Клинт Иствуд — фигура для мирового кино исключительная. В 88-летнем возрасте, после шести десятилетий работы в кино, он продолжает снимать иногда по два фильма в год (в прошлом помимо его нового, 38-го по счету «Наркокурьера» — «Поезд на Париж»).

Кажется, вся история второй половины XX века и начала XXI отражена в этом стареющем на наших глазах лице, и каждый раз его герой может сказать на своем временном этапе кое-что о нас. Поколение, выросшее на спагетти-вестернах с Иствудом 1960-х, уже выходит на пенсию под его все тот же проходящий навылет прищур. В истории кино мало какой режиссер смог оставаться активным и релевантным так долго.

В «Наркокурьере» (в кинотеатрах с 28 февраля) Иствуд говорит нам о нашем времени (действие, правда, происходит в 2005-м) много неприятного, например, что не всем светит сытая спокойная старость. Наоборот, старость показана Иствудом временем отчаяния и хаоса, а не покоя и примирения с жизнью. Его героя Эрла Стоуна, всю жизнь занимавшегося разведением лилий, согнал с рынка интернет, в котором он ничего не понимает и даже не хочет пытаться понимать. Когда-то прибыльный бизнес отнимал столько времени, что Эрл совсем не уделял времени семье. Его бросила жена (Дайанн Уист), позже с ним перестала разговаривать дочь (ее играет дочь самого режиссера Элисон Иствуд). Сейчас у Эрла нет ни бизнеса, ни семьи, ни даже денег оплатить бар на свадьбе любимой внучки (Таиса Фармига).

Иствуд настаивает на том, что взяться перевозить наркотики из Техаса в Иллинойс можно только от полного отчаяния. В этом смысле «Наркокурьер» — социальный фильм, указывающий на несправедливость капитализма и предательство государством маленького человека, а не легкий триллер про старичка с сумкой кокаина в багажнике. Так Эрл, у которого за всю жизнь не было ни одного водительского штрафа, очень быстро становится главным курьером картеля под предводительством Латона (роскошный Энди Гарсия), и вот он уже везет за одну поездку больше 300 кг на сумму 3 миллиона.

За последнее десятилетие, начиная с программного «Гран Торино», где герой Иствуда, классический консервативный представитель провинциальной белой Америки, защищал соседей-китайцев (то есть пришлых и чужих), режиссер снял девять фильмов. Эволюция его героя логически должна со временем привести к возрастному смягчению характера. Кажется, этот «непрощенный» и «непокоренный» (если использовать названия его фильмов) герой должен превратиться в сентиментального старика, который наконец прослезится на свадьбе внучки и пошутит над собой (в одной сцене дочь ему говорит: «Ну теперь, когда ты в тюрьме, мы хоть точно знаем, где тебя искать». Зрители сочувствующе смеются).

Только Иствуду может сойти с рук реплика в сцене, когда он останавливается помочь чернокожей паре поменять колесо: «Сейчас помогу вам с вашей негритянской проблемой». Он последний в кино представитель поколения, который жил при узаконенном расизме. Герои Иствуда — те самые ретроградные старики из «средней Америки», которые не голосовали бы за Трампа, потому что даже он для них слишком либерален. Но это сложные герои, которые не разделяют людей на группы, а к каждому относятся так, как тот того заслуживает. С годами в этом сухом старике даже появилось что-то подкупающе неуклюжее, даже хулиганско-подростковое — Иствуд ворчит на мир, но пользуется его возможностями.

В какой-то момент «Наркокурьера» камера вдруг начинает подробно и любовно разглядывать лицо главного героя — видно, что актер Иствуд остается любимцем режиссера Иствуда. Видно, что после работы с Леонардо ДиКаприо (в «Дж. Эдгаре» 2011 года), Брэдли Купером (в «Снайпере» 2014-го) и Томом Хэнксом (в «Чуде на Гудзоне» 2016-го) Иствуд вернулся к работе с актером, который лучше всего выражал его взгляды на жизнь. И эта любовь к себе совершенно не выглядит нарциссизмом. Актер Иствуд уже настолько впечатан в наше сознание, и мы настолько ему доверяем, что режиссер Иствуд знает: его герой вызовет у нас симпатию даже с 300 кг кокаина в багажнике.

Фото: Каро-Премьер