Острова, расположенные в получасе езды от Кремля между районами Печатники и Нагатинский затон, давно привлекают краеведов и просто любопытных москвичей. В поселке Шлюзы до сих пор совершенно изолированно живут люди.
История островного поселка на юго-востоке столицы началась в 1930-х годах, когда возводился Перервинский гидроузел. Он входил в структуру канала имени Москвы и включал в себя новую плотину взамен реконструированной старой, гидроэлектростанцию и два шлюза — №10 для больших кораблей и №11 для судов поменьше. Строительные работы, осуществляемые силами преимущественно заключенных Дмитровского лагеря НКВД, сопровождались множеством жертв и массовыми захоронениями вблизи искусственных островов.
«Москвич Mag» поговорил с бывшей жительницей Шлюзов Ларисой Юмаковой, семье которой удалось приватизировать и продать там квартиру:
 |
Лариса Юмакова |
Как семья попала на острова
Мои предки родом из Касимова Рязанской области. Прадед — богатый человек, заводчик, владел кораблями и заведовал всем местным речным флотом. Его сыновья, в том числе мой дед, были капитанами кораблей. После революции у семьи конфисковали все золото, а выданные за него деньги обесценились. В какой-то момент дед перешел работать в Московское речное пароходство, его прикрепили к управлению, расположенному на Перервинском гидроузле.
Семье выдали в поселке Шлюзы две комнаты в трешке без удобств в деревянном двухэтажном доме. В 1935 году он перевез туда жену с тремя дочерьми и сыном. Моей маме, их средней дочери, на тот момент было восемь лет. Оба шлюза уже работали, ГЭС достраивалась. Когда соседка по коммуналке уехала, вся квартира оказалась в распоряжении моей семьи.
Строительство поселка, 1940
Зимой река мелеет, и со стороны Печатников сейчас можно увидеть остатки старой плотины. Ее разбомбило во время Великой Отечественной войны. Новую железобетонную, построенную в 1930-е годы, очень хорошо замаскировали. Когда бомба попала в старую плотину, местные дети бегали смотреть на пожар. Несколько из них, как рассказывала моя мама, пострадали.
Еще одна история военного времени связана с моим дядей-фронтовиком. Его эшелон по пути из Ленинграда в Тулу сделал остановку на станции Люблино-Сортировочное, в 15 минутах от нашего дома на острове. Дядя Миша решил сбегать к матери — передать паек и офицерскую книжку, чтобы семья получала деньги, — и в итоге опоздал: эшелон ушел раньше запланированного времени. Дядю, догнавшего сослуживцев в Серпухове, ждал штрафбат. Войну он закончил в Японии, откуда вернулся прямо на свадьбу моих мамы и папы в 1953 году. У нас потом долго хранился привезенный им подарочный сервиз из тончайшего фарфора.
Памятник-призрак и кремлевские теплицы
На севере архипелага (состоит из трех искусственно образованных островов, не считая еще одного крошечного. — Прим. автора), где расходятся канал и основное русло реки, расположена «плюшка». Этим словом местные называют круглый каменный постамент, где в честь открытия канала имени Москвы должны были установить, но так и не установили большой памятник Сталину. Мы рядом с «плюшкой» очень любили загорать и купаться.
Когда-то на островах было подсобное хозяйство для нужд Кремля: теплицы с овощами и зеленью, свинарники, конюшни, цветочный питомник. В 1960-е годы в поселке жили до тысячи человек. Помню прогулочные зоны с лавочками и фонарями, где капитаны совершали променады, прекрасные ухоженные аллеи. За благоустройством территории следили садовники. На ГЭС — всегда стерильная чистота. К шлюзу №11 примыкал красивый мост с дорогой, в нишах стояли статуи мужчин и женщин, мы там часто гуляли.
В поселке были свои детский сад, магазин, клуб на сто мест, куда приезжали артисты. Масштабно праздновался День речника, устраивались танцевальные вечера, летом работал открытый кинотеатр. Очень ценилась служба судопропускников. Начальник смены носил капитанский мундир с нашивками, на каждом шлюзе дежурили по четыре охранника. Все в круглосуточном режиме, очень четко и слаженно.
Об урожаях и переселении на материк
Людям, которые жили и работали на шлюзах, предоставлялись участки с садами и огородами. Урожаи были огромные. В нашем огороде росли капуста, морковь, картофель, свекла, кустарники. Мама всю жизнь занималась цветами, выращивала астры, хосты, множество других многолетников. Также было четыре огромных общественных сада — три яблоневых и вишневый.
Когда я училась в девятом классе, деревянные дома в поселке снесли, а это суммарно более 60 квартир. Началось переселение. Как раз тогда пяти- и девятиэтажками застраивалось соседнее материковое Нагатино. Некоторые дома там появились прямо на месте кладбища. До сих пор помню историю про вскрытую могилу, где лежала женщина вся в золоте. Нашу семью переселили в трехкомнатную квартиру на Судостроительной улице, недалеко от родных Шлюзов. А были и те, кто поехал жить в Новогиреево или на север Москвы, где только сейчас появилось метро.
Возвращение на остров
Несмотря на переезд в Нагатино, родители продолжали вести хозяйство на закрепленном за ними участке на острове. Тем, кто теперь жил на материке, давали пропуска на посещение огородов в определенное время. Лет через десять мои родители договорились поменяться квартирами с начальником управления на шлюзах и переехали жить обратно в поселок — в двухкомнатную квартиру в кирпичном двухэтажном доме 1940 года постройки.
