О вреде перегораживания домов, нарушении красной линии и климатических параметрах Москвы.

Я родился…

В удивительном месте — Одессе. Теперь того города, города моего детства, больше нет. Деревья тогда были больше, дома — красивее, девчонки — посимпатичнее, хотя они и сейчас ой-ой-ой. Время было удивительное, воспоминания — романтичные, ощущение, что скоро что-то произойдет, все поменяется в лучшую сторону, хотя подросткам свойственна вера в лучшее.

С художниками я начал дружить не потому, что сам был художником, а из чувства социального протеста. Дружил и с хулиганами. Но быстро понял, что это тупиковая ветвь. Дружил с панками и хиппи. Играл в панк-группе. У меня довольно рано сформировалось несогласие с генеральной линией партии. По отношению к советскому быту художники казались альтернативной реальностью. Неформальные круги хотя бы говорили правду. Компания была хорошая: группа «Перцы», Юрий Лейдерман, Сергей Ануфриев, Леонид Войцехов, Игорь Чацкин…  Иных уж нет.

Я учился в музыкальной школе по классу кларнета, и для облегчения последующего поступления в Одесское музыкальное училище педагог пристроил меня в миманс в театр оперы и балета. В училище я так и не поступил, но в театре проработал с большим удовольствием несколько лет. Возможно, и это повлияло на мое желание стать художником. Когда видишь декорации, выходишь на сцену, это тоже художественный опыт. Жаль, сегодня я мало уделяю времени личному творчеству, хотя амбиции есть.

Столицей тогда была Москва, мои старшие товарищи к тому времени туда переехали, но я это сделал с некоторым опозданием на пару-тройку лет. Следующее поколение уже переезжало в Киев.

В 1991 году, когда я переехал в Москву, мне было 24 года. Странно было бы, если б не переехал. Это стало логичным продолжением. Переехал. Поначалу меня это очень пугало. Город казался огромным, неуютным: огромные расстояния, непривычно, неудобно, страшно. Сперва очень тосковал по провинциальному уюту и морю. Море обладает магией и практическими вещами. Если плохо себя чувствуешь, всегда можно пойти и «попялиться» на море. В Москве такой опции не было. Со временем привык. Впрочем, я возвращался. С 1998 по 2001 год с августа по август опять прожил в Одессе. Однако после столицы снова переезжать в провинцию было тяжко. Схожее ощущение отбывания срока в тюрьме.

Сейчас живу…

В Москве я пожил во многих районах. Не помню хронологию. Сперва на «Сходненской» у приятеля, который в этот момент, наоборот, жил в моей одесской квартире. Жил в поселке Некрасовка, Одинцово, по съемным квартирам. Все старался перебраться поближе к центру. Жил на «Белорусской». Постепенно перекочевал в мастерские на Чистые пруды. Шестнадцать лет прожил на «Новослободской», рядом с Тихвинским храмом. Это прекрасный район, где очень много конструктивизма. Сейчас часто бываю там в силу разных обстоятельств.

Сейчас живу на Таганке. Тут хорошо, правда, смотря в какую сторону глядеть. Если на юг и восток, то вид ужасный. Все застроено позднебрежневской архитектурой и выглядит как какая-нибудь «Бабушкинская» или Бутово. Правда, в Бутово я никогда не был. Ближе к Яузе очень уютные переулочки. Там приятно гулять или ездить.

Люблю гулять…

Я преимущественно перемещаюсь на велосипеде. У меня есть возможность прочувствовать тот или иной район, проехать его дворами, полюбоваться застывшими фрагментами, которые рано или поздно снесут. Когда передвигаешься на велосипеде, география города немного меняется. Она немного не такая, как для тех, кто едет на машине, общественным транспортом. Три разных города. Симоновский Вал, набережная, монастырь, Крутицкое подворье — для меня все это по соседству, на велосипеде могу доехать туда за 15 минут. Пешком добраться довольно далеко. Праздная прогулка без дела для меня история нетипичная, но на велосипеде, впрочем, могу себе позволить лишний кружок. Летом, если погода и время позволяют, могу предпринять длительную велопрогулку с подругой, доехать, скажем, до Москвы-реки, спуститься к Лужникам, повернуть в районе Белого дома и поехать до Новолесной.

