Кенозерский национальный парк в юго-западной части Архангельской области, недалеко от Каргополя и Плесецка — уникальное место на пересечении природы, фольклора и архитектуры, настоящая Мекка для любителей русской аутентики. Кристальная чистота озер, дремучая тайга с россыпью ягод и грибов, врастающие в землю деревеньки со священными рощами, которые остались со времен язычников, трансцендентные «небеса» иконописца Федора Иока и кроваво-красные закаты, плавно переходящие в рассветы, почти гарантированно погружают в блаженное состояние между сном и явью, в атмосферу сказок Билибина и Васнецова. В прошлом году Кенозерский нацпарк стал объектом наследия ЮНЕСКО с формулировкой «за выдающийся культурный ландшафт», так что стоит туда ехать, пока не слишком много туристов.
Но перед попаданием в райские кущи предстоит хлебнуть логистического ада. Дороги здесь не ахти. Добраться до Кенозерья на машине можно, но только с высоким клиренсом, например на джипе, в противном случае вы можете затормозиться в одном из автосервисов Архангельской области. Дорога своим ходом имеет другие минусы: вас ждет несколько пересадок с одного вида транспорта на другой, автобусы ходят редко, и если вы не хотите провести половину суток или больше на неухоженной автостанции, придется взять до одной из двух «столиц» нацпарка, деревень Морщихинской и Вершинино, такси по абсолютно неадекватной цене — тысяч за восемь или, может быть, даже за десять.
В силу географического положения (дремучих лесов посередине) Кенозерский заповедник разделен на два связанных между собой сектора — Каргопольский на юге и Плесецкий на севере. Южная часть Кенозерья целиком природная, она славится своими заповедными тропами — многокилометровыми маршрутами, ведущими через раскидистые дубравы, цветочные луга и сенокосы к живописным лесным озерам, в которые так и тянет погрузить изможденное прогулкой тело, а также к древним постройкам, мельницам и избам, рядом с которыми теперь установлены современные арт-объекты.
Вдоль всего пути рассредоточены указатели и информационные стенды, рассказывающие о конкретных точках, в которых вы находитесь, и иллюстрирующие богатую местную флору. Но есть, конечно, пара подводных камней. Во-первых, готовьте себе вторые ноги. Познать и увидеть хочется все и сразу, а расстояния приличные. Один из самых популярных маршрутов «Тропа предков», рассказывающий о жизни охотников, рыбаков и монахов древности, занимает 15 километров. В процессе вы точно захотите организовать пикник, а то и два, где-нибудь на укромной поляне или на берегу озерца, окруженного столетними березами (вам понадобятся бутерброды с местной солониной). Во-вторых, не забудьте взять средства от насекомых — здесь очень много гнуса самых разных типов, активность которого стремительно нарастает в тени и особенно в вечернее время. Ну или делайте прививки, чтобы не схватить непрошеного клеща, которого непонятно кто, как и где будет лечить. Оба эти совета, конечно, относятся к летнему времени — зимнее Кенозерье живет совсем по другим законам (снегоходы, лыжи, валенки, борщ и пирожки из печи, рождественские колядки), опасаться нужно только морозов, которые здесь обычно за минус 30.
По пути в Плесецкий (он же северный) сектор Кенозерья я оказываюсь в чарующей деревне Федоровской, которую в нацпарке патетически назвали труднодоступным центром вселенной и даже кенозерским градом Китежем. Попасть в Федоровскую непросто, но есть плюсы: мало кто будет вам здесь досаждать. А вообще чувствуешь себя Фродо, блуждающим по Средиземью. Пройдя за день не меньше 20 километров, я селюсь в просторном гостевом доме, в котором, кроме меня, никого нет. Потом иду к Порженскому погосту — церкви великомученика Георгия, обрамленной высокой деревянной оградой, забираюсь на колокольню и подставляю лицо рыжему солнцу, лениво уходящему за горизонт, любуюсь зарослями иван-чая внизу, отправляюсь в мятно-эвкалиптовую баню, которую заказал еще в Москве, разгоряченный, прыгаю в воду с деревянных мосточков, плаваю, медленно огибая кувшинки, потом готовлю на костре тушенку с макаронами в отсутствие в доме газа — в общем, погружаюсь в ту самую летнюю нирвану, о которой мечтал весь остальной год, сгорбившись на удаленной работе.
В обед следующего дня мы с забредшими в Федоровскую московскими туристами едим наваристую уху из жирных местных щук. Когда выпиваем с ними по стопке коньяка, моя душа окончательно трансформируется в одно из перьевых облаков, плывущих по светлому июльскому небу. Появилось желание лечь в иван-чай и остаться здесь навсегда. Собравшись с силами, мы с туристами движемся дальше: через лесные тропы, усеянные по бокам черникой, малиной и грибами (их можно здесь собирать килограммами, успевай только нагибаться), а потом на моторной лодке местный сталкер везет нас, обгоняя туристические пароходы, по фантастической красоты озеру Кенозеро, изрезанному заливами и бухтами и напоминающему своими очертаниями многоножку.
Северная часть нацпарка берет не только природой, но и культурной составляющей — церквями и часовнями, музеями русского крестьянского быта и фольклора, большими храмовыми ансамблями вроде Порженского (формально принадлежит к северной части) и Почезерского погостов. Именно здесь представлены расписные «небеса» Федора Иока, созданные им в возрасте примерно 17 лет — это памятники зодчества, посвященные православным святым, встречающиеся исключительно на Русском Севере. Если вы хотите получить как можно больше концентрированных эмоций сразу, посетите в первую очередь северный сектор нацпарка со «столицей» в раскинувшейся распашонкой деревне Вершинино.
