Превращение особняков XIX века в современные арт-пространства — едва ли не самая приятная московская тенденция

В начале 2010-х годов Москву поглотил процесс джентрификации: «Красный Октябрь», «Флакон», завод «Кристалл», Artplay, «Винзавод», «Трехгорная мануфактура». Каждый уважающий себя промышленный объект хотя бы немного превращался в арт-кластер со своей аудиторией.

Кто-то приезжал туда исключительно днем и на выставки, другие мимоходом забегали перекусить, третьи арендовали там офисы. Часто все это были одни и те же люди.

Еще спустя пару лет в стенах все этих же бывших промышленных объектов случился новый виток рейв-культуры. Танцевали все: вчерашние школьники, состоявшиеся бизнесмены, известные дизайнеры, начинающие модели, писатели в завязке и менеджеры средней руки. В ночь с четверга на понедельник на тусовке можно было встретить кого угодно — будущего работодателя, любовь всей жизни и собственных родителей.

В 2015 году друзья пригласили меня на очередную вечеринку где-то недалеко от метро «Чистые  пруды». Мозг привычно нарисовал образ заброшенной многоэтажной коробки. «Да где там тусоваться-то?» — подумала я. Когда мы подошли к усадьбе Салтыковых-Чертковых, я почувствовала себя Золушкой. Только не в хрустальных туфельках, а в новых кроссовках. В ту ночь я узнала, что танцевать в окружении лепнины, пилястр и атлантов так же весело, как среди строительного мусора. А пить коктейли, сидя в удобном кресле, даже приятнее, чем на деревянных палетах.

И осознала не только я. Кажется, к этому времени все уже немного насытились условным Бергхайном и захотели «делать красиво». Так в 2015 году старинные московские особняки начали обретать новую жизнь и превращаться в арт-кластеры. Хотя на самом деле — гораздо раньше.

Усадьба Салтыковых-Чертковых

 

Небесно-голубой дом в стиле рококо на Мясницкой имеет очень длинную историю. Это действительно то место, про которое можно сказать: «Чего здесь только не было». Магазины, химико-бактериологический институт, доходный дом, курсы для советских руководителей. Но наибольшую славу усадьбе принес Александр Чертков, который владел ею в середине XIX века.

Александр Дмитриевич увлекался нумизматикой и литературой, собрал огромную коллекцию книг. И меньше чем за десять лет усадьба под его началом превратилась в важный московский культурный центр. Здесь проходили концерты, выставки, балы и чтения. Постоянными читателями библиотеки Черткова были Гоголь, Пушкин, Лев Толстой, а позже Циолковский. В 1873 году книжная коллекция была передана в дар Москве, особняк продан и, кажется, самые блистательные годы усадьбы остались позади.

Несмотря на смену владельцев, в усадьбе сохранились интерьеры: лепнина, готическая гостиная, дубовая библиотека и причудливый камин, созданный Михаилом Врубелем.

Сейчас увидеть особняк изнутри можно двумя способами. Первое — отслеживать мероприятия: в доме Черткова периодически проходят выставки, экскурсии и иммерсивные спектакли.

В 2015–2016 годах здесь проходила выставка «Алиса в Стране чудес». По интернету моментально разлетелась информация, что место проведения было выбрано неспроста— сам Льюис Кэрролл ночевал в усадьбе во время своего визита в Москву. Никаких документальных подтверждений этому нет. Кэрролл (со слов самого Кэрролла) останавливался в Москве в Dusaux Hotel в Театральном проезде да пару раз у своего знакомого священника, господина Пэнни. Но, зная прогулочные маршруты известного сказочника, легко предположить, что Льюис Кэрролл видел усадьбу Салтыковых-Чертковых и, может быть, даже восхитился ее убранством, вот только нигде об этом не написал.

Второй вариант — отпраздновать свадьбу, юбилей или корпоратив. Если верить сайту усадьбы, в доме Черткова можно провести любой праздник. Конечно, это не бал с участием Пушкина, но некоторую культурно-развлекательную функцию особняк выполняет и по сей день.

Особняк Спиридонова

Особняк Спиридонова стал преображаться и открыл свои двери для широкой публики еще в 2000-х. Этот выполненный в стиле поздней эклектики дом авторства модного австрийского архитектора Семена Эйбушица находится в Малом Гнездниковском переулке.

Анна Зейликман директор особняка Спиридонова

«Когда мы впервые зашли в особняк, с потолка свисали деревянные гнилые балки, по которым текла вода, прямо на голову падали тараканы. Стены были заколочены вагонкой и выкрашены синей масляной краской. Среди этого “советского” декора выделялись только оригинальные двери и старинная парадная лестница. До того как мы начали реставрацию, судьба особняка нам была не очень ясна, ходят разные легенды. Точно известно только, что после революции в здании располагался приют и первый детский сад под личным патронажем Н. К. Крупской.

