Военно-Грузинская дорога (ВГД) — единственная возможность попасть по земле в Грузию, Армению и Турцию, так что путешествующие на машинах туристы неминуемо оказываются во Владикавказе. Город из-за этого воспринимается как перевалочный пункт, а зря — Владикавказ заслуживает отдельной поездки, без всякой Грузии. На пропускных пунктах Верхнего Ларса и Дарьяла вечно такая давка, что я решила туда не соваться, а спокойно прогуляться во Владикавказе по проспекту Мира и поесть кабускаджын (пирог с капустой) в горах Северной Осетии, которая с недавних пор зовется Аланией.
Точнее, Аланией эта земля называлась еще в IX веке, когда освободилась от хазарской зависимости, а упоминания об аланах встречаются у древних греков еще в I столетии нашей эры. Хотя некоторые исследователи считают, что «Алания» не подходит для названия республики, ведь в осетинском языке нет слова «алан». Осетины называют свой народ «ирон» (на востоке) и «дигурон» (на западе). А слово «Осетия» пришло в русский язык из грузинского в XVI веке, в переводе «земля осов», русский язык его интерпретировал, и «осети» превратилось в Осетию. В общем, споры о том, как называться республике, пока не утихают.
Владикавказ и сам в разное время назывался по-разному — и Орджоникидзе, и Дзауджикау, и Буро. Осетины давно спорят с ингушами, на основании чьего села выросла русская крепость. Я встречала радикально настроенных ингушей, которые считали Владикавказ ингушским городом, но официально это столица Республики Северная Осетия — Алания.
В 1784 году генерал Павел Потемкин придумал пафосное название «владеющий Кавказом», после присоединения Грузии к России Владикавказ получил статус города и началось строительство Военно-Грузинской дороги, которая с тех пор, кажется, не обновлялась. Дорога сама по себе достопримечательность региона. Необыкновенно красивая, с величественными ущельями с одной стороны и бурлящим Тереком с другой, она так же опасна, как североиндийская дорога через Киштвар.
Сплошные серпантины и аварийные участки (дорога сыпется и едет на склонах), на территории Грузии ее не ремонтируют, потому что, как мне объяснили местные, это неперспективное направление. Но по факту дорога загружена как ни одна магистраль Грузии. Грузины едут в Россию за дешевым майонезом и подсолнечным маслом, а русские в Грузию — за запрещенным инстаграмом и ютубом. И все по пути останавливаются во Владикавказе, так что город расцветает с каждым годом.
Главная точка притяжения города — река Терек, великая, раскатистая и кровавая. Ее воспевали Пушкин и Лермонтов, Жуковский и Александр Дюма (в путевом очерке «Кавказ»), а также казаки («И устлали Терек, и покрылся берег сотнями порубанных, пострелянных людей»). Во Владикавказе можно прогуляться по набережной Терека, спуститься к воде, помочить ноги и подружиться с местными собаками. А потом зайти в ресторан «Премьер» и любоваться рекой уже с веранды, поедая меренговый рулет с капучино.
Национальная научная библиотека Осетии сейчас работает над составлением литературной карты Владикавказа. Литературоведы разрабатывают городские маршруты по стопам писателей, побывавших в городе: сюда приезжали все русские писатели школьной программы, и ни один из них не написал о городе ни строчки. Судя по всему, Военно-Грузинская дорога, горцы с кинжалами, Терек, завораживающие осетинки, башни-могильники впечатляли больше, чем провинциальный городишко. Но с тех пор поменялось все.
Без всякой литературной карты понятно, что первым делом гулять в городе надо по проспекту Мира, он магнитом притягивает всех, кто попадает во Владикавказ. Улица настолько симпатичная и уютная, что сразу хочется пожить в городе пару лет, как Булгаков, и поспорить с ним, он-то писал «паршивый Владикавказ», голодал там и мучился. Кстати, во Владикавказе родился Вахтангов и, как только подрос, сбежал в столицу, плюнув на семейное табачное дело, к ужасу своего отца.
Здесь жили осетинские писатели и поэты, например Коста Хетагуров, который считается основоположником осетинского языка и литературы. Приезжали революционеры, бизнесмены, авантюристы и путешественники, сейчас практически на каждом здании проспекта Мира есть памятная доска.
Город вообще наводнен памятниками: неочевидный памятник Пушкину и очевидный — Ленину (разумеется), генералу Плиеву (он для Осетии все), интересный памятник Михаилу Булгакову (на улице Маяковского), Дзаугу Бугулову (общественный деятель XVIII века), святому Георгию, Секе Гадиеву (классик осетинской литературы), невероятно проникновенный мемориал братьям Газдановым «Журавли» (все погибли во время ВОВ). Ну и скульптуры «Городовой», «Нардисты», «Вручение верительных грамот Екатерине II» и памятник к 200-летию добровольного вхождения Осетии в состав России.
На первых этажах зданий проспекта Мира — магазины, кафе, аптеки или парикмахерские, и все они с какими-то яркими креативными штрихами. То бар с надписью на окне «Если ты будешь таким, как все, то кто будет таким, как ты?», то семейная кофейня Putin c очень классными фрешами и смузи. Кафе «Бейрут», «Китайская лапша», тысяча вариаций кофеен и кондитерских — можно смело заходить в любое заведение, везде вкусно.
