Название улице дали имя и фамилия командира партизанского отряда Бориса Лаврентьевича Галушкина, родившегося в городе Шахты Ростовской области, в Москве проживавшего лишь в годы учебы в институте физкультуры и женившегося на девушке из Ярославля. Некоторые отрывочные факты биографии дают о нем более полное представление: на фронт пошел добровольцем, прибыв на побывку с фронта летом 1942 года, сделал предложение руки и сердца бывшей сокурснице, с которой дружил несколько лет. Прожив с женой два дня, вернулся в войска. В 1944 году, за четыре дня до отзыва физкультурников с фронтов ВОВ, Борис Лаврентьевич геройски погиб, выводя свой отряд с боями из окружения.
У нашей улицы имелось и прежнее историческое название — 3-й проезд Алексеевского Студгородка, проезд, который вполне мог бы быть продолжением Ростокинского проезда или в свое время Алексеевского проспекта. Эти улицы разбивались путепроводом над железной дорогой Ярославского направления и делили путь от улицы Богатырский Мост до проспекта Мира на две части: до моста над железкой и после одна из этих частей и получила название улицы Бориса Галушкина. Алексеевский студгородок образовался в зеленой зоне бывшего Ярославского тракта, нынешнего проспекта Мира, еще в начале 1930-х годов и постепенно был поглощен новым жилым строительством к 1970-м.
Галушкина довольно скромна по протяженности — ее длина составляет всего полтора километра, но улица занимает стратегическое (в мирном плане) положение. Согласитесь, многие ли улицы могут похвастать пролеганием (и даже существованием) между такими значимыми для московского топоса местами, как лесопарк «Сокольники», Первая российская станция юннатов, национальный парк «Лосиный остров», Екатерининский акведук над полем сбора Второго народного ополчения 1612 года под предводительством Минина и Пожарского, скульптура Веры Мухиной «Рабочий и колхозница» и ВДНХ? Наша улица стратегически выгодна и близостью к центру (навигатор указывает 6 минут до Сухаревки), и в то же время к выезду на МКАД и загородное Ярославское шоссе.
Полтора километра улицы Галушкина могут похвастать тем, что имеют на своих берегах городскую деловую библиотеку, красные дома (серия домов карминного цвета, украшение московской архитектуры 1950-х годов), свой музей и галерею (внутри скульптуры Мухиной), почтовое отделение возрастом больше полувека, семейное кафе грузинской кухни, пожарную и автобусную станции и стадион площадью 15 тыс. кв. метров. Нашу улицу помимо сталинской постройки красного дома украшают необычный для Москвы 25-этажный дом на опорах-галочках (в просторечии дом на курьих ножках) и пятиэтажные дома серого кирпича (с печным отоплением до недавнего времени), построенные, по местной молве, пленными немцами в послевоенные годы. И еще с одним соседством повезло нашей улице — поблизости находится здание-подкова гостиницы «Космос» с ее концертными залами.
Дома на улице Галушкина могут праздновать свои полувековые и более юбилеи, но долгожителей под сто лет тут, пожалуй, не найдется. Дворами нашей улицы особо хвастать не приходится, дворы здесь тихие, с типичными детскими площадками, украшенные лиственно-смешанным гербарием в соответствии с временем года.
Нахождение на нашей улице общежитий противопожарной службы МЧС, финансовой академии, педагогического университета и ВГИКа говорит о продолжении заселения на этих землях студенческого люда, как и во времена существования барачного типа Алексеевского студгородка. Учащиеся института кинематографии традиционно селились на Галушкина, поскольку отсюда в шаговой доступности (на улице Вильгельма Пика) находится и сам ВГИК с его актерским, сценарным, операторским и режиссерским факультетами.
По улице Галушкина проложен маршрут туристического и паломнического направления — знаменитая «Дорога в Лавру», о чем говорят городские указатели. Пешеходная тропа в Троице-Сергиеву Лавру длиной 120 километров начинается от нулевого километра у Иверской часовни на Красной площади, и один из 120 километров как раз идет по улице Галушкина. По тропе в Лавру ходили и цари, и простой набожный люд. Одним из первых паломников на пешеходной тропе, согласно историческим упоминаниям, считается сам Дмитрий Донской.
Имея стратегическое расположение, улица Галушкина является артерией, соединяющей Лучевые просеки парка «Сокольники», гранитную набережную Яузы, Краснобогатырскую улицу (бывший Черкизовский Камер-Коллежский вал) с проспектом Мира (бывшим Ярославским трактом). По ней еще пока бегают трамваи — исчезающий вид столичного транспорта.
Улица достаточно оживленная, если учитывать факторы географического расположения, перенаселенности, концентрации торговых точек, местных учреждений и общежитий; отсюда, возможно, полное отсутствие цветочных клумб, декоративных кустарников и наличие вытоптанных газонов.
