Байкал живет 25 миллионов лет, а вода там по-прежнему чистая и прозрачная. Местные уверяют, что ее можно черпать из озера и сразу пить. Городскому человеку сложно осознать такое, но я попыталась.

Но когда набираешь воду, а на горизонте маячат трехпалубные корабли, пить такую воду все равно некомфортно. Хотя в озере и живет специальный волшебный рачок эпишура, который якобы моментально всю воду очищает, кажется, он уже не справляется — недавно ученые в очередной раз исследовали байкальскую воду и обнаружили там наномиллиграммы пластика.

Но есть и хорошие новости — с 1 марта 2023 года начнет работать программа «Байкал без пластика» (ее уже утвердили на всех уровнях, дело за техническими решениями): в радиусе 200 км от Байкала будет запрещено использование любого бытового пластика, рассказала мне Наталья Еремеева, которая возглавляет фонд «Подари планете жизнь». У фонда много хороших программ, связанных с охраной Байкала, но, глядя на уровень экологического сознания местных, я не представляю, как такая инициатива может работать.

Я бы еще очень хотела увидеть программу «Байкал без бензиновых лодок и кораблей». Все же Байкал — самый большой резервуар чистой воды на планете и самое глубокое озеро в мире. Вода в Байкале тоже самая чистая, там мало органических примесей (спасибо рачку эпишуре), мало минеральных веществ, словом, она по своим показателям приближена к дистиллированной. А 56% живности, которая обитает на Байкале и вокруг — эндемики.

Первая остановка на пути к Байкалу, если ехать с востока — поселок Гремячинск. Сразу открывается мощный длинный берег озера, песок переходит в гальку, вода переливается всеми оттенками синевы. Огромные просторы. И ветер. Гремячинск — обычное дачное поселение: сосны, симпатичные деревянные домики и вежливые люди, похожие на приезжих. Можно там задержаться на несколько дней, к тому же есть симпатичные гостевые домики на любой вкус и подобие супермаркета.

Дальше идет промышленный городок Турка, но я проехала мимо и остановилась на пару часов в Горячинске. Главная достопримечательность этого поселка — радоновые источники в санатории советского образца. Я взяла купальник и побежала к источнику, но мне сказали, что я могу окунуть только ноги, а полностью залезать в источник не разрешается. Полностью — только по назначению местного врача на основе амбулаторной карты, которую я должна была привезти с собой из Москвы. Я уже хотела обидеться на такую несправедливость, но потом выяснилось, что раньше источник был открытый, в нем купались все подряд, а после того как несколько человек померли прямо в воде, а пару увезли в реанимацию, источник закрыли. Горячий радон — это серьезно.

Максимиха — следующее курортное поселение, там мне не особо понравилось. Пляж — маленький пятачок, простора, как в Гремячинске, нет, какое-то болотце посреди главной улицы, домики собрались в кучки, а в кафе все невкусное. Но на окраине поселка за мощными заборами есть турбазы, может, там хорошо.

И вот я оказалась на контрольно-пропускном пункте заповедника «Национальный парк Заповедное Подлеморье», он же — въезд на загадочный полуостров Святой Нос, где я решила пройти пешком по тропе из кемпинга «Монахово» до Змеиной бухты — живописнейшего места в Чивыркуйском заливе с горячими источниками, в которых разрешено купаться без всякой медицинской карты. Директор — Михаил Овдин, сын человека, который организовал заповедник в 1986 году. Михаил вырос прямо в заповедном лесу и стал директором в 27 лет. Сейчас там очень все по-модному организовано — раздельный сбор мусора на всей территории, маркированные экотропы, длинные деревянные настилы, по которым можно прогуливаться на инвалидной коляске, а заодно не вытаптывать траву и не попасться змеям. На КПП есть кафе, где продают настоящий капучино (встретила впервые вне города за все 4000 км трассы от Владивостока). У заповедного парка красивый и понятный сайт, где можно все прочитать, купить билеты и разрешения на ночевки.

