Видимо, у мужчин наконец дошли руки заняться домом — хотя лучше бы занялись чем-то другим.
Москвичи, оказавшиеся дома из-за режима повышенной готовности, разделились на два лагеря. Одни перенесли домой рабочее место, другие наконец решили, что работа подождет, и решили заняться домашними делами. То есть тем, что мешает жить соседям и вне карантина — сверлить. «Москвич Mag» опросил своих читателей, находящихся на самоизоляции и в карантине, как у них обстоят дела со звуковой средой. «Начинают в семь утра, — рассказывает Раиса, работающая продюсером научных шоу, — причем не замолкают вообще никогда, врываясь со своими сверлами в телеконференции с партнерами и руководством». Думается, ее озабоченность разделят многие самоизолированные, продолжающие работать из дома с использованием инструментов онлайн-общения.
Сотрудник реабилитационной клиники Диана рассказала, что ремонт в последние два дня затеяли сразу в двух соседних квартирах. «У них, видимо, режим «работы из дома» такой», — мрачно замечает она. Но артисту Михаилу и его семье повезло гораздо больше: «У меня соседи через стену закончили в декабре, только мы выдохнули, как соседи с другой стороны начали ремонт, а также соседи сверху и снизу одновременно!» «Мало того, что сверлят, так еще и мне стучат, чтобы ребенок поменьше бегал и топал», — возмущается Анна, специалист по маркетингу, сидящая дома с ребенком. У актрисы Марины, также находящейся в декрете, ситуация еще хуже — ее соседи с начала карантинных мероприятий делают ремонт с утра до вечера, не прерываясь даже на обязательный по закону «тихий час» с 13.00 до 15.00 (он был введен, чтобы обеспечить дневной сон маленьким детям). Марина уже неоднократно поднималась к соседям, но ей дверь не открывали. «Карантин по шуму», судя по всему, не соблюдает вообще никто из тех, кто решил взяться за перфоратор. Анастасия, работающая в Фонде «Сколково», тоже жалуется на полное пренебрежение нормами законов о тишине. «Стены делают, окна меняют, плитку перекладывают. Это все очень громко. Иногда под музыку работают, ее тоже очень слышно», — жалуется художник Вероника.
«Изменятся ли правила по поводу «шумных работ» в рабочее время, когда люди сидят в самоизоляции или на карантине?» — спрашивает кинокритик Сусанна, также страдающая от перфоратора за стеной. Вообще журналистам как-то особенно везет — так, арт-критика Ольгу вдобавок к постоянному ремонту соседи сверху еще и затопили. У театрального критика Екатерины своя проблема — соседи с утра до ночи наигрывают на фортепиано «Собачий вальс».
Вообще говорят, что шум — единственный вид загрязнения, к которому человеческий организм не адаптируется. Впрочем, весьма вероятно, преданность перфоратору у одних наталкивается на отсутствие привычки соседскому шуму у других — оказавшись дома на целый день, они оказываются в невыносимых для себя условиях, которые им приходится принять, пройдя все положенные стадии смирения с неизбежным: отрицание, гнев, торг, апатия, принятие. Впрочем, еще один рецепт предложил еще в далеком 2001 году Борис Гребенщиков в своей песне «Кардиограмма»: «Я не знаю, как у вас, а у нас всегда кто-то сверлит. Может, взять и скинуться, чтобы они перестали сверлить?»
Фото: shutterstock.com