутиться в этом ритме, автоматически становится москвичом. Если рассуждать классически, то сама я не коренная москвичка: я родилась в Москве, мама тоже, но мой папа из Петербурга.
Если не Москва, то…
Я очень люблю путешествовать, есть много мест, в которых у меня все откликается и совпадает с ритмом города. В свое время мне очень понравился Берлин — я точно знаю, что смогла бы там жить. Я бы очень хотела какой-то период жизни провести в Париже. Очень люблю Рим. Мне нравится Лос-Анджелес — это абсолютно мой город. Никогда не была в Нью-Йорке, но мне кажется, что там мне бы тоже очень понравилось. Тель-Авив, Израиль — одно из моих любимых мест. И да, пожалуй, если не Москва, то для долгого проживания именно Тель-Авив.
Конечно, сравнить Москву и Тель-Авив невозможно: город, в котором нет моря, и город, в котором оно есть — это разные планеты. Соответственно, совершенно разные настроения у людей. Но Москва гораздо чище Тель-Авива. Это как раз то, что мне в Израиле не очень нравится — очень мусорно. Но при этом там удивительная свобода, которой такие города, как Москва, Петербург, Париж, лишены. Это невозможно сформулировать словами: действительно, люди, живущие на побережье и в тепле, сильно ментально отличаются от людей, которые живут в местах с другим климатом и трафиком. Хотя в некотором смысле Тель-Авив похож на Москву: там есть и очень классная старая часть города, и в непосредственной близости суперсовременные дома. Мне очень нравится такая эклектика. Кто-то ругается, когда по соседству с историческими зданиями вдруг появляется небоскреб, а мне кажется, что это очень отражает современную жизнь — невозможно противиться: всегда новое будет соседствовать со старым, и это кайф.
Любимые заведения…
Я люблю все места, где вкусно и уютно: это может быть довольно пафосно и шикарно, а может быть очень скромно, но главное, чтобы вкусно. Таких точек в Москве много.
В студенчестве я очень много работала, поэтому у меня не было никакого места, где я бы часто проводила время и тусовалась. Я вообще не клубный человек — лишь один раз была в «Симачеве», но это было уже после студенчества — не суперзапоминающееся для меня событие.
А с детством у меня ассоциируется вкус эскимо, которое мама покупала мне, когда мы шли из детского сада. Он у меня, кстати, тоже был очень классный: №333, относящийся к Министерству обороны. Это удивительная точка — сейчас он заброшен, никто не понимает, к какому ведомству его можно отнести сегодня, чтобы отремонтировать. Если его погуглить, то можно увидеть материалы разных порталов про этот удивительный детский сад, который славится тем, что это красивый особняк с бассейном и со слонами во дворе. Начала про него говорить, и все забурлило внутри. Недавно ездила туда: он стоит заброшенный, а слоны — облупившиеся. Но я поняла, в каком классном месте и красивом пространстве прошло мое детство.
Театр «Современник»…
Первые мои воспоминания о «Современнике» — фильм «Покровские ворота», о кинотеатре «Колизей» — мама рассказывает мне, что это здание сейчас очень известный театр. То есть первое знакомство связано с самим зданием на Чистых прудах.
Я всегда любила театр «Современник» издалека: сложно пыталась прорваться туда, когда была студенткой, и мы старались везде ходить смотреть спектакли. В «Современник» всегда было очень трудно попасть, но я видела несколько постановок: мы и с мамой были, и с однокурсниками.
Если говорить про театр сейчас, про тот путь, что мы прошли за последние полтора года без Галины Борисовны Волчек, про то настроение, с которым мы входим в новый сезон, то мне кажется, что «Современник» сегодня — это максимальная открытость к зрителю, к новому материалу, ко всему, что происходит в современном театральном мире, к новой драматургии и выразительным способам. Театр заново себя открывает и узнает, это касается всех цехов. То, что мы снова осваиваем сцену после ремонта, тоже очень важный момент — вновь обжить свой дом.