Милая сотрудница провела экскурсию, подробно рассказав о населяющих Байкал эндемиках: рачков, которые чистят озеро, становится все меньше, симпатяг байкальских нерп — все больше. В СССР нерп активно добывали колхозы-миллионеры, делали из жира лекарство, из шкур шапки, а из мяса собачий корм и колбасу. Но потом добычу запретили, и теперь популяция увеличилась настолько, что, по предположению местных рыбаков, нерпа сжирает всего омуля, который тоже эндемик. Ученые говорят, что на самом деле нерпа ленивая, за омулем не полезет. Омуля извели люди, которые вылавливали его в неограниченном количестве прямо во время нереста. Сейчас ловить омуля запрещено уже четыре года, хотя рыбаки в шоке — это был их единственный заработок, и его популяция наконец-то начинает постепенно увеличиваться. Некоторые продолжают ловить омуля тайно и продавать из-под полы. Если зайти в любой магазин в Листвянке, например, и тихо спросить: «Омуль есть?», вам ответят: «Есть», но на прилавке его не увидеть. Но продается и сертифицированный омуль, выловленный законными предприятиями.

Мне понравилась рыбка голомнянка (я ее не видела и не пробовала, моя любовь теоретическая). Она живородящая и на 70% состоит из жира, потому что живет на немыслимой глубине (мы со школы помним: глубина Байкала — 1645 метров). Иногда она случайно попадается рыбакам в сети. Одни ее выкидывают — непонятно, как ее есть: если жарить, она мигом превратится в жидкий жир. Другие замораживают, и получается что-то типа сала. Ловить ее тоже запрещено. А вот уникальная водоросль — губка байкальская, которая тоже чистит озеро, болеет и сокращается, что неудивительно — бензиновые катера мотаются по озеру бесконечно. Еще в районе Байкала есть уникальные совы, особо толстые бурундуки и баргузинский соболь (иссиня-черный), который вроде как вообще исчез, его давно никто не встречал. А еще в этом году расплодилось много медведей, они ходят по округе в поисках еды, переворачивают мусорки и заглядывают к туристам в палатки. Один такой прошел мимо моей палатки, когда я шла по Большой Байкальской тропе.

Итак, на КПП заповедника нужно купить билет за 150 рублей в день на человека и 100 рублей заплатить за машину. Дальше едешь по гравийной дороге, относительно приличной (после Дальнего Востока у меня все дороги приличные), 42 км до кемпинга «Монахово». Там никогда нет мест, бронируют с зимы. Некоторые приезжают на два месяца и сразу у палатки высаживают зелень — петрушку, укроп. Хотя вообще непонятно, что там делать человеку без лодки. По пляжу в ряд стоят деревянные столики, к ним прилагаются места для костра и настилы для палатки — общежитие на открытом воздухе за 1500 рублей в сутки.

Я пошла пешком по специальной трекинговой тропе к горячим источникам. Обычно народ туда на катерах культурно подъезжает, а потом плывет на Ушканьи острова наблюдать лежбище нерп — знаменитый байкальский аттракцион. Автомобильной дороги в Змеевую бухту нет, но зимой можно приехать по льду на машине. Пешком всего-то 20 км, но ощущение, что 60. Медведя я не встретила, но кругом — свежие медвежьи кучи, разрытые ямы, ободранная кора (это лоси), поваленные деревья, которые надо перелезать, паутина, жуки, стрекозы, муравьи, словом, настоящий живой лес, и ты такой нежданный путник с рюкзачком. Но самое страшное не медведи, а комары и клещи (Чивыркуйский залив — болотистая местность, зато он теплый, там можно быстро окунуться в отличие от ледяного Байкала, где ноги сводит моментально). Когда подходишь к Змеиной бухте, начинаются ужи и ядовитая щитомордая змея (занесена в Красную книгу). Но после всех мучений плюхнуться в горячую ванну — это не просто в спа сходить. И бонус — симпатичная смешная лиса, которая никого не боится и внаглую приходит за едой прямо на станцию. Станция выглядит так: лестницы от туалетов и смотровых площадок наверху до источников внизу и деревянные настилы от переодевалок до домика администратора. Только по настилам и можно ходить, ибо змеи. А лиса их ловит и таскает детенышу.

В этом походе меня укусил клещ (некоторые из них бывают энцефалитные, лучше сделать прививку заранее, если соберетесь бродить по лесам Байкала), мне пришлось ехать в поселок Усть-Баргузин и в пункте скорой помощи сдать клеща на экспертизу.

