Московские власти продолжают войну с граффити — и им не важно, что многие из них являются произведениями искусства.В 2014 году, когда вовсю раскручивался маховик санкций и патриотизма, на улицах Москвы происходило нечто противоположное — фестиваль уличного искусства, в результате которого на отвесных и глухих стенах появились удивительные мурали и граффити. Одним из них стало «Послание» на Рождественке, которое Финтан Мэги нарисовал на стене одного из домов. На нем была изображена сидящая девушка, отпускающая бутылку с письмом в воду, причем получалось, что сидит она как будто на козырьке настоящего подъезда. «Послания» больше нет.

Это не первый даже за последние дни случай уничтожения произведения искусства. Мы уже писали об уничтожении абстрактного рисунка художника Nootk, парой дней ранее закрасили еще одну работу, в районе станции «Беговая» — мальчика, едущего верхом на рыбе, авторства художника Qbic.

Причина тому — постановление городского правительства за номером 877, в соответствии с которым граффити на городских стенах должны быть посвящены знаменательным датам истории России, а также выдающимся личностям и их достижениям. Причем список тех граффити, которые должны были выжить, собственники зданий и представители районных властей должны сами подавать в департамент культуры, иначе их могут закрасить. И закрашивают — всю нынешнюю неделю. Одним ровным тоном. Серым. Или охряным.

Нам почему-то кажется, что если бы на фестиваль уличного искусства — вроде того, что был в 2014 году — приехал бы, например, Бэнкси, то его картину ждала бы та же участь. Впрочем, в Москве и так еще есть, что уничтожать, например работы американца Шепарда Фейри, расписывавшего «Атриум» и окрестности трамвайного депо им. Апакова на Шаболовке. Или работы нашего вполне выдающегося соотечественника Покраса Лампаса. Любителям ровных стен или авторам документа, утверждающего торжество нового героического реализма, на заметку. Кстати, интересно, кто определяет степень экстраординарности наших соотечественников? Является ли нашим великим современником, например, поэт и музыкант Егор Летов, 55-летие со дня рождения которого отмечалось на днях? Можно ли посвятить ему граффити? А Илья Зданевич, или Ильязд, занимающий стену рядом на Сретенке, он достаточно великий для нынешней Москвы?

Ведь дело даже не в том, что уничтожены произведения искусства. И что многие из них были созданы по заказу городского правительства. Настенные рисунки (особенно это касается не нелегального «бомбления», а вполне разрешенных и согласованных муралей) становятся частью городского пейзажа и вносят разнообразие в его палитру. Дети учатся ориентироваться по ним в городе, туристы фотографируются на их фоне, а в спальных районах они помогают безликим домам наконец начать отличаться один от другого. И кроме героев и памятных дат в истории отечества в этой палитре должны быть и девушка с письмом в бутылке, и мальчик в ушанке верхом на рыбе.

Кстати, в этом году тоже проходил международный фестиваль уличной культуры, в ходе которого художники расписали полтора десятка домов. Знаете где? В Одинцово.

Фото: @gre4ark.livejournal.com