«У вас красивые очки», — вдруг говорит жительница Бостона Марта (Ванесса Кирби) принимающей у нее роды акушерке Эве (Молли Паркер), и та от неожиданности смущается перед тем, как сказать «спасибо».

Перед появлением Эвы в квартире Марты произошло недоразумение. Изначальная договоренность о помощи с родами на дому была с акушеркой Барбарой, но та именно в этот день была занята с другой роженицей, поэтому срочно прислала вместо себя коллегу. Комплимент насчет очков вроде бы говорит о том, что все в порядке: без пяти минут мать готова поддержать ни к чему не обязывающий разговор с незнакомой женщиной, схватки проходят все с меньшим интервалом, ванна наполнена заботливым мужем Шоном (Шайа ЛаБаф), который выполняет любой каприз любимой жены. Вот только через несколько секунд после рождения долгожданный младенец начнет синеть и умрет на глазах у убитых горем родителей, а акушерку обвинят в неумышленном убийстве.

Сложно представить, что можно снять после такого пролога, чтобы сохранить накал происходящего на экране. Но венгр (и наполовину румын по национальности) Корнель Мундруцо умеет начать драму там, где для другого режиссера она бы закончилась. В его «Белом боге» стая будапештских собак играла не хуже шекспировской актерской труппы, а в «Спутнике Юпитера» застреленный на границе иммигрант вдруг начинал летать, словно научился преодолевать не только государственные границы.

Во «Фрагментах женщины» в отличие от предыдущих фильмов Мундруцо нет ничего фантазийного. Наоборот, его новая картина настолько реалистична, что кажется новым словом в современном американском кино, недостающей серединой между «престижной» голливудской драмой на «Оскар» и условным «Сандэнсом». Ощущение, что перед нами фильм расцвета американского кино из 1970-х с его фокусом на проблемах «обычных людей», частных, но отражающих проблемы общества, которое не знает, как реагировать на экстремальные обстоятельства.

Мундруцо всегда привлекали аутсайдеры, люди, живущие на обочине общества. Снять фильм о хоть и потерявшей ребенка, но вполне благополучной женщине как таком аутсайдере, которую одновременно все жалеют и при этом не понимают, — амбициозная задача, и режиссер с ней справился благодаря феноменальной работе исполнительницы роли Марты. Ванесса Кирби была известна по сериалу «Корона» и фильму «Миссия невыполнима: Последствия», но роль Марты катапультирует ее на совсем новый уровень — номинанток на «Оскар». Ее работу можно легко поставить вровень с другими лучшими женскими ролями года, сыгранными более опытными Фрэнсис Макдорманд в «Земле кочевников» и Гленн Клоуз в «Элегии Хиллбилли».

Появившиеся на днях на Netflix «Фрагменты женщины» построены как вырванные из обычной жизни сцены, происходящие раз в месяц, на протяжении полугода. Марта теряет ребенка в октябре, суд над акушеркой происходит в марте. Но за эти полгода в ее жизни меняется все — на отношениях с мужем (вы знаете точно, что перед вами артхаус, если Шайа ЛаБаф полфильма ходит без трусов) и властной матерью Элизабет (Эллен Берстин) отражаются все стадии посттравматического шока героини. Горе, которое всегда проживается в одиночку, переставляет углы в этом треугольнике навсегда — выясняется, что Элизабет всегда была против брака Марты с Шоном — слишком он неотесан для ее «принцессы». О Берстин хочется сказать отдельно — она получила свой единственный «Оскар» в 1975-м за фильм Мартина Скорсезе «Алиса здесь больше не живет». Понятно, почему она согласилась играть у Мундруцо — Скорсезе выступил исполнительным продюсером его первой американской картины, и в этом воссоединении видится какая-то мудрая последовательность.

«Фрагменты женщины» (хотя уместнее было бы перевести название «Кусочки женщины» или «Осколки женщины») достигают кульминации в суде, где должна решиться судьба бедной, в общем, ничем не виноватой Эвы. В жизни есть вещи, которые нельзя разделить на правильное и неправильное и назначить за это наказание. Часто она просто тупо несправедлива, хаотична и бессмысленна, чтобы предъявлять за ее повороты кому-то счет. Мундруцо со всей свойственной ему восточноевропейской поэтикой и одновременно социальной критикой вторгается в подчиненное жестким законам американское кино и заканчивает фильм чем-то уж совсем, казалось бы, нелогичным — камера надолго задерживается на роскошной яблоне в саду, а за кадром мать зовет дочь к ужину. Эта идиллическая картина настолько контрастна предшествующему ей кошмару, что кажется, будто Мундруцо показывает его альтернативу — все должно было быть иначе, но нас никто не спрашивает, чего мы хотим. Это очень грустный фильм, но одновременно и жизнеутверждающий. У каждого своя яблоня, под которой он был счастлив, и важно это состояние запомнить, чтобы было с чем сравнивать, когда все в жизни пойдет не так и нужно будет начинать с нуля.

Фото: Netflix