Я родилась жарким летним днем в роддоме на Арбате, там же, где родился Паша (Пепперштейн, бойфренд Ксении. — «Москвич Mag»). Это произошло только потому, что в Одинцово, где жила моя мама, все роддома были закрыты.
Одинцово — мой родной город, там я росла, училась в школе, занималась в изостудии и музыкалке. В детстве я мечтала стать модельером. Моя мама всегда шила мне разные костюмы, и мне нравилось, что мы вместе можем создать что-то, что не найти в магазине или на рынке.
В детстве я постоянно смотрела MTV. В Одинцово его крутили по телеканалу «Культура» до 12 часов дня. Там-то я и увидела моего первого кумира — Мэрилина Мэнсона. В интервью он говорил, что очень любит женскую грудь, и был бы не против, будь она у него. Я тогда мало что понимала, но дико в него втюрилась. Он впечатлил меня именно как мужчина, а мне было восемь.
После девятого класса я сбежала из школы в колледж художественных ремесел. Там все было классно: не только отношение учителей к ученикам, но и отсутствие физики, химии, алгебры и геометрии. Однако каждый учебный день начинался у нас в 9 утра с линейки, которая продолжалась 40 минут. Но мне там нравилось настолько, что я закончила колледж с красным дипломом. Директор называл меня «Мисс Улыбка».
Свой следующий статус «Мисс» я получила уже в Строгановке. («Беф-строгановке», — добавляет Пепперштейн.) На втором курсе я стала «Мисс Валенки», а потом и «Мисс Строгановка». А после этого уже делала себе ирокезы, брилась налысо, ради смеха участвовала в проекте «Топ-модель по-русски». Там я появляюсь только в первой серии, меня почти сразу выгнали, но благодаря этому шоу я внезапно осознала свою красоту и самое абсурдное — стала работать моделью.
Потом в моей жизни появился Андрей Бартенев. Изначально я вообще не знала, кто он такой. А тут мне снится, что мы сидим в кафе и что-то обсуждаем. Я просыпаюсь и думаю: «Почему мне снится этот тип?» Я его загуглила, просмотрела все его работы и даже написала ему в «ВКонтакте». Он не ответил.
Уже намного позже я откликнулась на его объявление об участии в перформансе в Никола-Ленивце. Нужно было в июльский зной танцевать в лесу в костюмах зеленых человечков. Разумеется, я согласилась, это был мой шанс. Уже потом я участвовала в его постановке «Три сестры», помню, как мы репетировали целый месяц каждый день с 9 утра до 10 вечера, из-за этого в Строгановке потом были проблемы, ведь на носу был диплом.
Диплом, который весил 200 (двести!) килограммов и собирался как керамическая стена, у меня вскоре выкупил Московский музей современного искусства. А я, расквитавшись с учебой, впала в жуткую депрессию. Восемнадцать лет я отдала учебе, пыталась угодить маме, я выполняла чьи-то задания, а что сейчас? Полгода я искала, чем себя занять, и внезапно начала делать огромные пушистые шубы из искусственного меха.
Свою первую кислотно-розовую шубку я сшила еще в 2012 году и решила повторить этот опыт, но чтобы и заработать денег, и выразить себя. Так вот, за полтора месяца я сама сшила 24 шубы. Это был ад. Я каждый день просыпалась в своей девятиметровой розовой комнате, которую снимала на Новослободской, и шила весь день. Мех хлопьями летал по комнате и еще несколько часов оседал на мое лицо во время сна. Уже потом я узнала, что мех, сделанный из пластика, из организма не выводится. Все шубы я продала за какое-то время, но удовольствия не получила.
В 2015 году я устроилась работать на мебельную фабрику: клеила кромки на боковушки столов, шлифовала двери. Я проработала там месяц, пока мне не позвонил Бартенев: «Ксения, бросайте все и поезжайте в Суздаль делать “Облепиху” из керамики!» Это был огромный арт-объект из 2800 керамических шаров, который мы с тремя помощницами делали целый месяц. Первую неделю мы спали по четыре часа, а сами шарики из керамики только упаковывали в течение восьми часов. Зато «Облепиха» получилась офигенной.
Я приехала в Москву обессиленной, решила срочно развлечься и узнала о выставке Паши Пепперштейна. До этого я уже была волонтером на его проекте в 2012 году, где мы даже не виделись. Я еще тогда звонила Паше с вопросом, будем ли мы завершать его арт-объект. А он ответил, что давай-ка дождемся конца света, а потом уже решим. В общем, с тех пор мы и не виделись, я позвонила ему, мы встретились, похихикали, встретились еще на следующий день, и тут я увидела, как он танцует! И сразу влюбилась.
Моя первая персональная выставка случилась в 2016 году на ярмарке Cosmoscow. Я намеренно сделала ее в галерее «Пальто», и это было очень смешно. К своим обнаженным фотографиям я на швейной машинке пришила прозрачные странички с нарисованными пальтишками. Все раскупили за два часа! Но сначала я сделала такой подарок Паше на день рождения.
Потом я начала рисовать свои сны. Выставка «Хрупкие видения» состоялась прошлым летом в галерее WeArt на Николиной Горе, а в этом году я показала ее в Музее сновидений доктора Зигмунда Фрейда в Санкт-Петербурге. Мои последние проекты — это перформанс бородатой женщины в музее Art4 и, конечно же, коллекция платков моего бренда Durdona.
Мне всегда очень нравилось носить что-нибудь на голове, и я долгое время фанатела от платков Hermès. Я даже думала, как бы выпустить с ними совместную коллекцию, но опять все сделала сама. Я выпустила три шелковых платка — «Западный ветер», «Циркуляция» и «Пионеры», а также один шарф. Все — с собственными рисунками, работа над которыми заняла несколько лет.
Сейчас платки Durdona можно найти в концептуальном пространстве L’appartement на Кузнецком Мосту.
Фото: Варвара Филиппова
Стать героем рубрики «Почему вы должны меня знать» можно, отправив письмо со своей историей на ab@moskvichmag.ru