Очутившись в Вершинино, я сразу отправляюсь в местные музеи. Сперва в «Рухлядный амбар», в котором собраны старинная мебель, предметы быта, а также оригиналы расписных «небес», ожидающие сейчас реставрации. Потом к расположенной в крестьянском доме 1861 года экспозиции «В Начале было слово», посвященной эпической традиции Кенозерья. Еще во второй половине XIX века исследователи Рыбников и Гильфердинг обнаружили в этом краю нетронутый запас оригинальных былин и сказок.
В древности Кенозерье лежало на пути из Великого Новгорода в бассейн Северной Двины и Онеги. Новгородцы и принесли в Кенозерье традиции былинного сказа, и труднодоступные леса и озера помогли сохраниться местному сказительскому мастерству. На заповедной территории были записаны былины в исполнении нескольких сотен сказителей, а также огромное число песен, баллад и духовных стихов, ставших национальным достоянием. Народные голоса, исполняющие сказки, песни и напевы, записаны на фонограф и магнитофон, а также на видео. Кстати, известный писатель и сказочник Александр Нечаев был уроженцем Кенозера и вдохновлялся местным фольклором. Многие поколения советских и российских детей знают наши сказки именно в его трактовке.
В Кенозерье завораживает любовь и опека, которую нацпарк проявляет к местности и ее истории. Заброшенные деревни здесь превращены в мемориалы под открытым небом. Экспозиция «Куда ушла деревня Думино», расположенная на Транскенозерской тропе, рассказывает, чем занимались и куда в итоге исчезли люди из большого поселения, от которого в наши дни остались несколько гниющих домов и пара заброшенных колодцев. За последние сто лет цветущий край, населенный людьми, засеянный пшеницей и рожью, с развитыми животноводством и торговлей, в гуманитарном смысле превратился в пустыню (и держится только за счет музея). Но так произошло не только на Кенозере. На умело сверстанных табличках, прикрепленных к артефактам местного крестьянства — колесу телеги или, например, остову сруба, рассказывается, какие драматические события XX века сделали это возможным.
На территории Кенозерья находится больше 40 «священных» рощ с крестами, поклонными деревьями и камнями. Предполагается, что они возникли в местах бывших языческих капищ или древних идолов, но в более поздние годы здесь ставились кресты и часовни. Могучие сосны до сих пор являются объектами поклонения у местного населения, несмотря на тысячу лет христианства и семьдесят лет атеизма. В рощах нельзя громко разговаривать, рубить деревья, собирать ягоды и грибы.
Цены в Кенозере относительно невысокие (особенно для тех, кто привык гонять на выходные в Дубай). Небольшой номер в гостинице при визит-центре может стоить от 1000 до 2000 рублей в сутки, питание в местной столовой на целый день (кормят оладьями с вареньем из малины, рыбными пирогами и наваристым борщом) — порядка 1500 рублей, экскурсия на полдня по акватории Кенозера — 2500 рублей. Скоростная поездка на моторной лодке в любую экзотическую деревню — 3000 рублей.
Есть при этом свои нюансы. В этом году я прибыл в нацпарк в отпускной сезон, в последнюю декаду июля, и столкнулся с тем, что большинство гостиниц и гостевых домов было занято туристами. Я отдал за скромное, но уютное жилье в деревне Погост рядом с Вершинино 3000 рублей. Если не хотите переплачивать за гостиничный номер, звоните в визит-центры заранее, хотя бы за месяц. Сотрудники нацпарка помогут вам определиться с местами ночевки, запишут вас на экскурсии (они в расписании есть на любой вкус, начиная от путешествий по Кенозерью на пароходе и заканчивая мастер-классом по выпеканию пряников и копчению рыбы).
Но если вам нравится дикий туризм, можно сильно сэкономить, арендовав турстоянку в уютной заводи — с навесом, местом для костра, столом и запасом дров на неделю. В крупных поселениях есть магазины, в которых получится купить все, что понадобится в пути. Лавандовый раф, конечно, не нальют, но вряд ли вы приезжали в Кенозеро именно за ним.
Кстати, моим соседом по деревне Погост стал легендарный Алексей Тряпицын, главный герой фильма Андрея Кончаловского. «Белые ночи Алексея Тряпицына» снимались именно на Кенозере — в деревнях Зехнова (входит в список самых красивых деревень России), Вершинино и других. «Белые ночи» помогли Алексею Тряпицыну перезапустить карьеру: с 2016 года он больше не работает почтальоном, теперь возглавляет пост МЧС и пользуется в связи с этим огромным уважением в округе. Как-то утром, когда я шел на пляж, Тряпицын пролетел мимо меня на крепком отечественном мотоцикле, и, несмотря на почтенный возраст, выглядел он очень здоровым и жизнерадостным. Как повторяют местные жители, «Кенозеро прославлено двумя почтальонами» (парадоксально, что вторым является автор расписных «небес» Федор Иок, который в течение 36 лет работал в почтовых конторах Олонецкой и Архангельской губерний).
Многих туристов в Кенозерье не покидает ощущение дежавю: они приехали сюда впервые, но им кажется, что они тут уже когда-то были. Или, может быть, даже жили… лет двести назад, в доме с резным крылечком и голубыми наличниками. Эта часовенка, этот бережок, этот стожок, полянка им точно где-то попадались — во снах, в видениях или в иллюстрациях к уютной сказке, которую бабушка рассказывала им в детстве на ночь.
Фото: Fanfo, Pavel Vaschenkov/Shutterstock.com/Fotodom, Сергей Цепек, Яковлев Сергей, Вадим Морозов/Фотобанк Лори