Я на тот момент уже жила отдельно, на Автозаводской, а к родителям приезжала в гости. Отец, вышедший на пенсию после службы в милиции, подрабатывал садовником, мама продолжала заниматься цветоводством. Я отучилась на архивариуса, работала в министерстве. В 1980 году мы с мужем переехали в Марьино — купили там кооперативную квартиру. Наша дочь какое-то время ходила в детский сад в поселке Шлюзы, рядом с домом бабушки и дедушки. Перед распадом СССР местный садик закрылся, следом не стало и магазина.
Куры, бобры и развал инфраструктуры
Многие жители поселка еще 15 лет назад держали гусей и кур. У моего папы были кролики. Что касается дикой живности, то ее на островах до сих пор много: лисы, бобры. Последние попилили очень много деревьев. Однажды в середине 1980-х годов мы даже видели цапель, когда купались. Воду жители поселка долгое время пили не водопроводную, а артезианскую из скважины: стояла огромная водонапорная башня. Когда после перестройки провели городской водопровод, качество воды сильно ухудшилось. Газ тоже был автономный — до прихода электричества.
Инфраструктура начала постепенно приходить в упадок в 1980-х годах. Перестали работать садовники, никто уже не приводил в порядок лужайки, не подстригал сирень, не ухаживал за плодовыми деревьями. Сады были заброшены, хотя все равно цвели и благоухали. Кораблей, а следовательно, и шлюзований, стало значительно меньше, снизился объем грузоперевозок. Проваливался асфальт. Однажды еду на машине и удивляюсь: от плотины и почти до дома родителей ровная дорога! Оказалось, летом кино снимали, поэтому асфальт привели в порядок.
Шлюзы, кстати, всегда привлекали кинематографистов. В начале 1970-х в поселке проходили съемки фильма о Второй мировой войне «Освобождение: Последний штурм», где играли Николай Олялин и Лариса Голубкина (для сцены затопления берлинского метро в шлюзе №11 разместили вывезенные из Берлина в 1945 году вагоны и заполнили их водой. — Прим. автора). Жители, в том числе и я, снимались в массовке.
Гости с материка и пустеющие дома
Официально на острова пускают только по пропускам. Попасть можно по плотине со стороны Печатников и по мосту над шлюзом №10 со стороны Коломенской набережной (его нет на карте. — Прим. автора). Гостям мы выписывали пропуска или звонили на пост — был местный коммутатор. Долгое время работала телефонистка, потом все стало автоматическим.
После того как прекратилось активное судоходство и перестал ходить ледокол, на большой остров зимой по льду стали переходить лыжники и собачники из Нагатинского затона. Раньше их особо не гоняли, но за последние десять лет контроль усилился, и служба безопасности стала тщательнее следить за гостями с большой земли.
В поселке осталось всего три двухэтажных жилых дома. Часть бывших квартир используются как подсобные помещения, раздевалки для водолазов, которые осматривают ворота шлюзов и днища кораблей. Нынешние работники гидроузла приходят на службу в основном с материка. А немногочисленные жители поселка трудятся кто где. Старожилов практически не осталось — наша семья была одной из последних среди коренного населения островов.
Оставлять себе квартиру в поселке Шлюзы, где умерли мои родители, я не хотела — мы продали ее несколько лет назад за 6 млн рублей. Две большие комнаты, огромный холл, десятиметровая кухня, лоджия — в общей сложности 64 квадратных метра. Сделка была совершенно официальной: моей маме после нескольких лет хождения по инстанциям в 1990-е годы удалось через суд приватизировать квартиру. По маминым стопам еще трое владельцев успели оформить жилье в собственность, у остальных уже не получилось: дома изъяли из реестра объектов жилого фонда. С тех пор это ведомственные помещения для технических нужд, продать которые невозможно.
Наша квартира досталась людям, которые мечтали жить в поселке, семейной паре с дочкой и мамой. В ремонт они вложили около миллиона рублей. К квартире прилагался участок земли с садом, за которым мои родители всю жизнь ухаживали. В случае переселения новым владельцам обязаны предоставить аналогичную квартиру, потому что это их собственность. Тех, кто помещениями не владеет, но официально прописан в поселке, тоже обязаны будут обеспечить жильем.
Что ждет Шлюзы?
Еще при Лужкове на островах неоднократно хотели строить то новые дома для сотрудников, то развлекательный центр с казино. Так ничего и не построили. Перервинский гидроузел — стратегический объект, плотина сдерживает огромную массу воды с севера. Продолжает работу гидроэлектростанция, входящая в единую энергетическую сеть. Насколько я знаю, она очень выручила город во время энергоколлапса 2005 года. Думаю, рано или поздно на территории островов останутся только техслужбы. Но закрытая зона там как была, так и будет.
В августе 2019 года стало известно, что Перервинский гидроузел ждет комплексная реконструкция. Работы проведут на территории площадью более 80 га. Что именно планируется там делать помимо модернизации технической базы, не уточнялось.
Фото: ©Михаил Серяков, ©Сергей Полетаев. ©Андрей Дворников — автор фильма «Нагатинские острова»