Идея сделать парфюмерные курсы возникла у меня семь лет назад, когда я училась в школе «Персона» на стилиста-имиджмейкера.

Получив диплом, я в той же школе прочитала пару лекций о подборе духов к соответствующему образу и назвала их «парфюмерная стилистика» — тогда еще не было никаких аромастилистов, наводнивших сегодняшний интернет. Я не вполне понимаю, чем они занимаются, есть ли у них какая-то общность взглядов. Действительно полезная профессия — парфюмерный консультант, который может сориентировать человека в мире парфюмерных знаний, если тот пришел в ЦУМ или в «Иль де Ботэ» и не знает, к какой полке подходить. По идее, именно этим должны заниматься консультанты в магазинах, но у большинства недостаточно квалификации. Хороших я встречала в «Золотом яблоке» — они прекрасно разбираются в своем ассортименте, понимают, чего хочет человек, и предлагают духи осмысленно. А когда меня просят помочь с выбором духов, я отвечаю словами Теодоро из «Собаки на сене»: «Какой же я могу, сеньора, / Подать совет там, где решает / Единственно ваш личный вкус?» Личный вкус — вот то, чем должен руководствоваться человек, выбирающий себе аромат.

Мои курсы длятся два дня, в общей сложности это 12 часов, плюс перерывы на чай и кофе. Я рассказываю о физиологии обоняния, об исторически сложившемся парфюмерном этикете, показываю все cамое интересное из своей коллекции, чего люди никогда не видели и не увидят. У меня в мастерской целая батарея духов, по которым можно изучать парфюмерную историю с конца XIX века, и огромное количество душистых веществ: где еще человек сможет попробовать 15 сортов серой амбры (душистое вещество, которое производят горбатые киты. — Прим. авт.), подержать в руках мускусный мешочек кабарги (пахучая железа небольшого парнокопытного оленевидного животного, из которой в прежние времена получали натуральный мускус. — Прим. авт.), понюхать настоящий оманский ладан марки Amouage, а также ингредиенты Chanel, полученные мной из рук Кристофера Шелдрейка (в прошлом — парфюмер дома Chanel. — Прим. авт.)? Есть у меня и старые парфюмерные книги, например издание 1822 года лондонца Пьера Чарльза Лилли (по нему учился Пьер Франсуа Паскаль Герлен) или вышедший веком позже роман пролетарского писателя Пьера Ампа, где он изобличает эксплуатацию рабочего класса в парфюмерии. Все эти удивительные вещи я нахожу у антикваров и букинистов, на аукционах, искательство — моя большая страсть.

Моя парфюмерная коллекция зародилась в начале 1990-х, после ошеломляющего знакомства с мюглеровским «Ангелом» (Angel, Mugler. — Прим. авт.) и Samsara, Guerlain. Тогда я начала собирать ароматы, которые могла себе позволить, а в начале 2000-х уже сидела на онлайн-аукционах и покупала старинные духи. Это меня увлекло непередаваемо: всякий раз, дойдя до почты, вскрывала упаковку там же, чуть ли не зубами. На заре eBay я, молодая мать со спящим на руках ребенком, ставила себе будильник на три часа утра, потому что торги шли где-то в Калифорнии, а ставку надо было сделать за 15 секунд до конца аукциона — если раньше, то перебьют, если позже, то есть шанс не успеть. Сегодня в ночных бдениях нет нужды: уже лет десять как появились автоматические снайперы — сайты, где можно заранее обозначить максимальную сумму, которую ты готов заплатить за лот, указать, за сколько секунд это нужно сделать, и пойти спать. Вообще за последние годы ландшафт eBay изменился. В частности, очень выросли цены на винтажные духи — если бы я начинала сегодня, не уверена, что смогла бы собрать такую большую коллекцию. Ее можно назвать исторической: в ней все важные ароматы, которые определяли парфюмерный ландшафт начиная с конца XIX века. Эти духи я показываю и даю понюхать на курсах. Например, когда рассказываю про кумарин — первое синтетическое вещество, которое было использовано в парфюмерии, пускаю по рядам настоящий Fougère Royale 1882 года. Какие вещества входили в состав композиций великого Франсуа Коти, почему ароматы Chanel революционные, как звучат те самые альдегиды C10, C11 и C12, во многом определяющие запах классической «Пятерки», — все эти темы я подкрепляю практическими материалами.