Вообще баргузин — это название ветра. На Байкале есть собственная сложная система ветров, их дует миллион разных: продольные, поперечные, местные, транзитные, горные, у каждого ветра свое название и про каждый — легенда, песни и прочее творчество. Например, баргузин — сильный ровный северо-восточный ветер — помогает идти парусам: «Славное море — священный Байкал, / Славный корабль — омулевая бочка, / Эй, баргузин, пошевеливай вал, — / Молодцу плыть недалечко». Это про каторжан, которые решались бежать с каторги в одиночку. На Байкале вообще распространена тюремная романтика. Например, по дороге на остров Ольхон (Западный Байкал) стоит памятник Бродяге, который удрал из тюрьмы, а рядом на камне выцарапана соответствующая песня. Поставили памятник по инициативе мэра Сергея Копылова, который сейчас сам в тюрьме сидит.

Еще есть шелонник — юго-восточный ветер, порывистый, но легкий, а самый опасный — сарма — горный северо-западный, шквальный. Дует порывами, может ломать лед, вырывать с корнями деревья, сносить крыши домов и уносить в обрывы коров. Или култук — южный продольный ветер, захватывает всю байкальскую котловину и несет штормы, дожди и пасмурную погоду, еще бывают верховик, хараиха и селенга — это я только начала их перечислять и описывать. Один капитан мне рассказывал, что если ты научился управлять кораблем на Байкале, то справиться с управлением в океане — раз плюнуть, а вот наоборот не получится. Ветер Байкала надо предчувствовать самому, прогнозы не работают, он дует, как и когда хочет. Я тоже заметила, что подходить к озеру, даже когда палит солнце, лучше всего в летнем пуховичке. Зато ледяной ветер уносит всех комаров и сдувает плохие мысли.

По названиям ветров называются и поселки. Так вот в Усть-Баргузине на станции скорой помощи в деревенском домике милая женщина-фельдшер забрала у меня клеща. Никакой очереди, ни талонов, ни предварительной записи, ни полис не проверяют, ни паспорт, все бесплатно, все дружелюбно. Сам город напоминает заброшенное селение из позапрошлого века. Музей «Радуга самоцветов» стоит с заколоченными ставнями, асфальта в поселке нет в принципе (впрочем, во многих поселках на Байкале его нет) — если мимо проедет машина, пыль будет оседать на тебя минут десять. Много постапокалиптического колорита — ржавые понтоны, сгнившие мостки на реке, сломанные лодки, словно останки вымерших животных. В кафе «Причал» с пластмассовыми стульями и очень вежливой буфетчицей я съела яичницу (больше ничего в меню не было) и купила пару пирожков в местном магазине. Продавщица сообщила, что раньше поселок был богатый и заселенный, а после того как все рыбные заводы разорили, народ уехал, и теперь тут запустение.

Наконец я отправилась в сторону Иркутска. Дорога идет обратно к Улан-Удэ, и чтобы попасть на трассу в районе села Татаурово, нужно на пароме переправиться через реку Селенгу. Эта процедура очень вдохновляет — живописная река со скалистыми берегами, два мощных небольших катера тащат паром с машинами, и все это бесплатно. Начиная с местечка Бабушкин трасса опять выходит к Байкалу и идет по берегу до самого Калтука. Из окна автомобиля можно наблюдать безумно красивые виды, но только если вы не за рулем, дорога — сплошной серпантин и горы.

Поселку Танхой в свое время повезло. Однажды туда заглянул президент, и жизнь изменилась. Построили модный визит-центр «Байкал Заповедный», Байкальскому биосферному заповеднику выделили дополнительные средства (в Танхое центральная усадьба заповедника), а тропы по лесам и полям заповедника — широкие деревянные настилы для прогулок с инвалидами. Хотя в городе работает асфальтовый завод, не знаю, насколько он экологичный. Также в городе есть железнодорожная станция со своим музеем. По куску байкальского берега от Бабушкина до Слюдянки проходит ветка Транссибирской магистрали Москва — Владивосток.

Теперь жители каждого прибайкальского поселка ждут Владимира Владимировича в гости, говорят, пока он не приедет, ничего к лучшему не поменяется. А проблем хоть отбавляй — ужасные дороги, охрана Байкала, безработица, отсутствие общественного транспорта, а кое-где нет даже электричества. Хоть и выделяют каждый год федеральные бюджеты то на охрану Байкала, то на ремонт дорог, жители считают, что они оседают в карманах местных чиновников. «От центра мы далеко, кто проверять будет», — сетует охранник частной недвижимости в Выдрино. У его московского хозяина несколько лет идут суды, кто-то из местных чиновников хочет отобрать лакомый кусок земли.

