Это мой город: основатель телеграм-канала «Парнасский пересмешник» Александр Радаев

О ландышах и спарже в огородах Долгого переулка, любви к огородничеству и пешим прогулкам, о скромной квартире Ленина в Кремле, ностальгии по снесенным кварталам и о том, как нам преобразовать Москву.

Сейчас я живу…

В районе Плющихи и окрестностей, где и провожу большую часть времени.

Храню воспоминания об этой улице со времен, когда еще не были снесены многие дома и не построены новые жилые ансамбли. У меня есть совершенно трагические фотографии взорванных церквей на Плющихе — в начале улицы, возле Садового и как раз на месте Дома архитекторов, фигурирующего в прославленном фильме. Слава богу, сохранился хотя бы храм Воздвижения Креста, где Чехов венчался.

Плющиха для меня не «Три тополя на Плющихе», хотя картина прекрасная, передавшая эпоху, запечатлевшая красивую Москву, виды окрестностей Смоленской площади, Девичьего поля до Садового кольца. Улица во многом утратила образ старой Москвы, но, к счастью, еще сохранила, что редко, городскую структуру, свойственную рубежу XIX–XX веков. Например, длинный кирпичный 42-й дом словно бы сберег в своем плане образ бывшего на его месте квартала деревянных домишек.

В переулках уцелел один из немногих образцов послепожарной архитектуры — деревянный дом Палибина. Его интерьер даже сохранил оригинальные бумажные обои. По этому району могу часами наматывать ностальгические пешие круги, просто вспоминая таинственные приметы жизни Пушкина, один из первых в Москве кинотеатров, на месте которого теперь пекарня, о ландышах и спарже в огородах Долгого переулка. При этом думая и о темных страницах, на которых Новинская женская тюрьма или концлагерь внутри строящегося жилого дома Жолтовского; переговоры старшеклассников, выходящих в 1917 году с заседания школьной организации и собирающихся стайками, чтобы дойти невредимыми вместе до дома по революционной Москве: кому на Вражский, кому до Крымского, кому на Могильцевский. Из транспорта была лишь пешая сила, а из безопасности — только крестное знамение.

Я люблю гулять…

По Замоскворечью.

Я вообще пешеход. В день могу пройти примерно 15–17 тысяч шагов. Самый мой большой маршрут по Москве такой треугольник — от Смоленской до Третьяковки, от Третьяковки до Китай-города и обратно. Мне более симпатична южная часть Садового кольца, нежели северная.

Мой любимый район…

Несколько лет я жил на Петровке, не покидая границ Бульварного кольца. Потом полюбил Садовое и пешеходные прогулки вокруг него.

Нелюбимый район…

Быть может, у меня ретроспективное заторможенное восприятие, но районы, которые еще в 1960-е годы были деревнями, я пока что не считаю Москвой — той, воспринимаю их только как спальные районы. Наверно, они и есть нелюбимые, но я их просто пока не знаю.

Место в Москве, куда давно собираюсь, но никак не могу попасть…

Может, странно, но давно хочу зайти в мемориальный музей-квартиру Глеба Кржижановского на Садовнической улице с красивым интерьером и типовой сталинской мебелью.

Никак не могу добраться до нашумевшей квартиры Ленина в Кремле. С удовольствием туда бы попал.

Если ты правитель величайшей страны мира, вершитель судеб человечества, нужна ли тебе десятикомнатная квартира? Да и никто бы не помешал Ленину въехать в Эрмитаж или Большой Кремлевский дворец. Но он проживал в крошечной четырехкомнатой квартире, состоящей из восемнадцатиметровых комнат.

В Москве изменилось…

Может ли в столице одного из богатейших и сверхцентрализованнейших государств мира, куда стекаются суммы, которые трудно себе представить, быть плохо? Если бы такой город оставался ветхим и несуразным, это оказалось бы тревожным знаком неумения руководства управлять хозяйством. А так градоправление просто выполняет свою работу. Ничего удивительного нет в том, что Москва по всем параметрам действительно один из лучших городов мира. С этим сложно поспорить. Но Париж, даже с весьма, по их меркам, посредственными проявлениями османовской архитектуры и в полной социалистической разрухе, остается очень красивым.

Этого не скажешь о Москве хрущевско-брежневской или лужковской.

Восхитительный средневековый исторический центр позволили застроить сперва уродливыми блочными девятиэтажками, затем двенадцатиэтажками и какими-то стекляшками за редким исключением несуразными и недостойными. Когда-то для строительства Дворца Советов снесли половину древнего города, уничтожили великолепные усадьбы, жилые дома, целые ансамбли.