Любимый район…

Пожалуй, Покровка, Чистые пруды — первый район, где я поселился в центре. Знаю там много уютных двориков. К тому же там живет мой друг Костя Звездочетов, к которому часто хожу в гости. Мне нравится Пречистенка, Остоженка, что в сторону реки, так и ближе к Арбату. Правда, я там плохо ориентируюсь и могу заблудиться. Этот район не так подробно мною исследован. Получаю эстетическое удовольствие от переулков «Золотой мили».

Очень люблю Москву. Понимаю, что город очень разный, и районы сильно отличаются друг от друга. Москва же не сразу строилась, и строилась не по какому-то градостроительному плану, как Петербург или Одесса. Для меня это конгломерат таких маленьких междусобойчиков. Покровка и Остоженка как будто два разных города.

Нелюбимый район…

Целиком нелюбимого района нет. Но в некоторых районах встречаются очень неприятные фрагменты. Например, в районе «Тульской» совершенно нечеловеческая развязка. Понимаю, она сделана для удобства автомобилей, но для гуманоида это сущий ад. Тяжелое впечатление производит дегуманизированное пространство «Сити». У меня нет особых причин туда попадать, разве что в галерею ILONA—K Artspace. Однажды ехал от «Сити» в сторону улицы 1905 года. Издалека приметил довольно странный район, напоминающий нью-йоркский Бронкс. Подъехал поближе и понял, что это новостройки. Наверно, архитекторы что-то подразумевали. Еще не люблю промзоны. Дома огораживают свои территории, сквозь которые хрен пройдешь, не то что проедешь. Эта манера немножко бесит.

Москвичи отличаются от жителей других городов…

В каких-то других городах бываю редко. Москвичи от жителей дальнего Подмосковья не очень отличаются, это как одна агломерация. Например, в Калуге, где бывал несколько раз, жители почти такие же. Но если поглубже войти в жизнь, можно заметить различия.

Питерцы от москвичей отличаются. Не хочется говорить, что снобизмом. Они любят хвастаться, называть свой город культурной столицей, а Москву — купеческим городом. Полная ерунда, мне кажется. В Петербурге тоже много бизнес-элиты, но она не привыкла тратить деньги на искусство, что удручает, конечно. Интересно, чем у них стены завешаны? Чем они украшают свое жилище, особенно оформленное в стиле хай-тек?

В Москве лучше, чем в других мировых мегаполисах…

В мировых мегаполисах бывал по долгу службы, но нигде не бывал подолгу. Краткосрочные визиты. Многие любят Берлин, и я понимаю, почему. Но на меня он произвел наименьшее впечатление, хотя город веселый. Париж романтичный. Для меня, поклонника британского рок-н-ролла, Лондон стал ностальгией по отрочеству. На Пикадилли или в Гайд-парке вспоминал события, связанные с рок-н-ролльной культурой. Тут был какой-то клуб, тут — концерт, «Роллинг Стоунз», например. Более образованный человек, наверное, вспомнит другие события. В Лондоне бывал дважды в начале 2000-х годов. Тогда я еще выпивал, и мне понравилось, что на улице было много пьяных, особенно в пятницу и субботу. Понравилось, что лондонцы ведут себя так же, как и наши выпивохи. В этом смысле Лондон показался родным.

В Москве мне лучше. Со временем она стала моим родным городом. Если надолго уезжаю отсюда, скучаю.

Место в Москве, куда давно собираюсь, но никак не могу попасть…

В Большом театре не был с 1995 года. Руки не доходят, не доносят ноги. Служба в одесском театре привила мне любовь к опере и балету. Искренне люблю эти жанры. Дома часто слушаю оперную музыку.

Меня можно застать кроме дома и работы…

Когда не на работе, стараюсь проводить время дома или в хорошую погоду отправляюсь на велопрогулку.