В буквальном смысле этого слова театр учится: у нас проходит невероятное количество лекций, мастер-классов с потрясающими спикерами (режиссерами, драматургами — с людьми, которые делают современный театр). Это невероятно, потому что, зная историю и держась духа и своих корней, надо обязательно идти куда-то дальше, не стоять на месте. Сейчас мы проходим путь, который прекрасен тем, что столько всего впереди — столько возможностей! Виктор Анатольевич Рыжаков (художественный руководитель «Современника». — «Москвич Mag») выбрал в работе максимальную честность: его фантастическая открытость, с которой он общается с труппой, с артистами и со всеми цехами, просто обезоруживает и окрыляет. Когда все так прозрачно и доступно, появляется желание творить и стараться не подвести.
Лично я как актриса чувствую большую ответственность, потому что понимаю, что не могу подвести театр, Виктора Анатольевича — сейчас, соглашаясь на каждый кино- и телевизионный проект, я всегда думаю о том, как это будет воспринято в театре; собственно, я всегда действовала вне «Современника», опираясь и озираясь на него, но сейчас, пожалуй, я чувствую это еще больше. Мы снова молодой театр, мы снова должны взяться за руки и объединиться, чтобы сделать что-то новое, классное и прекрасное. И, конечно, мы очень крутая банда: у нас невероятная труппа — не со всеми за те десять лет, что я служу здесь, мы пересекались, с кем-то я увиделась в работе впервые, готовя материал «Вечно живые. История в лицах».
Спектакль «Вечно живые. История в лицах», открывающий этот театральный сезон «Современника»…
Должна признаться честно, что спектакль «Вечно живые. История в лицах» сейчас самый любимый в моем репертуаре, потому что то, как он создавался, выпускался и придумывался — фантастический процесс, в который вовлечена вся труппа. Это было фантастическое время. Именно поэтому нам удалось создать на сцене классную атмосферу, которая действительно похожа на атмосферу молодого «Современника», когда он только зарождался. Это отметили все, кто был в зале и знал историю театра, присутствовал при его создании, и те из артистов, кто просто пришел посмотреть наш театр и увидел, что в эту уникальную атмосферу очень хочется погрузиться, за ней действительно интересно наблюдать.
Безусловно, наши драматурги провели фантастическую работу, а потом и каждый артист искал документальные факты, связанные с его персонажем. Но если бы не случилась эта искра, то все было бы не небессмысленно, но сухо. То, что произошло во время репетиции — действительно чудо, сотворчество, содружество и совершенно фантастические эмоции, которые артисты в театре, даже выпуская спектакль в дружном коллективе, испытывают редко — я говорю так смело, поскольку это не только мое мнение.
Я играю Лилию Михайловну Толмачеву, с которой у меня связана замечательная история. К сожалению, я не застала ее на сцене, но с юности, с фильма «В поисках радости», она была одной из моих любимых актрис, вызывая абсолютный восторг, восхищение и трепет. Я занималась на подготовительных курсах в Школе-студии МХАТ, и мы в качестве будущих студентов ходили в МХТ им. Чехова смотреть спектакли, на одном из них я увидела Лилию Михайловну в зале. Я подошла к ней и попросила автограф, который у меня до сих пор хранится. Помню ее реакцию — она была удивлена, что я ее узнала. Спросила, как меня зовут, чем занимаюсь — я рассказала, что тоже хочу быть актрисой, сейчас готовлюсь к поступлению. Она пожелала мне удачи.
Когда Виктор Анатольевич Рыжаков читал нам пьесу «Вечно живые. История в лицах», я сразу же набралась смелости и после первой читки подошла к нему и сказала, что мечтаю сыграть Лилию Михайловну — просто умоляю, чтобы мне дали такую возможность. А он ответил: «Так это вы и будете, Света. Ну а кто еще?» Конечно, счастье!
Огромное количество историй про Лилию Михайловну я выведывала у Клавы Коршуновой, которая приходится ей родственницей и является носителем памяти об этой великой актрисе как в буквальном, так и в метафизическом смысле. Например, однажды Клава пришла на репетицию «Вечно живых» в фантастически модных джинсах, я спросила ее, откуда они. А она ответила, что в этих джинсах ходила Лилия Михайловна. Это был невероятный огонь. Потом она приносила мне какие-то дневниковые записи Лилии Михайловны, ее то ли зачетную, то ли трудовую книжку. Клава стала моим проводником к этой роли и очень мне помогла.
Фото: предоставлено пресс-службой театра «Современник»