В Новочеркасске наступает утро, по улицам едут поливальные машины, тихонько звучит гимн СССР (автор слов — отец постановщика Сергей Михалков). В постели своего коллеги по партийной работе Логинова (Владислав Комаров) просыпается Люда Семина (Юлия Высоцкая) и срочно спешит в гастроном за спецпайком.

Люда — фронтовичка и пламенная коммунистка, сетующая, что при Сталине было как-то яснее и цены на продукты не повышали. На календаре 1 июня 1962 года, и повышение цен совпало с недавним снижением расценок труда на электровозостроительном заводе. Рабочие устраивают бунт, градус которого нарастает с каждым часом. Из Москвы прибывают товарищи Козлов и Микоян, а с ними и сотрудники КГБ с футлярами от виолончелей, в которых спрятаны винтовки. На второй день демонстраций по протестующим начнут стрелять, а Люде придется метаться по всему городу, разыскивая участвовавшую в волнениях дочку Светку (Юлия Бурова).

О расстреле рабочих в Новочеркасске, разумеется, не писали советские газеты, а его детали были рассекречены только во время перестройки. Тем не менее советская земля полнилась слухами, которые свидетельствовали о том, что хрущевская оттепель получила в финале основательную кровавую кляксу. Кончаловский в те годы играл в хуциевской «Заставе Ильича», то есть был достаточно взрослым человеком, чтобы сейчас отчетливо понимать, о чем снимает. Действие «Дорогих товарищей» развивается в почти нарочито неспешном темпе, так что у режиссера есть возможность внятно несколько раз проговорить все, чего от него ждут российские и европейские (учитывая премьеру и спецприз в Венеции) зрители.

Звучат реплики о свободе собраний (таковая формально была и в Союзе), по сильной сталинской руке Люда и вовсе тоскует регулярно и почти назойливо. Снайперы на крышах горкома напоминают о недавних событиях на постсоветских территориях. Рифмы с Хабаровском и Беларусью получились сколь непроизвольными, столь и точными. Уже не впервые занимающий в интервью консервативную позицию Кончаловский здесь легко и безопасно превращается в лютого антисоветчика. В конце концов, любые неудобные вопросы здесь отражаются уютным словом «ретро».

Однако идеология идеологией, но фильм может быть агиткой лишь отчасти. И вот в плане художественных достоинств у «Дорогих товарищей» (в кинотеатрах с 12 ноября) абсолютно те же проблемы, что и у последних картин Кончаловского с многозначительными названиями «Рай» и «Грех». Ему по-прежнему отлично удаются отдельные эпизоды: сцена в гастрономе в начале, рассказ отца героини о зверствах на Дону, про которые не написал Шолохов, пьяные слезы Люды в компании «доброго гэбэшника» ближе к концу. В этих эпизодах есть некая парадоксальность точки зрения, странная энергия, которая была в «Асе Клячиной» и «Сибириаде». Однако все остальное экранное время Кончаловский занимает еле-еле стыкующимися и какими-то неотесанными конструкциями. Оптимистическая трагедия встречается с трагедией древнегреческой. Партработники уродливы, рабочие немыты, лица стерты, краски тусклы. Превращение Люды в Антигону тоже выглядит очевидно нарочитым. Кроме того, невозможно отделаться от мысли, что сама центральная роль написана все-таки не под Высоцкую, а под актрису темперамента Инны Чуриковой.

Упомянутые уже заглавия прошлых картин говорят о том, что Кончаловского сейчас занимают вопросы фундаментальные, тут не до всматривания в копошащихся людишек. В итоге герои и зрители удостаиваются одинакового сочувственного презрения. Одни за то, что жили в ужасном СССР, другие за то, что живут в современной России, которая, по мнению режиссера, как известно, еще не дозрела до демократии. Эмоция эта совершенно понятная, но платить деньги за билет, чтобы ощутить на себе подобный взгляд, представляется несколько странным. А про новочеркасский расстрел можно прочесть и в «Википедии».

Фото: «Дисней Студиос»