— Тоже мы, получается, в поезде ехали, и там девчонка-проводница рассказывала, что их всех заставили вакцину вколоть. А она, у самой ляжки три на три, наверное, не помещаются на лавку даже. Веселая такая толстушка. Говорит: «Да зачем мне эта вакцина? У меня свой огород, я здоровьем пышу!» Я на нее смотрю и думаю: ага, ни у кого нет сомнений, что вы здоровы и что пышете.

— Я в жару просто лег на диване под вентилятор и так лежал четыре часа. И потом понял, что какой же я счастливый, что могу себе позволить в рабочий день просто лежать на потном диване, а мои родители даже о таком мечтать не могли на своем этом военном заводе.

— Моя жена меня во всем поддерживала, надо сказать. Даже когда я в 1990-е годы украл 6 метров железа и на лоджию поставил.

На пляже в парке:

— Ну я уже наплавался, пап. Я пойду поем.
— Так, а что ты есть будешь?
— Да мне бабушка с собой батон дала.

— Вэнди у меня хоть и сенбернар, но такая дуреха. Ей бы на земле поваляться все, поиграть с кем-нибудь. Такая она прям. Всего боится еще. А теперь представьте, что вы ее первый раз видите, и она вас бежит понюхать. У нее же печаль в глазах сразу, когда люди начинают орать.

— Получается, что они приехали на шашлыки, а уехали обратно и в машине поняли, что Сашку забыли. Вернулись, а Сашка пьяный на пеньке вот так вот в четыре раза свернулся и спит. Борода торчит только. Ну просто леший!

— Мы просто от**ярили его на**й, чтобы он о**евший потом к себе туда ехал и на**й не возвращался больше.

— Про митинги у меня два впечатления: во-первых, ко мне не доехала пицца «Додо», пришлось перезаказывать. Потом каждый раз политическая активность приходилась на сессию, и в итоге студентам ее закрывали, потому что боялись, что они пойдут на митинг. Учусь я не особо.

— Я просто пошла полоть, а он из дома выходит, смотрит на меня и спрашивает: «Наталья Ивановна, а вы чего тут делаете?» А я разозлилась на него. Ну что за глупые вопросы-то? Ну не видно, что ли, что я тут делаю? Говорю ему: «Алеша, не поверишь, мороженое леплю тут!» Обиделся, ни юмора, ничего у него.

— Захожу в комнату, ключ ему кидаю на стол, а он мне говорит: «Это невежливо так кидать ключи!» А сам сидит, зубы на стол положил и ковыряет в них что-то. Это, конечно, вежливо очень.

Дедушка говорит по видеосвязи на лавочке:

— Ты мне скажи, ты стихов Есенина сколько знаешь? А? Свои стихи почитаешь? Ну читай! А кому они посвящены? Жене твоей? А что за Валентина? Откуда? Ах, ты развратничаешь все, что ли? На пенсии и все развратничаешь? Ну молодец, конечно!

— Да я вообще Москву не узнаю, я в центр ездила в прошлом году и ничего там не узнала, у нас тут хоть на Соколинке все, как и было, а там мне страшновато, и я не знаю, куда идти!

— У меня сноха просто сделала прививку и теперь у нее монетки прилипают к месту укола.
— Как понять прилипают?
— Ну примагничиваются.
— К плечу?
— Да.
— Интересно, а можно попросить, чтобы в ладонь кололи, чтобы удобнее деньги собирать было?

— Борис никогда не купался. Я не знаю, он вообще плавать умеет или нет. У него все фотки с отпуска, что он около моря просто в одежде стоит и все. И потом на озеро тогда мы с ним ездили, он там тоже просто у воды стоял и курил. Не купался.

— У них там просто еще разговоры все про какие-то инвестиции, денежный поток, а я человек простой, я простые люблю функции типа поиграть в футбик, поесть картошку, пожечь костер, покататься на веле.

— Слава богу, я говорю, что введут эти самые коды и мне не придется больше Таньку никуда водить. Будем дома сидеть, никаких клубов с рестиками.
— А ты прививку не делал?
— И не собираюсь теперь!

Иллюстрация: Натали-Кейт Пангилинан