Сейчас в самом центре города собираются построить небоскреб. Сказать по правде, я не лучший человек, чтобы хвалить изменения, меня до сих пор не отпускает грусть от сноса Собачьей площадки в районе Николопесковских переулков и Большой Молчановки еще во времена строительства Нового Арбата, так что от скорби по современным утратам города мое сердце в принципе не застраховано. Никогда не прощу советской эпохе уничтожение тысяч храмов, дворцов и памятников. Что до нашего времени, здесь просто страшно перечислять.

В Москве лучше, чем Нью-Йорке, Берлине, Париже…

Я люблю Москву. Она очень красивая. В Москве безумно красивое небо и благодаря географии прекрасный неровный рельеф. И климат, кстати, хороший. Меня устраивает. Совершенно ни на что не похожее совмещение эпох и стилей. Чистота Москвы, о которой так много говорят, безусловно, несравнима с депрессивными картинками нью-йоркского метро. Да, там и правда грязно. Но в Америке совершенно другая политэкономическая структура. У нас же метро очень логичное и удобное, не говоря о красоте, здесь, как в Париже, ты не будешь часами плутать на станции, чтобы хотя бы выбраться наружу.

Плюс Москвы, как принято считать, в том, что магазины и доставка здесь работают круглосуточно. Из-за этого светские дамы называют ее самым удобным городом Земли. Но таково трудовое законодательство в нашей стране, разве в этом главное удобство? Свой график покупок можно как-то и стабилизировать, если что. Но в целом все удобства Москвы связаны с нашим характером — всё всегда в строю, исправно, логично, разумно, по возможности содержится в порядке.

Да, мне не нравится расписание работы музеев Парижа, в Москве они хотя бы не начинают работать в 11 часов утра, но и такой недостаток не делает какой-то город неудобным. Ко всему следует привыкать, всему учиться.

Хотелось бы изменить в Москве…

Есть такие недостатки, которые перечеркивают многие достоинства.

Не хочу препятствовать чьей-то мобильности, но замечу: самокатчики несут угрозу жизни. Ты вынужден постоянно оборачиваться и проверять, не собьет ли тебя сейчас кто-нибудь. Мы знаем гораздо меньшие европейские столицы, где самокаты вообще запрещены. Вводите нужные инновации в городе, тогда, пожалуйста, обеспечьте для безумных самокатов отдельную инфраструктуру и пешеходов, которые ими не пользуются, защищайте.

Не поддерживаю бесконечные пункты выдачи, которые считаются синонимами комфорта. Могу своими ногами спокойно пойти в магазин и все купить. Мы же уничтожаем этим экономику привычного районного магазина, которая во многом тоже формирует образ города. Человек должен стремиться к комфорту в другом: в ощущении безопасности, возможности планировать занятость, рассчитывать бюджет на ближайшее время, тарифы коммунальных платежей.

Может ли радость от похорошевшей Москвы прорваться сквозь мое фискальное недовольство от стремительного роста квартплаты? Да и как Москва может не похорошеть? Весь мир похорошел! Благосостояние выросло.

Впрочем, не вижу смысла ругать лужковскую Москву. Это был логичный результат экономической разрухи, распада империи, который, разумеется, для столичного города не мог пройти бесследно. Распадающаяся Римская империя 400 лет сотрясала Европу шумом обрушающихся конструкций.

То, что Москва за какие-то 15 лет сумела выправить эту ситуацию и привести столичный город в классное состояние, это заслуга всей страны и ее экономических показателей, а не отдельных людей. Вполне нормальный, закономерный процесс.

Что меня тревожит и нервирует, так это ужасные законы, например, разрешающие застройку на природных охраняемых территориях. В первый же день после его принятия увидел, как в Коломенском роют траншею через всю заповедную усадьбу.

На наших глазах происходит уничтожение панорамы города, которая уродуется стеклянными зубьями башен. Снесли неприятную гостиницу «Россия», зато в других местах построили десяток не менее страшенных зданий. Быть может, оставим в неприкосновенности исторический город, а строить будем в новых районах — мы живет в самой огромной стране мира и одной из самых малозаселенных, земель у нас достаточно, зачем всем девелоперам утрамбовываться именно в центре Москвы?

Мне не хватает в Москве…

Я, например, украсил окно своей квартиры с внешней стороны цветами, огромными шапками пеларгоний. Но, как оказалось, старинный подоконник является общедомовым имуществом и сажать цветы на нем я не имею права. Вроде как могут оштрафовать.

Не люблю, когда созидательные инициативы выходят боком. Я вообще люблю палисадники. Везде, где бы я ни жил, везде под окном разводил огромное количество многолетних цветов: редкие сорта аллиумов, лилейники, нарциссы, не требующие пересадки и особого ухода. Но сейчас у нас, оказывается, запрещена самовольная посадка деревьев и цветов. Эта тенденция мне не нравится.

