В «Пятерочке»:

 — Короче, лучшее, что я за сегодня услышала — это история про бухого чела на велике, едущего по пустой улице и орущего: «Бог! Если ты есть, то куда ты дел всех людей?! Бо-о-ог! Ну ты чего? Где все-е-е-е?»

— Алле, ну как там в квартире? А? Говорю, есть новости в твоей квартире сегодня? А? Кого? Шкаф помыла?

— Ну как? Я вот ходочку в магазин, потом ходочку к мусорке. Потом вот мы с Машей разобрали и выкинули кровать нашу старую. Да, на которой вы спали, да. Ну а чего она стоит? Да-да. Первый раз в жизни жалею, что мы собаку не завели.

— Брать или не брать чипсы?
— Бери, конечно.
— Да я уже смотреть не могу на них.
— Давай тогда семок возьмем.
— Семки вчера ели. Язык уже болит от них.

На почте:

— Это мы теперь все на улице стоим?
— Да, больше двух нельзя туда.
— А без маски можно?
— Не знаю…  ничего не говорили.
— Кто знает, можно без маски? А? Я загляну тогда на секундочку? Мне только спросить. Чтоб мне не стоять тогда. Я на секундочку.
— Нет! Стойте со всеми давайте. Да. Все тут стоят и дышат воздухом этим…  отравленным.

В «Магните»:

— А у вас водка есть…  м-м-м…  простая?
— Все, что есть, в отделе алкоголя.
— Да я там был. Там не та водка. Не простая, а дорогая…

— Алле, мам, посмотри, у нас там есть молоко? А то я забыла. А печенье есть? Пачка? Ну это пачка вам чай попить всем один раз. Вы же как голодный год — все.

В подъезде:

 — Здравствуйте! Вы извините, но мы в лифте по одному уж тогда, ладно?

В «Дикси»:

— Макароны взять? Не взять?
— Так у нас есть вроде.
— Ну у нас перышки, а это рожки. Для разнообразия.

— Когда это началось все, я видела, как два парня пришли и взяли целую тележку растворимой лапши. Кто что, а они за «Дошиком». А то страшно: чего-нибудь готовить надо будет же.

— Не знаю, мы вот когда +17° было, ходили на шашлыки. А то потом бог его знает, когда еще посидим. Проводили, так сказать, конец света.

В автобусе:

— Витя, не подходи к поручням. Вот так стой и ни за что не держись. Держись, верней, за воздух.
— Да ты на меня не ори, да? А то волны твои колеблют тоже. Вирус-то.

В KFC:

— Так, в этом окне у нас заказ, а выдача вот там, где для автомобилей окошко.
— В смысле? Мне встать с машинами в очередь?
— Нет. Вы просто к окошку подойдите без очереди и вам ваш кофе туда уже принесут.
— Так, а машины не будут возмущаться? (Задумался.) Хотя они, наверное, только побибикают.

На собачьей площадке:

— А вы на ту вот площадку ходили, которая на бульваре? Куда еще сходить можно? Кто будет проверять-то, где живет какая собака?
— Нет, но Марина вот ходила. С Диком которая. Больших, может, и не будут проверять.

— Ой, здравствуйте, и вы здесь? А мы за сегодня уже шестой раз гуляем!

— А у нас-то двадцать с лишним этажей. И стояк идет через весь дом. Если кто-то на первом этаже, считай, заболеет, то вот по стояку так и пойдет.
— Скотчем. Скотчем вентиляцию замотай и все.

В метро:

— Надо было ехать в старом вагоне, а не в этом. Там хотя бы окошки открытые и чего-то все-таки выдувает. А здесь что?

— Не, я уже поняла, что разжирею.
— Ну и что? Все разжиреют.

— Алло, Паш? Я сейчас к тебе еду, и у меня Росгвардия спросила, куда я еду. И я сказала, что я на работу. И вот я просто не знаю, будут они проверять, что я к тебе поехала, а не на работу, или нет. Может быть, они это где-то отмечают. А? А что мне надо было сказать? А? Не знаю я, я вообще не понимаю, как в этом дурдоме жить теперь! Кому что говорить?

 У входа в алкогольный магазин:

— Простите, у вас есть какая-нибудь мелочь? Ну сколько не жалко.
— Дедуль, да ты что ж? Нам до мая пить всем, а ты уже без денег, что ли?