Я закончил политех в Комсомольске-на-Амуре, защитил диплом про электромагнитный молот. Но по специальности — инженер-электрик — не проработал ни дня, как, наверное, абсолютное большинство выпускников в середине 1990-х. После института торговал трикотажем и джинсой, а моя жена держала небольшой парфюмерный магазин. В какой-то момент я понял, что у нее на работе провожу куда больше времени, чем у себя, и свернул в ароматный мир.

Начало 2000-х было золотым временем для парфюмерии в России: мы все еще были голодными и «съедали» все — моду, косметику, духи. Именно из тех времен все нынешние коллекционеры духов, винтажники (собиратели винтажных духов. — Прим. авт.), парфюмерная блогосфера — люди, которые охотились на духи, доставали их через десятые руки или заказывали тем, кто часто ездил за границу. Но с тех пор парфюмерия успела превратиться в тривиальный бизнес. На мой взгляд, это очень плохая тенденция — когда не марки предлагают что-то клиенту, а клиент диктует марке свои вкусы. Если и дальше так пойдет, то мир нишевой парфюмерии очень скоро превратится в новый люкс: сближение масс-маркета, люкса и ниши настолько стремительное, что уже не всегда понимаешь носом, из какого сегмента духи — все примерно одинаковое. В свое время ниша как раз стала ответом на эту одинаковость, на засилье цветочно-фруктовых вод, так называемых компотов. Но и сегодня есть свои бунтари, которые плывут против течения, из них во многом и состоит коллекция «Ароматеки».

«Ароматека» — это колье, собранное из разных камешков: можно любоваться каждым по отдельности, а можно — всем ожерельем сразу. Марка Parfums Dusita — гладкий, округлый изумруд-кабошон, Beaufort London — это черный бриллиант с острыми, опасными углами. Jul et Mad — золотистый цитрин в буржуазной огранке «принцесса», сияющий довольством, а семейная прованская марка Au Pays de la Fleur d’Oranger — камея: очень красиво, но сложно в носке и немного старомодно. Сказать, что одна марка продается лучше другой, не могу. Классический закон торговли — никогда не угадаешь, что продашь сегодня. Но совершенно очевидно, что есть марки «наши» и, наоборот, идеологически чуждые: бывало, привозил несколько хитов бренда N — к слову, сейчас он исключительно популярен, — а у клиентов «Ароматеки» не шел ни в какую. Люди приходили, водили носами и говорили: все хорошо, но вот эти ваши черные коробочки — полная чушь. Или, скажем, Montale: работать с ним я физически не смог бы, рука сама тянулась бы к другим флаконам.

Не думаю, что московским парфюмерным магазинам недостает каких-то марок, у нас и так чудовищный перебор всего. Наоборот, нужно выйти из этой безумной гонки за брендами и новинками, перестать навязывать покупателю парфюмерные блокбастеры. Хотя понятно, что последнее в основном идет от недовоспитания консультантов как профессионалов. Плохой продавец напирает на хиты, потому что не хочет напрягаться: снял известный флакон с полки, дал понюхать клиенту, прокатал карточку — все счастливы. И это неправильно. Продавец должен включать собственный мозг — знать, конечно, что продает, но иметь собственные ассоциации и представления, даже если они идут вразрез с официальной легендой марки. Понимаете, у всех людей ольфакторный (обонятельный. — Прим. авт.) опыт разный. И когда кто-то из креативщиков марки начинает рассказывать, что какие-то духи — «закат на восточном побережье Бали, встреченный в тот день, когда парфюмер объелся мороженым, а до того маялся головной болью», возникает недопонимание. Хороший консультант умеет нащупать то, что клиенту понятно и близко, и никогда не скажет: «Возьмите те духи, это сейчас самый модный секси-пиончик».

Фото: София Панкевич

Стать героем рубрики «Почему вы должны меня знать» можно, отправив письмо со своей историей на ab@moskvichmag.ru