Курортный поселок Выдрино тоже претендент на съемочную площадку для фильма ужасов: разрушенные деревянные дома, заброшенная колония строгого режима со смотровыми вышками и православной часовней, недостроенные коробки заводов, вздыбившийся асфальт с ямами. Раньше в поселке был лесосплавный комбинат, и народ там прилично зарабатывал. Теперь местные, кто не уехал, стараются выжить за счет сбора ягод в лесу (говорят, в выдринских лесах растет 16 видов ягод) и туристов. Но туристы предпочитают отдыхать диким способом — спать на берегу Байкала в палатке или в машине. Из Выдрино начинается тропа на знаменитый пик Тальцинский, я туда забралась (долгий выматывающий подъем), зато увидела Байкал с высоты 1803 метров и горное озеро в виде сердечка. Наверху к тебе приходит поток энергии для дальнейшей поездки. В районе Выдрино есть еще одна местная достопримечательность — «Теплые озера». Это бывшая турбаза какой-то нефтедобывающей компании, а теперь вотчина мэра Слюдянки. Ее облагородили, и в выходные на базе светопреставление. Жители со всей округи едут купаться, так как живописнейшие озера и правда теплые в отличие от всегда ледяного Байкала. Кажется, приезжие довольны окультуриванием берега, а вот местные возмущены, что в озере теперь бесплатно не искупаться, а любители лесных походов жалуются на вырубку леса. Купаться в озере можно только гостям базы либо нелегально. Когда ты идешь на пик Тальцинский, то на входе подписываешь документ, что обязуешься в озере не купаться и по дорожкам базы не ходить. Я все подписала, но, разумеется, на это наплевала и искупалась, потому что не уверена, что можно приватизировать озеро и никого туда бесплатно не пускать — это же не федеральный заповедник. А на трассе около Выдрино есть отличное кафе «Вкусно», и там правда вкусно.

После Выдрино — неосвоенный туристами поселок Солзан и печально известный город Байкальск — это там целую вечность работал вредный целлюлозный комбинат, который выбрасывал всякие гадости прямо в Байкал. Энтузиасты, экологи и весь цивилизованный мир боролись лет пятьдесят, чтобы предприятие закрыли, и вот это чудо случилось в 2013 году. Но вопрос с ликвидацией опасных отходов, накопленных предприятием, до сих пор так и не решен. В любой момент сели могут унести яд (6,2 млн кубометров) прямиком в уникальный резервуар чистой воды. Остается только молиться, чтобы этого не случилось. Сейчас на базе завода работает предприятие, которое разливает байкальскую воду по бутылкам. А из хороших новостей про Байкальск — там какой-то специальный микроклимат помогает расти невероятно вкусной клубнике. Местные ее вовсю выращивают, но на рынке возле трассы она все равно стоит 1000 рублей за килограмм. Это действительно самая вкусная клубника на свете.

Слюдянка — еще одно место, которое нельзя пропустить. Там единственный в мире железнодорожный вокзал, построенный в 1904 году целиком из настоящего мрамора. Это случилось потому, что в конце XVIII века в районе обнаружили залежи слюды, апатитов, нефрита и мрамора. Из места собирались сделать чудо-город, пригласили итальянских архитекторов, а потом случился СССР — и стало не до красоты. В городе настроили функциональных коробок, напоминающих бараки, и организовали железнодорожную развязку. Сегодня Слюдянка производит жуткое впечатление, стоит только отойти на три метра от мраморного вокзала. От Слюдянки до порта Байкал (не путать с городом Байкальск) идет знаменитая Кругобайкалка (как ее называют местные) — памятник инженерной мысли, и это действительно захватывающее путешествие. За пять часов поездки на маленьком поезде без кондиционера и туалета (местные называют его «Мотаня»), который идет по самому краю байкальского берега, кроме открыточных видов, от которых захватывает дух, и греющихся на солнце байкальских нерп можно увидеть 488 мостов, 19 виадуков, 35 тоннелей (самый длинный — 778 метров), 14 км подпорных стен и 47 галерей. Все красиво выложено камнем и сделано на совесть. Руководили этим безумным проектом лучшие итальянские инженеры и архитекторы. Этот отрезок пути сразу окрестили «золотой пряжкой стального пояса России». Вообще эту дорогу построили не для красоты, а для того чтобы возить руду, нефриты и золото (которое в огромном количестве разбросано по байкальским берегам) на Запад. Но потом в СССР построили Иркутскую ГЭС, и часть территорий, в том числе кусок железной дороги, затопили (роман Валентина Распутина «Прощание с Матерой» как раз и посвящен этим местам), ветка стала тупиковой, а советские инженеры построили другой кусок дороги — от Иркутска до Слюдянки.