В Москве мне не хватает пространства для занятий огородничеством. Все земли в городе кем-то заняты. И такое огромное количество парковых зон, теперь выведенных из зоны охраны — что с ними будет, вы догадываетесь? Почему бы не сделать по меньшей мере общественные огороды, где люди могли бы общаться с землей? Мне не хватает пространства, где можно провести гаражную распродажу, поскольку есть закон, запрещающий уличную торговлю.

В городе не хватает действующих предприятий. С какой стати все заводы превратились в общественные пространства? Куда подевались дома пионеров, кинотеатры, которые прежде имелись в каждом районе? Почему теперь на их месте жилые комплексы? Зачем промышленные предприятия, создающие экономическую основу жизни города, превращаем в пространства для бездействующих людей?

Я не разделяю всеобщего восторга от названий для музея «ГЭС» или «Гараж». Нам нужны именно гаражи, в которых должны стоять машины. Нам нужны настоящие депо, а не депо, в которых находятся рестораны.

При строительстве огромных домов должно появляться не меньшее количество парковочных мест, соответствующих числу жителей; конечно, это невыгодно застройщикам, но дай им волю, они каждый сантиметр обратят в коммерцию. А многоярусные парковки должны появляться наравне с бетонными муравейниками — посетите любой новостроечный район, там же пройти невозможно, не то что проехать, когда все припаркуются как могут. Урбанисты не любят автомобилистов, да и в целом такое чувство, что вся система против личного автомобилевладения, но при этом все любят ездить на такси.

Хватит подменять смыслы и названия! Нужно вернуться к здравым рассуждениям, а не витать в каких-то облаках из кофейной пены.

Надеюсь, здравый смысл восторжествует, и мы поймем, что кроме менеджерских услуг и прогулок с чашкой кофию есть другие задачи. Считаю, что надо уменьшить стоимость проезда в метро, которую, наоборот, поднимают постоянно. Наш богатейший транспортный комплекс может себе позволить сделать своим любимым москвичам доступные цены на проезд.

Мы обязаны строить нормальное количество школ. Их очевидно не хватает. Зато бессчетно появляется все новое жилье. Какие услуги курьеров компенсируют то обстоятельство, что ваши дети не учатся вблизи от дома?

Любовь к комфорту заменяется бесконтрольно растущим маркетинговым аппетитом. Мы живем на 47-м этаже с одним лифтом и считаем, что мы в шоколаде, потому что в каких-то рейтингах мы находимся наверху.

Это надо менять. Уверен, что и к этому придем.

Меня можно застать кроме дома и работы…

Меня можно встретить на долгих прогулках по Замоскворечью, в Высокопетровском монастыре или застать в одном из залов Российской государственной библиотеки. К сожалению, библиотеку недавно тоже искромсали, переделав входную группу, которая была одной из жемчужин этого здания.

Набросали повсюду какие-то кресла-капли. Что за глупая потеха современного потребления повсюду внедрять неудобную, пусть и забавную вещь, не думая о ее смысле в конкретном месте? Такие «капли» уместны скорее в коворкинге рекламного агентства, где ребята вечером будут смотреть фильмы.

Если не Москва, то…

Париж, где провожу много времени. Обожаю Рим. Раньше часто там бывал. Потом почувствовал, что уже хорошо с ним познакомился и пора узнавать другие города.

В России много раз был в Ростове Великом, а потом мне понравился Переславль-Залесский и его монастыри, сохраняющие в себе очарование XVIII–XIX веков, хотя и покрытое советской штукатуркой. В России вообще много прекрасных городов. Например, Ярославль, Нижний Новгород и Казань.

Не разделяю мысли, что человек всю жизнь должен коротать в одном однажды выбранном, и, возможно, не им, месте. Люблю переезды и путешествия.

Внутри Москвы я поменял не менее семи адресов. Со Скатертного переулка переехал на Ленинский проспект — странный опыт красивого района с неудобной доступностью, приходилось от метро ехать еще на маршрутке. Оттуда — на Петровку. С Петровки — на Плющиху. В каждом из этих районов я находил что-то новое.

Люблю изменения и внезапные решения.

Выходит в свет второе издание книги «Парнасский пересмешник. Новеллы из истории мировой культуры», исправленное и дополненное…

Это будет совсем другая, процентов на семьдесят, книга — двухтомник.

Обыкновенно история культуры очень осложнена терминологией и философскими выкладками. Читать такое, как правило, сложно. Моя же книга будет о том, как смотреть на историю культуры без применения философии. В отличие от теоретиков, подстраивающих ход мировой истории под выведенные ими закономерности, я отталкиваюсь исключительно от факта. Опираясь на собственные наблюдения, преимущественно через персоналии, простым, доступным языком рассказываю свое видение исторических процессов. Содержание составлено из разделов, таких, к примеру, как военные конфликты, духовность, здоровье, телесность, семья, одна из основных позиций в культуре. Ведь все строится вокруг любви и отношений.

Фото: из личного архива Александра Радаева