В 1919 году здание занял литературный отдел Наркомпроса, в который входили Брюсов, Горький, Серафимович, Блок. После их переезда в другое здание детский сад возобновил свою работу и просуществовал вплоть до 1990-х, потом судьба особняка неизвестна. А в 2006 году пришли мы.

Это здание было построено в 1895 году Николаем Спиридоновым, который был широко известен просветительской деятельностью и меценатством. И именно этот дом он задумал как место для приемов и светских мероприятий. Дальнейшая судьба этого человека и его семьи была очень печальна — особняк у него отняла советская власть. Мы подумали, что будет справедливо, если дом будет функционировать так, как задумал его создатель.

В интерьере мы сохранили все, что было возможно, но все равно практически все было утрачено. Я никогда раньше не видела, чтобы реставраторы плакали. Хотя в каком-то смысле нам повезло, так как мы нашли документы, рисунки и эскизы архитектора и смогли по ним восстановить лепнину, потолки и фасад. К сожалению, все фрески были уничтожены, они много десятков лет находились заколоченными, их уничтожила влажность.

Мы проводим мероприятия, связанные с культурой и образованием, и коммерческие презентации. Не пускаем свадьбы, дни рождения и корпоративы. Хотя они очень стараются проникнуть к нам путем угроз, подкупа и прочими другими способами. У нас нет задачи зарабатывать деньги, поэтому мы внимательно относимся к тому, кого пускать в дом.

В Москве в целом мало особняков, это не Санкт-Петербург. Плюс проблема в том, что это экономически нецелесообразно. Содержание таких домов, налоги и расходы — это огромные суммы, и чтобы хотя бы выйти в ноль, нужно либо сдавать помещение всем подряд, либо делать ресторан. Арт и культура денег не приносят. Это чистое меценатство».

Но, несмотря на явные коммерческие риски, в прошлом году тенденция преобразования особняков в арт-пространства и культурные центры стала набирать обороты.

Культурный центр Андрея Вознесенского

 

Первым в начале лета 2018-го открылся Культурный центр Андрея Вознесенского в историческом особняке на Большой Ордынке, который является памятником архитектуры начала XIX века. Фасад здания выполнен в стиле ампир.

Место было выбрано не случайно — в Замоскворечье Андрей Вознесенский провел детство и неподалеку, в Лаврушинском переулке, произошла его судьбоносная встреча с Борисом Пастернаком.

Культурный центр представляет собой не мемориал, а подвижную институцию. Здесь регулярно проходят выставки, концерты, кинопоказы и творческие вечера.

Пространство «Рихтер»

Осенью прошлого года эстафету преображения московских особняков подхватило пространство «Рихтер». Арт-площадка заняла здание по адресу Пятницкая, 42, выполненное в духе позднего классицизма. По некоторым сведениям, особняк построен по проекту известного архитектора и основателя научной реставрации Федора Рихтера, отсюда и название. Рихтер известен реставрациями соборов, храмов, палат Романовых, а также залов Большого Кремлевского дворца. Так что если когда-нибудь подтвердится его причастность к возведению особняка на Пятницкой — это будет исключительный образец частного дома, выполненного по его проекту.

Пространство «Рихтер» позиционирует себя как медиа в формате особняка, что неудивительно — большая часть команды по совместительству является командой издательского дома «Маминахлапината» и самиздата «Батенька, да вы трансформер». Площадка вмещает в себя бутик-отель, вермутерию, бар, галерею современного искусства, журнальный зал, а совсем недавно в «Рихтере» открылся полноценный ресторан.

Анастасия Ефимова основательница «Рихтера»

«В особняке в 1998 году была проведена реставрация, после этого его арендовал банк. Состояние было хорошим — сохранены столярные и латунные изделия, частично — паркеты и лепнина. Конечно, пришлось избавиться от коробов и слоев ламината, которые появились здесь за последние 20 лет, но мы максимально сохранили следы разных эпох. Практически ничего не тронули, наоборот, максимально реставрировали и заботились о сохранившихся элементах. Особенно сложно было с дверьми и окнами.

У каждого места есть своя энергия, в “Рихтере” она совершенно особенная. У нас есть свой сад — это большая редкость для Москвы. Идея эта родилась благодаря Brick Design Hotel — это наш первый проект, который объединил много людей и стал настоящей творческой и network-площадкой. Хотелось увеличить площадь и максимально расширить идею свободы творчества и совместного созидания. Так в “Рихтере” появились кураторы и резиденты.

Наша аудитория — творческие люди, предприниматели, деятели культуры. К сожалению, площадка не может принять очень много людей, поэтому наш формат — камерные мероприятия. “Рихтер” сейчас работает и как творческая лаборатория, здесь снимают кино и создают тотальные инсталляции.

Очевидно, что москвичи устали тусоваться, сказывается информационный перегруз. Появился запрос на смыслы и кураторскую программу. Причем запрос эстетский и даже гедонистический — в этом прослеживается тенденция».

