Женщина с виолончелью женщине без виолончели:

— Ну я тоже, знаешь, ходила с братом в Третьяковку, ходила, и вот где я сейчас…

— Мы его снимали очень долго, но в фильм вошло только 13 минут. Так что я решила в качестве благодарности создать ему страничку в «Википедии».

— Я вообще отписался от всех новостей. Ну на фиг. Все время читаешь и в каком-то напряжении.
— И как ты теперь узнаешь, как и что?
— Да все равно все репосты присылают.

— Садик у нас вообще очень чудесный. Сначала все там корью переболели, потом вшами, а теперь вот глисты.
— Это государственный?
— В том-то и дело, что 65 тыщ в месяц. Все удовольствия за мои деньги, короче.

— У Пети после школы еще рисовалка и два раза в неделю бейсбол. Не знаю, как он выдерживает. Наверное, мы тоже такими были. Так-то он у меня ушел в 8 утра и пришел в 9 вечера.
— Слушай, ну я бы на его месте попросил за это доплачивать, конечно.

— Хочу завести себе палочника.
— Зачем? Это же типа тупое насекомое.
— Ты просто не видела, сколько сейчас стоит корм для котов.

— Я поражаюсь спокойствию Егора. Он взял кредит, проел его, взял еще кредит. Там такая уже сумма неподъемная. Я его спрашиваю: «Какой у тебя план?» Мужик два года вообще не работал. Он такой: «Ну да, вообще-то надо что-то думать уже. Резюмешку составить». Резюмешку составить, а? План-ураган просто, да?

— Она отучилась в Строгановке. Потом работала секретарем-референтом. И при этом она еще занимается тяжелой атлетикой. В каких-то любительских соревнованиях выступает, прикинь?

— Штангу тягает, что ли?
— Не, ядро.
— Мдя. Это ты где, говоришь, с ней познакомился?
— Никогда не угадаешь. Во «ВкусВилле».

— Сейчас уже все, скоро старое поколение вообще отойдет, и наступит время сорокалетних. Наше время.
— Где?
— Что где?
— Где наступит?
— Б***ь, да хоть где-нибудь уже!

— Алена, значит, эта тупая опять перепутала документы все. Я просто уже не знаю, как с ней бороться. Хоть по пальцам бить, чтобы она их вообще не трогала, а то переделывать за нее же все надо. Ну а кто еще к нам пойдет работать-то, с другой стороны, за такие копейки?
— Ну 75 тысяч все-таки не копейки. Маринка вон в этом своем музее 50 получает, что ли.
— Ой, ну Маринка за все нищее и прекрасное. Это особый случай. Не страховой.

Женщина в телефон:

— День влюбленных прошел, ты все влюбляешься, а я, б***ь, мучаюсь…

— Тут тоже уже надо понимать, что работа до 30 лет — это работа на миссию компании, а после 30 — на стоматолога и мануального терапевта.

— И на айти-конференции мы сидели в этом вот лобби. Типа подразумевался неформальный разговор такой. И она, короче, не знала, как разрядить это вот молчание, поэтому спросила какую-то фигню, типа как варить тыкву.
— Ой.
— Да, а ты говоришь, что все эти коучи не нужны. Да нет, без них не обойтись просто, если совсем тебя не одарили мозгами. Хоть за счет чужих как-то выплыть.

Бабушка на остановке:

— Я вам так скажу. Я сколько президентов пережила, и вот ни один из них у меня во дворе снег не чистил. А мне уже 89. Так что вы мне про политтехнологию не надо. Все они на одно лицо, ваши эти политики. Послушайте старую женщину.

— Опять все выходные новости только успевал читать. Волосы просто шевелятся.
— Да то же самое, Сань, то же самое.
— Мрак какой-то. Думаешь, что скоро все закончится. Но вот я вспоминаю, когда Ельцин пьяный оркестром дирижировал, помнишь? В Германии, что ли, где-то. Мы же тоже думали: «А когда все это закончится?», да?

— Мне в какой-то момент ощущалось, что еще чуть-чуть, и народ уже пойдет жечь машины. Ну или не машины, но хоть куда-то он пойдет, понимаешь?
— Ой, да я тебя умоляю. Какие машины? У нас вон по реновации дом сдали. Там планировка ну просто песня. Вот я тебе говорю, там лбом просто в стенку упираешься, когда ботинки снимаешь. И что? Ты думаешь, кто-нибудь возмутился? Нет, переехали из своих хрущевок и еще детей нарожали.

Маленький мальчик ругается с мамой:

— Когда я вырасту, то я буду котиком-трансформером. Понятно? А не как ты. Не каким-то скучным человеком с компьютером.

— Он купил мне украшение. Но он купил его зря, потому что я украшения не ношу.
— Продай, деньги лишние точно не будут.
— Ага, потом скажет, как в фильме: «Я хочу, чтобы вы надели алмазные подвески, которые я вам подарил». И буду я сидеть в лихорадке на «Авито».

Двое бомжей у Курского вокзала:

— А ты вообще откуда?
— Из 32-го.
— Года?
— Трамвая.

— Мы вообще с Марго из-за этой политики ругаемся столько, сколько из-за интрижек наших не ругались никогда.
— А это уже старость.

Иллюстрация: Натали-Кейт Пангилинан