Старожилам нашей улицы, наблюдавшим советско-французское совместное строительство в 1970-х годах гостиницы «Космос», посчастливилось увидеть и Олимпийского Мишку, парившего над зрительскими трибунами олимпийского стадиона во время проведения церемонии закрытия Олимпиады-80, а много лет спустя довелось услышать взрывы дереконструкции этого значимого для Москвы сооружения.
Старожилам нашей улицы три-четыре года назад довелось наблюдать снос у Ростокинского путепровода (в конце Галушкина) дачного особняка мануфактурщика-суконщика Александра Второва и его сына, банкира Николая Второва по прозвищу Русский Морган. Старожилам улицы в настоящее время выпало присутствовать при разборе павильона №70 «Москва», он же «Монреальский», спроектированного к «Экспо-67». Демонтаж павильона, находящегося напротив перекрестка проспекта Мира и начала улицы Галушкина, ведется ежедневно.
Так же ежедневно в течение полугода на улице Галушкина проходит обновление транспортных артерий, сопровождаемое днем и ночью звуковыми и световыми эффектами. Наша улица, сама того не желая, попала в поле зрения проектировщика идеи трамвайных островков посреди проезжей части. Островки появились в трех местах (и это на расстоянии примерно один километр), они значительно сузили мостовую и снизили ее проходимость автотранспортом: вместо двух полос в каждую сторону осталось движение в одну полосу, зато всюду появились знаки запрета стоянки и эвакуации автомобилей в случае нарушения.
Не обошло улицу и эксклюзивное московское преобразование — «бордюринг» и замена столбов освещения, вполне, кажется, годных и внешне не отличавшихся от ныне установленных. Жители оценили заботу по улучшению урбанистического пейзажа, стойко снесли полугодовое соседство строительной техники, активность деловитых гастарбайтеров, запахи горячего асфальта, сварки и битума. Жители улицы даже сами не заметили, как увлеклись перфекционизмом, и теперь почему-то надеются на устранение издержек и недоделок в виде ям, торчащих из земли труб и проводов и готовы дождаться наконец полного наведения красоты и порядка у себя дома, на своей улице своего города.
Но пока внимательному наблюдателю никак не закрыть глаза на то, что отменяют остановку на удобном месте и переносят ее в менее удобное, что временную разметку делают таким образом, когда автобус не вписывается в поворот на перекрестке и попадает на трамвайные рельсы, по каковым уже пущено трамвайное движение.
В одной книжной новинке-травелоге 2025 года встречается такое сравнение, что города бывают рассказами, бывают города-романы, а бывают города-инструкции к стиральной машинке. Можно перенести эти смыслы и на улицы. Бывают Проектируемые проезды — скучные, как доклады, бывают тупики — не мотивирующие на жизнь, бывают проспекты — прямые, как указка школьного учителя. Наша улица Бориса Галушкина — это улица-травелог в историю, улица-гусеница; она прогибается, как бы сползая вниз посередине, и потом плавно поднимается вверх перед Ростокинским путепроводом, заползает даже на него, чтобы оглядеться в высшей точке на две стороны вдоль железки. И вот в центре изгиба, в самом низком месте, пешеходы привыкли десятилетиями наблюдать скопление воды в дождь, попросту огромные лужи, разбиваемые брызгами авто на скорости, как если бы ледоколы разбивали лед вдребезги. Житель нашей обновленной улицы с надеждой на столичного бога архитектуры и урбанистики верит, что нынешняя отремонтированная, отреставрированная, реновационная улица наша останется сухой в самые мощные тропически-московские ливни, что сработает ливневая канализация, которую-то уж наверняка продумали наряду с красивыми указателями и новенькими бордюрами.
У всякого связанного дневной или ночной жизнью с нашей улицей горожанина не исчезает стойкое ощущение стройки в его собственном доме: какое окно ни открой — всюду строительство или ремонт, демонтаж или реконструкция. Кажется важным, чтобы за стуком отбойных молотков, гидравлических прессов стройтехники и грохотом дорожных катков жители не упустили бы, как незаметно попадают в новое время — яростную эру обновления и нововведений. Кажется важным не упустить уходящую натуру исчерпавшего себя (или выданного за исчерпавшего) привычного городского объекта, хотя бы в силу возраста и пережитых событий ставшего историческим. Главное — за обновлением и стремлением в будущее не потерять вовсе историческую Москву.
Галина Калинкина, прозаик, эссеист, читательница «Москвич Mag»
Если вы хотите стать героем этой рубрики и рассказать о своем виде из окна, напишите, пожалуйста, Наталье Журавлевой: nrobertova@mail.ru