 «Дом культур»

Последним на арену, под занавес уходящего года, ворвалось пространство «Дом культур» на Сретенке с вечеринкой «Пустое место». Мероприятие оправдывало свое название на 100% — в здании полным ходом шел ремонт, а люди тянули коктейли в окружении строительных лесов, затянутых сеткой. Казалось бы, ничего нового, мы все это видели в 2015-м. Но буквально за один месяц особняк преобразился до неузнаваемости.

Сейчас «Дом культур» объединяет в себе фастфуд, ориентированный на здоровый образ жизни — OverSalad, полноценное бистро, бар с авторскими напитками. С утра по выходным здесь занимаются йогой и покупают украшения на винтажных маркетах, а по ночам все так же гремят вечеринки. Это место, где есть чем заняться и днем, и ночью.

Анастасия Кондратьева бывший креативный директор «Дома культур»

«Когда мы в первый раз здесь оказались, в здании было что-то типа дома быта. Первый этаж пустовал — раньше здесь был какой-то магазин. На втором этаже работали вейп-шоп, ремонт айфонов, большой салон красоты и ателье. Здесь были классические навесные потолки, как в офисах. На третьем этаже сидели гадалка и тур-оператор. Мои коллеги буквально поднимали потолок какой-то палкой, светили фонарем и говорили: “Смотри, там лепнина!” Мы снесли все, что здесь было, отковыряли лепнину, посмотрели с архитекторами, что мы не будем ничего с ней делать, просто зачистим. Когда очищали, были последовательно видны 1990-е, 1980-е, 1970-е и, наконец, начало XIX века. Есть даже места, где видно, что была одна лепнина, а потом на нее наложили другую.

Потолки оставили оригинальные, стены зачистили, но оставили некоторые куски краски. Лестница на третий этаж, я думаю, была построена уже в XX веке. Мы старались вообще ничего не навязывать этому зданию, оставить все, как есть, и дополнить только самым необходимым. Наше архитектурное бюро даже специально выбрало какую-то суперпрозрачную мебель, которая складывается как конструктор и убирается. Мы постарались максимально сохранить архитектурный контур.

Так получилось, что у нас сначала было помещение, его нашел мой коллега, один из создателей проекта, а потом уже родился проект “Дом культур”. Изначально у нас была совершенно другая идея — большого ресторана. Мы пришли, посмотрели на место и решили придумать что-то другое. У нас не было дома: хотелось сделать место, где мы могли бы сначала поработать, потом остаться выпить, поужинать и затем послушать музыку вечером, потанцевать. У чуть старшего поколения была “Солянка”, а у нас такого места не сложилось. Мы долго крутили слова “дом” и “особняк”, они казались слишком претенциозными. Название “Дом культуры” было слишком в советскую сторону. И потом в какой-то момент мы просто отрезали букву Ы. Мы изначально хотели сделать место про московскую большую тусовку, где все друг друга, конечно, знают, но все это какие-то разные направления, разные стили жизни, разные культуры.

Технически сложилось так, что площадка была готова гораздо раньше, чем кухня и бар. Мы полноценно начали работать в середине декабря как площадка для мероприятий. Первое — “Пустое место” — мы сделали во время стройки, когда здесь было пыли по колено. Это была наша большая концепция. О том, что мы хотели создать идеальное пустое место, которое в себя сможет принять что угодно, поместить внутри себя любую мысль. Нам показалось, что это был момент идеальной пустоты, когда мы все старое убрали, а нового еще совсем ничего не привнесли.

Мне кажется, что в целом в мире люди уже давно начали осваивать старые промышленные пространства и исторические особняки. У европейцев, например, это получается чуть лучше. Они всегда умели ржавую раковину к какому-нибудь хай-тек-интерьеру приладить так, что выглядит супер. В России, видимо ввиду советского прошлого, еще до конца не сформировано понимание гармонии, что старое может быть красивым, что сломанное может быть модным. И в целом в 1990-е, наверное, было круто красиво все зашить, покрасить, чтобы ничего от прошлого не осталось. Сейчас мы это перешагнули, начинаем освобождать лепнину, совмещать старое и новое, делать это красиво.

Станет ли преображение старинных особняков тенденцией — сложно сказать. Все упирается в непростые процессы: дорогостоящую аренду, кроме того, большинство особняков — памятники архитектуры. Любой гвоздь, любой карниз — полгода согласований. Наш особняк не входит в архитектурное наследие, иначе мы вряд ли бы отважились хоть что-то сделать.

В Москве был долгий период заводской культуры, когда люди тусовались на промышленных объектах. И я вижу по себе, по своим друзьям, что все уже немного подросли. Нам хочется уюта, когда продуман интерьер. И поэтому потихоньку из этих заводов мы переходим в домашние пространства, где пытаемся чуть с более взрослым подходом сделать комфортную для себя среду».

Фото: @usadbachertkova, blackrussianshow.ru, @voznesenskycenter, «Москвич Mag»