О голубятнях на Аэропорте, ночных походах в гости, честном купеческом слове москвича и купании в «Каменном цветке».

Я родилась…

На Аэропорте, на Красноармейской. И, повзрослев, долго жила там же — на улице Черняховского и на Усиевича. Это пестрый район. Часть домов у метро населяли литераторы и киношники, к ним принадлежали мои родители и их друзья, а дальше жили совершенно обычные люди, не богема. Папа [Александр Миндадзе] вспоминал, как Валерий Приемыхов, легендарный актер и режиссер, поднимал меня маленькую на руки, чтобы с ребенком обойти очередь за водкой, а продавщица строго говорила: «Этот ребенок сегодня уже брал!»

Из детства помню палисадники и голубятни. Мне казалось, что наши многоэтажные дома стоят посреди деревни. Сейчас как такой островок осталась лишь пара дворов, о которых можно сказать: почти частный сектор, с жасминами и акацией. И я там иногда бываю, чтобы почувствовать город моего детства, которого, увы, уже нет.

Сейчас живу…

Мне всегда хотелось жить в центре. И я купила небольшую квартиру на Таганке, в тихом переулке.

Люблю гулять…

Когда случился карантин из-за ковида, я мечтала о том времени, когда пешком по Москве ходишь из гостей в гости по ночам. Группами, изменяющимися составами, такое броуновское движение людей и судеб. Вот что по-настоящему мне хотелось тогда вернуть…

Чаще всего по городу я хожу пешком. В свободный день люблю из дома дойти до Китай-города, заглянуть на Хитровку, где еще остались двухэтажные особнячки, где во дворах сушится белье. Старая живая Москва меня всегда завораживала. Знаю, что это неприлично, но я люблю заглядывать в чужие окна и додумывать жизнь тех, кто за ними живет.

Вообще, когда я нервничаю или не знаю, как поступить, я отправляюсь гулять. И приходит ощущение, что мой город мне помогает.

Любимый район…

Понятно, что Аэропорт — это родина. И Таганка — мой нынешний дом. Но мне еще нравятся арбатские переулки. Люблю их обходить. Там есть несколько домов, где я бы хотела жить. Ну, может быть, когда-нибудь.

Нелюбимый район…

Постараюсь быть корректна, однако я очень не люблю так называемые зоны отдыха, где какой-нибудь пруд, скамеечки вокруг и много мусора. Какой-нибудь Батюнинский пруд в Печатниках. Хочется побыстрее оттуда уехать.

Любимые рестораны и бары…

Я не гурме и не фуди в том смысле, что не сильно разбираюсь в еде. Что-то в себя запихать можно где угодно, но мне нужно поесть с атмосферой. И вообще атмосфера и компания мне важнее. Поэтому до пандемии так нравилось бывать в клубе «Дом 16» на Покровском бульваре, где раньше была «Дача на Покровке» — туда я тоже ходила. Там в нижнем флигеле проживает семья, чьи предки жили там еще до революции…  Жаль, что закрылся «Маяк». А из того, что работает, мне нравится ресторан моих друзей «Рыбторг» на Патриарших.

Место, куда давно мечтаю съездить, но никак не получается…

О, этих мест много! К примеру, Северный речной вокзал, его отреставрировали, и весной я с удовольствием туда все-таки доберусь. Или вот парк «Зарядье» — живу в получасе ходьбы от него, но так ни разу и не зашла. Я не знаю, кстати, почему.
Сейчас отреставрировали ВДНХ — очень важное для меня место. Когда в 1990-х я училась во ВГИКе, то постоянно там гуляла. Ну тогда это был Вавилон, большой базар. И всегда там пел из репродукторов Валерий Леонтьев про «деревянные качели, расписные карусели». Однажды я, абсолютно трезвая и не умеющая плавать, залезла в фонтан «Каменный цветок» с мутной водой. Было весело. И еще несколько человек, глядя на меня, запрыгнули в фонтан. Потом мы все вылезли и пошли по домам. А Валерий Леонтьев продолжал петь. 

Кроме дома и работы меня в Москве можно встретить…

Иногда я езжу гулять в Измайловский парк.

Мое отношение к Москве со временем менялось…

Одно время Москва меня раздражала своей неухоженностью. Помню, когда училась в школе и шла зимой к метро «Динамо», то удивлялась: почему снежная дорожка усыпана грязью? Почему такая помойка кругом? Для меня важно, чтобы было чисто.

Москвичи отличаются от жителей других городов…

Москва — город купеческий. А для купцов что было самое главное? Честное купеческое слово. Это были люди слова. И для меня базовый, классический образ москвича — это обязательный человек. Если ты с ним договорился, это будет сделано. То ли мне так везет, и попадаются обязательные люди, то ли я сама стараюсь так жить. А если не получается сдержать слово, то нужно так и сказать.

В Москве лучше, чем в Нью-Йорке, Лондоне, Париже или Берлине…

Мои знакомые иностранцы, которые здесь живут и работают, обязательно отмечают: «О, у вас столько классных кафе — на любой вкус и кошелек! О, у вас столько аптек! О, у вас можно все заказать и привезут!» Москва — очень удобный для проживания город в этом смысле.

Да, и отдельно хочется сказать «спасибо» за МЦК, за возможность объехать огромный город по кругу за полтора часа. Видишь, какая Москва разная, и каждый раз этому удивляешься.

Мне не нравится…

Не нравится стирание с лица города исторических зданий и целых микрорайонов, которые могли бы простоять еще лет сто. Ясно, что земля «золотая», но нельзя так, это какая-то звериная дикость. Не нравится выпиливание из дворов и скверов совершенно здоровых и крепких деревьев, каждое из которых должно быть на учете при нашей экологической обстановке.

В общем, не нравится все, что не нравится любому, кто здесь родился и вырос.

В Москве не хватает…

Мне как человеку курящему не хватает летних веранд. И хочется, чтобы во дворе были, как раньше, какие-то общие столики, чтобы люди там вечерами общались. И чтобы на крышах, там, где это возможно и безопасно, что-нибудь такое организовывали.

Если не Москва, то…

Москва! Я не смогла бы эмигрировать и никогда этого не хотела. Работать за границей я работала и чувствовала там себя неплохо, комфортно. Но постоянно было ощущение: в гостях хорошо, а дома лучше.

У меня сейчас в работе…

Несколько продюсерских проектов, однако в нынешних реалиях загадывать что-либо сложно и про полпути я говорить не люблю. Но скоро на Первом канале выйдет сериал, где я выступила режиссером. Он называется «Инкубатор». Восемь серий. Это и детектив, и триллер, и психологическая драма. У молодого полицейского, его играет Станислав Бондаренко, внезапно исчезает мать — в этой роли снялась Ингеборга Дапкунайте, и он отправляется на ее поиски. И начинает распутывать многолетнюю историю. У нас снимались Борис Щербаков, Надежда Борисова, Егор Баринов, Владимир Сычев, Александр Лазарев, Ольга Лапшина, Александр Самойленко и другие хорошие артисты. Продюсер — Денис Евстигнеев. Снимали мы в Ростове, в Таганроге и, естественно, в Москве. Непростые оказались съемки — много каскадерских сцен. Надеюсь, наша работа понравится.

Фото: из личного архива Екатерины Шагаловой