В последние годы Валерия Гай Германика будто специально занималась разрушением собственных имиджа и репутации. Она завела YouTube-канал для интервью о вере, сняла слезливую маргинальную мелодраму («Да и да») и квазиметафизический триллер («Мысленный волк»). Про хип-хоп сериал «Бонус» лучше и вовсе не вспоминать.

Кроме того, она перестала ругаться матом, регулярно сообщала о своем патриотизме, но в заявлениях про то, что «любая власть от Бога», нет-нет да и проскакивало хорошо темперированное ехидство автора «Все умрут, а я останусь» и «Школы», мешавшее окончательно списать экс-вундеркинда со счетов.

Ощущение это оказалось верным: ее сериал «Обоюдное согласие», снятый для сервиса Kion, фактически большое возвращение, которое, правда, за актуальной повесткой немудрено пропустить. Но делать этого ни в коем случае не стоит.

Речь здесь, кстати, вновь идет про школу. После пяти лет отсутствия в родной Приморск из Москвы возвращается Анна Федорова (Светлана Иванова). Из столицы ей пришлось уехать в связи с какими-то до поры загадочными «личными обстоятельствами». Федорова устраивается преподавать литературу в родную школу, и вскоре учительница становится главной героиней городских новостей после того, как подает в полицию заявление об изнасиловании. Обвиняет она троих друзей детства, надругавшихся над ней на яхте на вечеринке по случаю дня рождения общей подруги, покончившей несколько лет назад с собой. Один из обвиняемых (Тарас Кузьмин) работает в мэрии, другой (Шамиль Хаматов) ведет с ним строительный бизнес, третий (Глеб Бочков) вообще экс-бойфренд Анны, настаивающий на том, что было не насилие, а последняя вспышка уходящего чувства. Полицейские в связи с городской значимостью фигурантов пытаются спустить дело на тормозах, но собирающийся на пенсию следователь Нестеренко по каким-то явно своим причинам все же запускает расследование.

Нестеренко играет Андрей Козлов — магистр «Что? Где? Когда?», и это, конечно, самое удивительное актерское открытие в русском кино за годы. Германика всегда умела доставать из неочевидных актеров (и непрофессионалов) настоящую киногению, и в «Обоюдном согласии» это умение возвращается во всей красе. Здесь невероятный кастинг — Алла Михеева, Анастасия Стоцкая, Анна Снаткина, давным-давно не игравший значительных ролей Борис Щербаков. Германика вновь снимает демонстративно неброско, конструируя при этом свое кино из обломков чего-то смутно знакомого и понятного на уровне интуиции. Щербаков играет отца одного из главных героев в том же регистре, в каком похожую роль играл, например, Анатолий Кузнецов в фильме «Гений». Злостью маскируя растерянность, он, сидя в отстроенных сыном хоромах, цедит о том, что «при Советах было лучше». Отцы героев «Маленькой Веры» или того же «Гения» жили в едва-едва расселенных коммуналках, но типаж этот оказался удивительно актуален. Он не выглядит ничуть устаревшим, каждый узнает там какого-нибудь реального человека. Очевидно, все это кое-что говорит об особенностях особого русского хода времени, но это уже совсем другая история.

Формально «Обоюдное согласие» — мастерски выстроенный детектив, своего рода «Убийство в Восточном экспрессе», где в случившемся преступлении виноваты более или менее все. В контексте кино эпохи #MeToo это ближе всего к предпоследнему, кульминационному эпизоду первого сезона «Утреннего шоу» — только напряжение здесь растет и бурлит бесперебойно все шесть серий. Это очень дискомфортное зрелище — каждый россиянин обязательно знает истории вроде той, что здесь рассказывается. Если не как участник, то как свидетель. И это, безусловно, то самое кино, которого ждали от Германики много лет — безжалостное, остроумное и захватывающее. Со времен «Ворошиловского стрелка» в России толком не снимали таких фильмов об изнасиловании. «Обоюдное согласие» полностью компенсирует этот перерыв. Причем делает это не в формате социального комментария, а с интригой не хуже, чем у Агаты Кристи.

Фото: KION