Конечная остановка поезда — порт Байкал — полузаброшенная деревня с музеем на железнодорожной станции, который все время закрыт. Оттуда раз в два часа отчаливает паром в Листвянку. Во время паромной поездки можно прочувствовать мощь истока Ангары. Его ширина — около 800 метров, высота над уровнем моря — 456 метров, это единственная река, вытекающая из Байкала. Она и унесла жизнь гениального драматурга Александра Вампилова — он погиб, переправляясь в маленькой лодке через исток в не слишком хорошую погоду.

И вот Листвянка — оплот цивилизации на Байкале. Там есть уютные кафе, среди обычных байкальских есть гостиницы, напоминающие четырехзвездочные, в порту стоят яхты, по набережной гуляют длинноногие красотки, у некоторых даже накачены губки. Местные терпеть не могут Листвянку, а мне понравилось. Здесь на базе Сибирского отделения Академии наук организован музей, который занимается исследованием особенностей эволюции экосистемы Байкала, и это отражено в его экспозициях. От Листвянки начинается Большая Байкальская тропа (это организация, которая занимается окультуриванием туризма и разработкой разных лесных троп, спасибо им большое). 54 км маркированной волшебной тропы вдоль берега Байкала до поселка Большое Голоустное, и каждые сто метров тропы открывают разные восхитительные виды — на озеро, холмы, лес и скалы. Тропа настолько простая, что осилить ее может даже пенсионер с пятилетним ребенком. Из Голоустного можно потом уехать на автобусе в Иркутск. Только не забудьте купить разрешение в Байкальском заповеднике, все средства идут на благие дела, в основном это уборка мусора. Вообще в районе Байкала кроме фонда «Подари планете жизнь» работает еще несколько фондов, например «Оберег». И только благодаря этим героям Байкал пока не превратился в помойную лужу.

«Кто не был на Ольхоне, тот не видел Байкала» — написано на каждом байкальском туристическом проспекте. С этим, конечно, можно поспорить. Скала Шаманка и прилегающие к ней бухточки, безусловно, украсят все селфи мира, но дорога на этот чудный остров не для слабонервных. 50 км настоящего ада. Остров лучше осматривать с вертолета, или можно прилететь туда на самолете из Иркутска (на острове есть аэропорт в деревне Харанцы), или приплыть на катере (которые следует запретить). На Ольхоне можно поселиться в дорогой комфортной гостинице, а можно жить дикарем в палатке (разных предложений много), на острове желательно наслаждаться закатами, изучать шаманский колорит, ходить на йогу или массаж, разглядывать дракона на скале, валяться на пляже и сидеть в кафешках на любой вкус. Говорят, зимой на Ольхоне еще чудеснее — можно валяться на прозрачном льду или поехать на машине прямо по озеру купаться в горячих источниках в Змеевую бухту, куда я топала пешком 20 км, да и дорога на сам остров зимой мягче.

Кстати, именно в районе Ольхона русские казаки во главе с Курбатом Ивановым впервые вышли к Байкалу в 1643-м, подружились с жившими там тунгусо-бурятами, составили подробный план местности и построили пару зимовий. Так Байкал стал русским, хотя слухи о Сибирском море, большом внутреннем водоеме, ходили по Европе со времен Марко Поло. А про легенды и мифы, которыми пропитан Байкал, я писать уже не буду, а то эта статья не закончится никогда.

Фото: Ольга Дарфи, А. Ведерников/zapovednoe-podlemorye.ru, Валерий Митяшов/Фотобанк Лори, shutterstock.com