На фестивале «Путешествие в Рождество»:

«Да я вообще ничего не ем, а все равно джинсы каждые полгода покупаю на размер больше. Так что никакой математики тут нет, Лен. Тут, наверное, сглаз какой-то».

В парке «Сокольники»:

«И вот ей делать нечего — она вяжет с утра до вечера. Ой, а Макс у меня это все не носит. Ну вроде не выкинешь же, да? Это же мама вязала. Я в шкаф складываю. Но это шкафов не напасешься же: у нее же примерно по одному свитеру в месяц. Ну вот в прошлом месяце она болела — не получилось».

В ТЦ «Мега»:

«И я долго молилась, чтобы он перестал любить футбол. И у него начались с большим пальцем проблемы. На ноге. К Рыбакову ходили даже к нашему. В районную. И вот покер целыми днями. Вообще компьютер не выключается. Так что уж лучше футбол. Его хоть дома нет».

В баре «Делай культуру»:

«А почему у нас стало так много феминисток? Это новая мода, что ли, такая, как зеленые волосы? Нет, я не против, но мне просто кажется, что у нас и так все на бабах всегда было. Мужики это как бы даже и не оспаривали».

На «Хлебозаводе»:

«Ты че, они все такие, типа, современные. Типа, у них проектов там до холки всяких. В Берлине они на биеннале были. Там они были, сям они были. Между собой на английском говорят. Типа, они западные. А потом айфон разрядится и все. Обычное русское чмо. Загуглить, кто такой Матюшин, не получается, а сами не знают».

В «Правда кофе»:

«А у нас тут соседка в Новый год выкидывала мебель из окна. Тумбочку выбросила. Стулья какие-то выбросила. А утром вышла все собирать. Ну что осталось. Седьмой этаж. Не знаю, наверное, пьяная была, но, может быть, это был какой-то протест. Или они ей танцевать мешали».

В автобусе №209:

«Ну, Женя, она после развода. Да. Немножко так понесло ее: ложится в клинику лечебного голодания. У нее с желудком проблемы. Но это голодание якобы даже от рака помогает. Она вычитала это в блоге у Джигурды. Или в программе про Джигурду — я точно не помню».

В парке «Кузьминки»:

«Аля, иди сюда! Слезай и иди сюда! Сюда, сказала! Я больше с тобой никуда не поеду! Как ты себя ведешь? Вот у тебя есть бабушка — пусть тебя и водит. А я в следующий раз все праздники буду лежать!»

В кинотеатре «Иллюзион»:

«— Он странный вообще. Нет, интеллигентный, все, но у него любимый поэт — Ахматова. У мужика! Сжала руки под вуалью, как там? Под темной вуалью? П..ц! И не гей он, нет. Не похож. Даже на латентного не похож.

— Может, он просто так ляпнул, что Ахматова? Кто первый в голову пришел.

— Да нет! Я переспросила. Специально. Ахматова. У него даже есть значок с Ахматовой на рюкзаке. Я просто ночь не спала!»

У вестибюля станции м. «Алексеевская»:

«Купи мне бутылку колы тогда. Нет, не пепси, а колы. Да! Колы! Да, принципиально. Я говорю, да, я люблю колу и хочу колу, а не пепси. Да. Да сам ты козлина! Вот мы даже с тобой в таких вещах не совпадаем».

В автобусе Т19:

«Мы договорились пойти к Маринке, а вечером стало так лень тащиться на “Щелковскую”. Сашка еще и работал с утра. Мы маме сказали, что к Маринке идем, а Маринке — что к маме. А сами спать легли, даже сериал не досмотрели. И это нам еще нет тридцати, это наши лучшие годы».

В очереди в туалет в «Макдоналдсе»:

«И все пришли с женами, а он с любовницей. Ей лет девятнадцать, наверное. Студентка юридического факультета. В общем, она нам всем рассказала, как нос прокалывать надо, где траву купить в Москве. Потом еще про аборт рассказала, как правильно. Очень познавательный вечер был».

На платформе Перово:

«И она такая мне: “Ой, я вчера видела на Тверской Анну Меликян!” А я знать не знаю, кто это такая. Ну она рассказала, конечно. Потом: “У Фэйса новый альбом вышел”. У кого, да? То есть я совершенно какая-то не отсюда, живу где-то в двухтысячных, наверное. У меня еще “Би-2” в плейлисте».

На катке в парке Горького:

«— Да у него все Новые года одинаково проходят уже лет десять. Напьется и спать ложится в одиннадцать, еще до Путина.

— Ну, может, Путин сменится, и он и досидит. Будет какая-то мотивация.

— Он уже сопьется к этому времени!»

В театральном центре им. Мейерхольда:

«И он, значит, их всех в зал посадит, а сам в течение спектакля как бы в туалет. А сам в буфет шел и пил коньяк там. В антракте мама выйдет, его обратно в зал заберет, и всю вторую часть он спал».

Предприимчивый дедушка на остановке 410-й маршрутки:

«Дочка, ты там посмотри на своем этом агрегате, когда придет автобус-то? А то мне сын поставил приложение это, а я скайп устанавливал и стер. Теперь как без рук. Четыре минуты автобус, да? Спасибо. Дочка, а ты тоже до метро едешь? Может быть, пока вместе едем, настроишь мне тогда “Яндекс.Карты”, а то мне на “Сокол” ехать, а там потом опрашивай всех этих пенсионеров, где эта улица Усиевича».

В Lao Lee cafe:

«У нее дома, значит, две кошки, собака, рыбки, крыса и то ли хомяк, то ли свинка — не помню. Однокомнатная квартира. Там вонь просто страшная стоит. И она говорит: “Почему у меня нет парня?” Ну тут уже как бы очевидно, да? Или это должен быть какой-нибудь Юрий Куклачев. Но вряд ли, да?»

В магазине «Дикси»:

«Пап, ты пиво взял, а чипсы не взял? Мне теперь тебя еще и пиво пить учить?»