— Я говорю тебе, что сейчас вообще все отменилось. И вирусы, и экономика, и новая этика. 

— Он любит есть и чавкать. Ну, бл***, в XXI веке живем. Откуда такие привычки у людей вообще? И он еще говорит, как он хочет чего-то там добиться. Ну есть научись сначала, да?

— Тоже сдают квартиру, а там даже телевизора нет! Я не говорю про кровать нормальную. Лежи на диване вот таком вот с буграми, смотри на обои эти. Обои с цветами. Бежевые. Нюхай духи умершего человека.
— И 50 штук, наверное, да?
— 55!

— У него такой манерный помощник, знаешь. Таким вот сла-а-адким голосом говорит. Ни одного волоска лишнего на бровях. Рубашки просто идеально гладкие такие. И я там как бомжара с Ленинградского. Платье мятое, пюре на колготках. Нет, мне лично понятно, почему мужики становятся геями.

— Она меня спрашивает: «Ой, а тебя омикрон обошел, что ли?» А я в курсе? «Ой, а ты тест не сдавала?» А у меня есть время ходить сдавать эти тесты, чтобы узнать, обошел он меня или нет?

Два подростка засиделись в «Шоколаднице»:

— Печорина я понимаю, он просто мудак, а вот Онегин — городской сумасшедший, зачем ему Татьяна?
— Знаешь, я считаю, что со своими внутренними демонами, пусть с парочкой, я справляюсь.

(Целуются.)

— Извини, меня мучает эта холодность.
— Я понимаю, надо размораживать.
— Да, у меня так было со всеми.
— Со всеми…
— Но у тебя получается размораживать.
— Я пойду в туалет.
— Я тебе запрещаю.

— Девушки-блондинки в ГУМе обсуждали реставрацию: углубления, полудрагоценные камни, впивается, авангардный рисунок, отслойки…  Думаю, ну господи, что там…  Интересно же! Зашла за ними в «Тиффани», хоть мне и не надо. Оказалось, обсуждали реставрацию ногтей.

— Она говорила, что он писатель!
— Да я тебя умоля-я-яю, он книжки в переходах продавал! Бизнесмен из девяностых.

— Ну какие были развлечения в детстве? У нас была соседка, она жила на первом этаже. Они с мужем записывали вопли кошек на магнитофон. А я приходила к ним в гости послушать. А я сейчас думаю: почему мои родители ничего мне не сказали? Почему это им не показалось странным? И вообще, почему это никого вообще не удивляло тогда?

— У них этот дед их, Петр Николаевич — он просто образец дисциплины. Что бы ни случилось в мире — война, коронавирус — он встает, делает зарядку и садится к телевизору. Прерывается на обед только и ужин.
— А зачем зарядка?
— Чтоб жить дольше. Чтоб больше посмотреть новостей.

— Мам, ты просто хочешь мне внушить, что ты взрослая и что ты больше знаешь, но на самом деле всем понятно, что ваше мировоззрение взрослых уже устарело.

— У нас в «Пятерочке» сидит бомж. Он просит денег, но он просто не понимает, что никто уже давно не носит наличные.
— Ну ты ему скажи, и он сразу себе купит кассовый аппарат и оформит самозанятость.

Злой мужчина в телефон:

— Мне все равно, что мы будем есть. Какая мне разница? А? В смысле я не принимаю участия в семье? Эти сосиски ты на мои деньги покупаешь! Мне еще и зарабатывать, и решать, как именно их приготовить?

— А чего за тема, что все были маникюрщицами, а теперь все стали нейл-стилистами? У них теперь пилки другие какие-то, что ли? Как определить, где теперь обычная маникюрщица, которая за тысячу рублей вот это вот все срежет мне?

Маленький мальчик бабушке в метро:

— Вы садитесь. Я еще постою. Я еще молодой. Я недавно вообще на подоконнике стоял один и никто не заметил даже!

— Я на свои домашние посиделки трачу по 20 тыщ за вечер.
— Это что у тебя там за посиделки?
— Алкоголь, поесть для всех, кальян, табак, потом еще клининг.

— Русских и так мало осталось. У меня дочка вообще не знаю, за кого замуж выйдет.

— Кому все это нужно, что происходит сейчас? Я только Настю родила. Теперь по ходу ни фен не купишь, ни подгузники.
— Ну а мамы наши как волосы сушили?
— Ну я вообще-то жила и надеялась, что мой ребенок не будет знать, как бабушка сушила волосы.

— А как уезжать? У меня кот непривитый и паспорта нет на него.

— Я думаю, стоит ждать купюру с Путиным, знаешь, тысяч на десять.

— В «Икею» мы тоже поехали и купили диван не такой, какой хотели, а какой был. То есть мы полгода почти спорили какой диван, а в итоге взяли этот ужасный синий, который никому не нравился, потому что там все расхватывали просто на глазах.
— Маме тоже на Новый год подарили сертификат. Она купила кашпо какие-то. Говорит, что продаст через полгода просто их.

— Да, Анна Валерьевна пережила и Брежнева, и дефолт. И как-то мне даже, знаешь, там победно говорит: «Вот! А я ведь ничего не выбрасывала всю жизнь!» Типа пришло ее время. Сейчас разберет антресоль наконец.

— Все пошли покупать гречку, а Лена пошла покупать антидепрессанты. Десять пачек купила разных всяких. И даже валерьянку. Хотя разве валерьянка у нас тоже заграничная?

— Это хорошо, что у нас специальность хоть какая-то есть. Ну худо и бедно как-то выкрутимся. Будем покупать компы в Китае. А прикинь, как не повезло тем, кто учился на факультете международных отношений?

Иллюстрация: Натали-Кейт Пангилинан