С пирогами в Осетии все серьезно, это религия и ритуал — сколько пирогов и как на стол подавать (только горячие, только на круглом блюде и надо ставить их на низкий столик — фынг), в каком порядке их есть, резать пирог можно только по диагонали, какие начинки бывают (никакой курицы с сыром!). Ну а правильно готовить, кроме как специально обученные бабушками и прабабушками осетинки, их никто в мире не умеет. Московские осетинские пироги — это примерно как борщ, приготовленный в Папуа-Новой Гвинее, как медведи на 42-й улице Нью-Йорка, словом, осетины потешаются над понятием «московские осетинские пироги» — таких не бывает. Настоящих осетинских пирогов нет даже в кафе Владикавказа, они только в горных селах и дома у бабушки. Мне удалось попробовать фыдджын — я ехала в село Даргавс, заметила под кустом людей и остановилась спросить дорогу у мужчин, устроивших пикник на обочине. Они-то и угостили меня настоящим осетинским пирогом по рецепту прабабушки, изготовленным с правильными ингредиентами, точными дозировками, мирным настроением и добрыми приговорами. От такого пирога у меня сразу выросли крылья, даже не знаю, что бывает с людьми, которые едят осетинские пироги каждый день.
У каждого пирога есть свое название. Например, пирог с вишней — балджын, со свекольной ботвой — цахараджын, с тыквой — насджын, пирог с капустой — кабускаджын, с сыром — уалибах, а с мясом — фыдджын. Осетины сейчас сходят с ума по всему национальному, проспект Мира называется проспектом Сабырдзинады, ну а чья папаха и черкеска, на Кавказе лучше вообще не выяснять.
Вдоль проспекта Мира бесшумно скользят милейшие трамвайчики. Это одна из старейших трамвайных систем России, линии были запущены в 1904 году, строили их бельгийские и немецкие инженеры.
В советские времена трамвайные линии Владикавказа расширили и усовершенствовали, это входило во все программы пятилеток развития городов, а в 1990-е наступил страшный регресс. В 2015-м трамвайное депо прошло процедуру банкротства, было передано в частные руки, и дела пошли в гору. Владикавказ стал первым в России городом, где законсервировали троллейбус, к счастью, остались работать трамвайные линии. В 2023-м «Уралмаш» завершил поставку 28 вагонов модели «Спутник», которые сейчас и ездят по городу и мигают своими симпатичными глазками. А раньше курсировали старые, ретровагоны «Татра».
С театральной жизнью во Владикавказе все в порядке, работает несколько русских и осетинских театров, но самый привлекательный для туристов — конно-драматический театр «Нарты». Каждую субботу там проходят выступления в национальном стиле прямо на манеже, зрелище фантастическое — артисты в черкесках виртуозно управляются с конями, кинжалами и девушками.
Несколько актеров этого театра работали на съемочной площадке Сергея Бодрова в 2002 году, когда в Кармадонском ущелье сошел ледник Колка и всех уничтожил. Там погибли и мои друзья по ВГИКу — оператор Даниил Гуревич, звукорежиссер Олег Новиков, исполнительный продюсер Тимофей Носик и администратор Оля Завазальская. Я отправилась их навестить.
Кармадонское ущелье в 40 км от Владикавказа — еще одно напоминание о том, как человек ничтожен и беспомощен перед природными катаклизмами. Сейчас в нескольких местах по дороге ущелья организованы импровизированные памятники и памятные знаки с цветами, надписями и рисунками. «Данилу Багрова» почитают, приезжают автобусы с туристами.
Если вы оказались в Кармадоне, стоит проехать еще 10 км вперед по не самой хорошей дороге (гравийке) и остановиться в поселке Даргавс. Там находится уникальный историко-архитектурный комплекс «Город мертвых» — это 95 раскиданных по холму невысоких башен-могильников с четырехскатными крышами. В каждом из них реальные человеческие кости и черепа мужчин, женщин и детей, раскиданные по деревянным настилам. Кое-где еще сохранилась одежда, кое-где видны гробы-лодки. Захоронения там проходили с XV по XIX век, а в эпидемию холеры туда сами приходили смертельно больные люди и оставались умирать. Место потрясает простотой и силой.
Осетины, как любой кавказский народ, очень чтят свои традиции. Например, есть такое понятие «хадзар» — отдельно стоящий сарай, где в специальной комнате проходят ритуальные праздники. Хадзары считаются чем-то вроде своеобразных домов молитвы. С расширением городов хадзары начали строить во дворах многоквартирных домов. Во Владикавказе построено около 200 хадзаров. Предполагается, что первый был построен во дворе многоэтажных домов на площади Победы. Активное строительство хадзаров началось в 1970-х, их часто совмещали с гаражами. Периодически кто-то из руководства предлагал их снести как элемент «осетинского национализма».
Вообще в городе настоящее религиозное разнообразие — есть несколько очень красивых православных соборов, лютеранская кирха, суннитская мечеть (шедевр архитектуры), старая персидская мечеть (сейчас там планетарий). Стоит заехать, если будет время, и в Аланский мужской монастырь (село Хидикус, 50 км от Владикавказа, высота 1278 метров над уровнем моря) — самый высокогорный в России. Подниматься наверх тяжело, но виды нереальные, выстроен он в 2000 году в виде древней крепости.
В финале путешествия загляните на легендарную и единственную признанную винными экспертами владикавказскую винодельню — практически в лабораторию Константина Дзитоева (ул. 6-я линия, 367), и если вам повезет, то хозяин проведет дегустацию своих вин сам. Но даже если вы не поклонник дегустаций, купить парочку бутылок уникального (каждая бутылка расписывается художниками вручную) вина — милое дело. Например, розе из «ркацители», или каберне фран с бодрой пчелкой на бутылке, или мерло резерв с элегантной барышней в шляпе.
Фото: Sergei Afanasev, pdeminhiker/shutterstock.com, Ольга Дарфи