Об изменившейся атмосфере Патриарших, московской привычке к скорости и о том, ради чего стоит добираться из Выхино на автобусе в Некрасовку.

Я родился…

Осознанно я себя помню в Москве в том же районе, где я сейчас и живу — это Новослободская улица, по которой я, собственно, с пяти лет ходил с мамой в музыкальную школу им. Шопена, которая находится на Садовой-Каретной улице. И вот эта прямая дорога туда-обратно, без единого поворота, пешком или на автобусе, отпечаталась у меня в памяти как главный путь моего детства. Позже к музыкальной школе добавилась еще и общеобразовательная школа №175, которая находилась на «Маяковской». Эта территория Новослободской улицы для меня особенная, хоть она и находится в центре, но при этом у нее есть какой-то особенный флер, тогда как остальной центр более шумный и официальный, в этом месте чувствуется спокойствие, которое не так часто можно поймать в Москве.

Любимые районы…

Моя молодость проходила недалеко от Московской консерватории. Вообще одна из главных моих улиц — Большая Никитская. А моя музыкальная жизнь выстроена вокруг такого Бермудского треугольника — это консерватория, в которой я и учусь, и преподаю одновременно, театр Станиславского и Московская филармония — место, где я имею счастье выступать и вдохновляться чужими концертами; между этими тремя локациями образуется такой небольшой треугольник с доступностью 15 минут пешком между точками. В этом треугольнике я провожу большую часть своей жизни.

Нелюбимые районы…

Вообще таких районов, про которые я бы мог сказать, что они у меня нелюбимые, нет. Могу разве что рассказать одну историю из детства.

Мой первый педагог по скрипке, которая занималась со мной даже тогда, когда заканчивался учебный год, требовала, чтобы я приезжал к ней во время летних каникул в Некрасовку. Это такой прекрасный тихий уголок Москвы, до которого надо добираться на автобусе от Выхино. Это сейчас я понимаю, что ее внимание — самоотверженная педагогика и вера в меня. Долгое время именно этот район Москвы у меня ассоциировался с чем-то, что мне не нравится, но сейчас я вспоминаю наши летние занятия с благодарностью.

Москва меняется…

В детстве и подростковом возрасте я часто бывал на Патриарших прудах — это было очень тихое, атмосферное, булгаковское место. Я любил приходить туда и наслаждаться тишиной, там долгое время жили мои бабушка и дедушка. Сейчас я там появляюсь крайне редко просто по причине того, что не чувствую, что мне там можно делать: Патриаршие изменились кардинально…

Я бы изменил в Москве…

Если воспринимать вопрос прямо, то у меня у дома есть парк, и мне не попасть туда быстро, потому что до ближайших светофоров или до подземного перехода довольно неблизко идти. Вообще я бы предпочел, чтобы прямо из моего дома был проложен пешеходный переход в парк, чтобы я в него легко попадал. Но это такой более юмористический ответ, на самом деле надо просто не лениться и обходить, в этом нет ничего страшного. 

Глобально же я скажу противоречивую вещь, из-за которой на меня сейчас обозлятся многие жители Москвы, в особенности автолюбители. Я пешеход — не вожу машину и пользуюсь только общественным транспортом. Поэтому, конечно, я бы хотел, чтобы в Москве, как, например, в каком-нибудь Токио, еще больше ограничили движение. Это уже начали делать благодаря платным парковкам — в центре ощущается, что машин стало меньше. Тем не менее каждый двор — это огромная-огромная парковка для машин. И мне кажется, что если бы в Москве как-то редуцировать процентов на сорок автодвижение, то было бы гораздо проще, свободнее и легче бы дышалось.

О москвичах…

Москвичи очень разные. Я вообще никогда не делил людей на москвичей и немосквичей, мне это неблизко. Хотя, безусловно, город накладывает свой отпечаток. Есть мнение, что москвичи более ленивые, чем, например, люди, которые приезжают из других городов, но по себе и по своим знакомым я этого совершенно не ощущаю. Мы тоже нормальные, амбициозные люди, которые с удовольствием ищут свой путь в жизни. Я бы не сказал, что в моем окружении есть какие-то ленивые москвичи. Более того, я бы точно не сказал, что все, кто родился в Москве, изначально обеспечены квартирами и так далее, такого вообще нет. Всем нам приходится искать свое место здесь.

На москвича сильно влияет привычка к скорости. Когда я попадаю в другие города России (а я с гастролями объездил практически всю Россию, чему очень рад), заметно, что только совсем крупные города типа Казани, Екатеринбурга и Санкт-Петербурга могут сравниться по насыщенности жизни и скорости движения с Москвой. Спокойствие, которое есть в небольших городах, меня лично как москвича безумно притягивает. Но это такое притяжение, когда ты в глубине души все равно понимаешь, что в этом спокойствии ты будешь беспокоен, поскольку оно тебе непривычно.

Я не знаю, что мне нужно сделать с собой, чтобы перенастроиться на жизнь, в которой будет меньше скорости. Чуть-чуть — это ладно, а значительно — невозможно. Поэтому я бы обозначил себя как человека, который привык к огромной скорости, к движению, к конкуренции вокруг, к бесконечному темпу и ритму — я все делаю на безумной скорости и практически не умею наслаждаться дорогой самой по себе, любое расстояние для меня — препятствие, процесс, который нужно перетерпеть.

О своих планах…

Я стал участником фестиваля «Норильские сезоны». Мне безумно приятно будет поехать в Норильск, где я еще не был, но заведомо очень люблю его, как и все северные города. Меня всегда особенно притягивала северная природа, холодная и величественная. Было бы здорово, если бы на этот фестиваль собрались и москвичи. 

Больше всего я рад, что мы едем туда делать то, что я больше всего люблю — исполнять музыку. Вместе с Государственным академическим симфоническим оркестром России им. Е. Светланова мы подготовили разнообразную программу: исполним расширенную сюиту номеров из балета «Щелкунчик» и представим довольно знаковое сочинение Игоря Стравинского — «Историю солдата», которая придумана вместе с режиссером Виктором Рыжаковым. В ней задействованы семь музыкантов, дирижер и чтецы — с нами сыграют (правда, немного иначе, чем мы, музыканты) Юлия Хлынина, Евгений Цыганов и сам Виктор Рыжаков. Мы представим вот такое исполнение «Сказки о беглом солдате и черте, играемой, читаемой и танцуемой», где музыка взаимодействует со словами.

Фото: из личного архива Федора Безносикова