Любимые кафе и рестораны…

В соседнем доме, на Таганской улице, есть столовая №1 «Копейка». Ощущение такое, будто интерьер в ней оформлял Дэвид Линч: цокольный этаж, окна в пол, ядовито-красные диваны. Вкусно, дешево, простая еда, лагман, люля-кебаб, работает круглосуточно. Иногда там питаюсь. Совершенно случайно в переулке около Ильинки нашел одно пижонское место, ресторан «5642 Высота». Там совершенно выдающиеся хинкали. Я таких никогда не ел.

В Москве изменилось за последнее время…

Многое и в худшую сторону. Например, у нас безалаберно относятся к памятникам архитектуры, их уничтожают. Правда, после посещения Екатеринбурга понял, что в Москве дела обстоят еще не так плачевно. В Екатеринбурге всюду современная застройка, несоотносимая с окружающей средой. Архитекторы игнорируют то, что рядом построил их коллега. Выглядит все это аляповато. В Москве пока еще как-то обращают внимание на архитектурный ансамбль.

Лужков заставлял лепить башенки, отличающие московскую архитектуру этого периода от других временных срезов. Собянин все укатал в плитку. Мне это не нравится. Думаю, не доживу до того периода, когда Москва станет пригодной для велосипедистов. Не учитываются подземные переходы, лестницы. Так что говорить о развитии здесь велоинфраструктуры пока рано.

Мне не хватает в Москве…

Меня раздражает нарушение четкой красной линии улиц. И особенно оно видно в переулках. Идет линия домов, и вдруг дыра. Храм снесли, а на его месте ничего не построили. В эстетическом смысле меня это приводит в бешенство.

Хочу изменить в Москве…

Хочу гуманизировать некоторые районы, например Таганку. Понимаю, что это невозможно, легче все снести и заново построить точно так же или хуже. Поэтому лучше не трогать. Чем меньше изменений, тем лучше.

Я бы изменил климат в Москве. Тут то экстремально холодно, то экстремально жарко, то экстремально мокро. И постоянное нарушение климатических параметров. Из зимы мы сразу вваливаемся в лето. После снега с минимальным промежутком наступает жара. Точно так же жара сменяется чудовищным холодом. Не очень комфортны мне все эти перепады.

Если не Москва, то…

Греция или Крым. Из климатических соображений. В Греции и Крыму православие, а я человек верующий и стараюсь соблюдать клерикальные обряды. Для меня важно наличие храма в пешей доступности. Могу рассматривать для перемещения только православную страну. Но это заделы на старость, хотя она не так уж и за горами.

Планы…

Планы грандиозные, даже с ужасом о них думаю.

18 октября в пространстве Cube должна открыться выставка галереи «Пальто». Мне дают зал общей площадью 500 кв. м. Жаль, мало времени на развеску. Буду выставлять тех художников, которые уже неоднократно выставлялись в «Пальто». Сегодня таких авторов уже больше двухсот.

Покажу работы Константина Звездочетова, Дмитрия Гутова, Ирины Кориной, Сергея Шутова, Димы Грина, группы «Еликука», Владимира Дубосарского, Бориса Матросова, большие работы Паруйра Давтяна, Олега Кулика, работу «Сало» группы «Перцы». Основной массив составят маленькие произведения, «пальтошного» формата, от спичечного коробка до 30×40, но будут и большие размеры, метр на метр.

Сейчас переживаю страх белого листа. Думаю, как бы все так развесить, чтобы было офигенно. Это пока не юбилейная выставка, но хотелось бы напомнить, что галерее «Пальто» уже 27 лет.

В 1995 году мы сидели с художниками группы «Перцы» Олегом Петренко и Людмилой Скрипкиной и смотрели фильм «Иван Васильевич меняет профессию». А там есть эпизод с торговцем радиодеталями из-под полы. В тот момент у меня было классное драповое пальто. В нем я постоянно появлялся на вернисажах, мода на которые тогда только начиналась. Мила и говорит: «А давай мы у тебя в пальто галерею откроем!» Так что идея «Пальто» исходила от «Перцев».

Фото: Татьяна Либерман