Утром 19 августа 1991 года жители СССР проснулись от странного сообщения, зачитанного по всем теле- и радиоканалам. Насмерть перепуганная диктор сообщала, что президент СССР Михаил Горбачев отправлен в отставку, его пост занял вице-президент Геннадий Янаев, а вся полнота власти перешла к Государственному комитету по чрезвычайному положению (ГКЧП). Так начался «августовский путч», положивший конец советскому периоду в истории России.
Имена гэкачепистов вспомнит теперь не каждый: Бакланов, Крючков, Павлов, Пуго, Стародубцев, Тизяков, Янаев и Язов. Большинство из них были чистой номенклатурой, а между тем речь шла о военном перевороте, требовавшем решительности, если не фанатизма.
Вторым просчетом стало непонимание настроения в столицах. В своих официальных документах от 18–21 августа ГКЧП ориентировался на результаты референдума о сохранении СССР и при этом совершенно не учитывал, насколько население устало от советской риторики и раздражено продовольственным и потребительским кризисом.
Главным вопросом момента было будущее СССР. За полгода до этого, 17 марта, всесоюзный референдум обнаружил, что почти 80% населения за сохранение Союза. Но республиканские власти уже думали по-другому. По-другому думал и Ельцин, занимавший должность председателя Верховного Совета РСФСР. Это был потолок его карьеры республиканского деятеля. Для полноты власти он нуждался в другой стране. Распад Союза был идеальным вариантом. Вот только на фоне итогов референдума это было не вполне демократично. Задача гэкачепистов — сохранить СССР — напротив, опиралась на волю народа. Вот только захват власти силовым путем вызывал вопросы.
Несуразицы начались в первый же день ЧП. Введенная в Москву бронетехника грозно рычала моторами, но на башнях бэтээров сидели молоденькие солдатики, совершенно не готовые стрелять по своим. Отряд «Альфа», отправленный к даче Ельцина, не помешал ему приехать в столицу. Это тут же привело к двоевластию. На три дня история СССР замерла в точке бифуркации. Исход дела решили дрожащие руки путчистов, которые крупным планом показал оператор во время пресс-конференции 19 августа.
Сумятица военного переворота, танки и толпы на улицах — это было ровно то, чего не хватало Ельцину. Вместо ГКЧП страну стал спасать он. Ельцин с танка обращается к толпе — эта фотография стала началом новой эры.
По сути в августе 1991 года столкнулись два государственных переворота — гэкачепистский и ельцинский. Харизма Ельцина победила, однако вопрос легитимности августовских событий лежит за гранью всех правовых систем. Это сейчас ясно, что Ельцин воспользовался моментом. А тогда путч смешал все карты, сбил правовые настройки, запутал народ и власть.
21 августа все было кончено. Всех членов ГКЧП обвинили в измене родине, что юридически было сомнительно. Но уже в 1993-м все путчисты вышли на свободу. Трагически сложилась лишь судьба Пуго, который застрелился вместе с женой 22 августа 1991 года.
Из опроса «Левада-Центра» (внесен Минюстом в реестр иноагентов), проведенного к 25-летию путча, выяснилось, что 48% опрошенных не знали, что происходило 19–21 августа 1991 года. Треть респондентов считали провал путча трагедией страны и только 8% воспринимали путч как «победу демократической революции, покончившей с КПСС». Впрочем, другой истории у нас нет.
Фото: Владимир Родионов/МИА «Россия сегодня»