Иногда я покупаю ароматы просто потому, что у них красивые флаконы. Некоторые даже не вскрываю: я держала в руках тысяч пять-шесть винтажных духов и примерно представляю, чего можно ожидать от того или иного выпуска, стоит ли содержимое своей обертки. Есть, кстати, так называемые стекольщики, то есть коллекционеры именно парфюмерных флаконов, как фракция они старше, чем мы, собиратели ароматов. Интересно, что, с точки зрения стекольщиков, старые духи мертвы и при покупке содержимое в расчет не принимается. В 2006 году я была на аукционе в Женеве и посмотрела, как все это торгуется: цены на флаконы, обладающие коллекционным потенциалом, в разы выше цен на духи, имеющих парфюмерную ценность. Если флакон запечатан, его никогда не вскроют, а если распечатан и в нем сохранилась оригинальная жидкость, то ее просто выльют, чтобы при пересылке она не пролилась и не испортила ни ярлычок, ни белый шелк ложемента. А на предаукционной выставке в бутылку могут налить простого одеколона — для того, чтобы флакон выглядел «живым».

Я не думаю о своем собрании как об инвестиции. Оно просто не стоит столько: в нем нет хрустальных россыпей Lalique и Baccarat, нет флаконов, которые на офлайн-аукционах продаются за десятки тысяч долларов. Вообще цены на духи зависят от того, насколько сейчас много денег в мире и готов ли он тратить их на всякую, строго говоря, ерунду. После кризиса 2008 года винтажный ажиотаж несколько спал, и люди стали практичнее относиться к собственным тратам. Но сочетание свойств, которое делает духи коллекционной редкостью, всегда примерно одно и то же: важная историческая марка, редкий тираж и уникальное содержимое. Хороший пример — Doblis, Hermès, выпущенный в 2004-м, в полувековой юбилей «Доблиса» оригинального. Новая версия вышла тиражом 1000 экземпляров и стоила 400 евро, по тем временам очень дорого. Когда ее раскупили в бутиках, цены начали расти: несколько лет назад я видела за пару тысяч евро, а буквально пару недель назад — за 30 тысяч. Но покупать духи исходя из того, что они «дорогие», не совсем правильно: коллекционер должен обладать кураторским взглядом, а его коллекция — отражать вкусы хозяина и иметь, как любая выставка или музейная экспозиция, свой подход.

Я думаю, значение парфюмерной репрезентации человека в социуме сегодня сильно преувеличено. Духи работают лишь на твоего внутреннего ценителя и эксперта, ими нельзя производить впечатление, потому что оно непредсказуемо. Возвращаясь к стилистам: в голове человека, который занимается вашим гардеробом, куча правил, он знаком с цветовым кругом, помнит про золотое сечение. А также знает, что и где продается, какие бренды имеют размерные ряды, соответствующие вашей комплекции. Что касается парфюмерии…  Любая бизнес-дама, которая хочет каким-то образом себя представить с помощью духов, может зайти в Chanel, купить духи из их бутиковой коллекции (имеется в виду линейка Les Exclusifs de Chanel. — Прим. авт.) и спокойно идти в мир. Если подбор гардероба — проблема, которую надо решить, особенно человеку с нестандартной фигурой, то в парфюмерии такого нет, это область исключительно гедонистическая. Есть буквально несколько парфюмерных правил, которые можно сформулировать в трех словах, и все эти слова на букву У: уверенность, умеренность и уместность. Если вы психолог, вы не пойдете на сессию к клиенту сильно надушенным, если врач — тоже. Ну а уверенность — это уважение к собственному вкусу. Другое дело, что некоторые люди хотят, чтобы ими непременно занимались какие-то условные специалисты, но то уже своего рода психотерапия.

Парфюмерные мастерские в Sweet Sixties

Фото: София Панкевич

Стать героем рубрики «Почему вы должны меня знать» можно, отправив письмо со своей историей на ab@moskvichmag.ru