Владелец филателистической студии Игорь Пугачев рассказал «Москвич Mag» о принципе ценообразования на аукционах и рекордных продажах отечественных марок, а также о том, почему коллекционированием марок увлекаются исключительно мужчины.
В каком состоянии сейчас находится филателия?
Филателия прежде всего удел интеллектуальных и, как правило, высокообразованных людей. Это было, есть и будет. К сожалению, в силу демографических причин количество коллекционеров у нас резко уменьшилось, а молодое поколение крайне мало интересуется этим увлечением.
Возродится ли интерес?
Все зависит от того, какой будет ситуация в стране. Очень многое зависит от экономического состояния. Например, в Китае все только набирает обороты. Первый раз я побывал там в 1994 году — они все ездили на велосипедах, а сейчас их поезда ходят по новым путям со скоростью 400 км/ч, а сами китайцы летают в космос, что раньше казалось просто невозможным. Этот пример очень характерен: при огромном населении и экономическом росте филателия развивается — у них 11 млн филателистов. Надеюсь, что в скором времени и в нашей стране филателия пойдет в рост, как весь сегодняшний азиатский рынок.
Кто обычно увлекается коллекционированием?
Филателия связана только с человеческим интеллектом. Коллекционирование у людей всегда было популярным занятием — это индивидуальный интеллектуальный выход любого человека. Поэтому марки всегда собирали богема, ученые, врачи, строители, военные, а также знаменитости в разных профессиях. Надеюсь, новый класс чиновников, предпринимателей и современной интеллигенции обратит свой взор на филателию, ведь это интересный путь познания мира географии, политики и естествознания.
Почему среди филателистов преобладают мужчины?
Так сложилось, что марки — это прежде всего усидчивость и внимательность, а у женщин масса других положительных качеств, к которым филателия никак не относится. И вообще любое коллекционирование, как правило, удел мужчин всего мира. Есть знаменитый итальянский профессор по фамилии Императо, ему сейчас 89 лет. Он читал лекции о продлении жизни — коллекционеры-филателисты живут дольше всех, по его изысканиям, в среднем на 12 лет больше остальных мужчин, причем не важно, в какой стране и с каким уровнем жизни; у них вообще не бывает болезней Альцгеймера и Паркинсона, ведь жизнь связана с мелкой моторикой — они все время перекладывают марки с места на место.
Обычно к коллекционированию приходят состоявшиеся взрослые мужчины после 40 лет, когда у них наступает интеллектуальная потребность в соответствующем развлечении. Обычно образование — высшее, и не важно, гуманитарное оно или техническое. Поверьте мне, это люди не среднего уровня интеллекта и достатка. Человек с низким IQ вряд ли заинтересуется нашим увлечением.
Может ли ребенок создать достойную коллекцию?
Конечно. Я знаю и по-прежнему общаюсь с одним таким молодым человеком, правда, он уже далеко не ребенок. Когда он начинал, то был мальчиком-школьником и уже тогда очень здорово разбирался в марках. Постепенно стал крупнейшим экспертом, коллекционером, пишет книги и выпускает каталоги. А я его помню совсем мальчиком.
Да и я сам занялся коллекционированием марок именно в детстве. Наверное, лет в пятнадцать-шестнадцать. Трудно сказать, с чего именно все началось. Но мой дядя собирал марки еще до революции, его увлеченность каким-то образом передалась и мне. В революцию ему было 18 — он прожил очень длинную жизнь, умер в конце 1980-х. Мы весьма часто ходили вместе в гости к известным коллекционерам-филателистам.
Надеюсь, новый класс чиновников, предпринимателей и современной интеллигенции обратит свой взор на филателию, ведь это интересный путь изучения географии, политики и естествознания.
Также большое влияние на меня в юном возрасте оказал отец моих близких друзей, знаменитый инженер, крупный филателист и подвижник нашего дела Александр Абрамович Гурвич. Он передал мне массу знаний и привил вкус к хорошей филателии.
Есть ли в коллекционировании такое явление, как спекуляция?
Я это слово не приемлю в отношении филателии; сам термин из другой сферы жизни — в филателии нет дефицита, поэтому отсутствует и такое явление, как спекуляция. Если говорить словами сегодняшнего дня — это обычный бизнес, в рамках которого, как галоши и хлеб, продаются марки.
Но поддельные экземпляры существуют? Связано ли это как-то с финансовой или политической ситуацией?
Количество поддельных марок всегда одно и то же: но если раньше любые подделки были в ущерб почте, то сейчас — в ущерб коллекционерам. Когда человек не разбирается, а марка якобы стоит миллионы, то ему, естественно, пытаются ее продать.
Как же проверять? Кому верить?
Существуют эксперты, но их на свете единицы. Вообще любая экспертиза — это институт доверия: вы доверяете какому-то эксперту — вы делаете у него заключение. Например, прямо сейчас у меня на столе лежит экспертиза марки, сделанная известнейшим в нашей стране экспертом Николаем Федоровичем Мандровским. Так и клиент, который у вас что-то покупает, верит своему, определенному специалисту. Во всем мире это институт доверия и больше ничего. Тем более что сообщество коллекционеров очень замкнуто. Вообще коллекционеры любят тишину и спокойствие в своих вложениях.
Как складывается классический путь филателиста?
Главное в жизни мужчины — увлечение, и не важно, когда оно к нему приходит. Кто-то увлекается красивыми девушками, кто-то — марками, кто-то — водкой. Все это входит в состав увлечений человека — кому что. Моя бабушка говорила так: «Кому поп, кому попадья, а кому попова дочка». Филателия очень увлекательна, а соответственно, и крайне азартна. Марками можно отучить от азартных игр. Я знаю такие примеры. Ведь марки — это тоже большие деньги. А бездарно спускающиеся на рулетке суммы можно потратить на прекрасную коллекцию.
С чего обычно начинает человек, который решает собрать коллекцию?
Начинается со всего подряд, а потом люди переходят к своим определенным увлечениям, которые часто связаны с профессией, кругом интересов и общения. У меня никогда не было упора на что-то конкретное, но мне всегда нравилось коллекционировать Российскую империю.
Филателисты ищут все и всегда, в этом прелесть и смысл нашего достаточно большого мирового бизнеса. Каждый коллекционер ищет что-то свое — конечно, есть большие пласты интересантов в определенном круге, но в результате их коллекции даже при общей идее очень разнятся. К счастью, коллекционирование — это проявление индивидуальности. Почему коллекционировали в СССР? Большая масса советских людей хотела проявить свою индивидуальность, поэтому приходила в коллекционирование, где еще и находила единомышленников. Но сейчас, к сожалению, все общение ушло в интернет. Хотя коллеги моего возраста все еще пытаются общаться лично, но более молодые — уже только в интернете.
И одним из поводов для личных встреч становятся аукционы?
Безусловно. Достаточно давно во всем мире сложилась ситуация, при которой основная масса самых интересных филателистических коллекций продается именно через аукционы. Частенько мне приходилось встречаться с коллегами именно на аукционах. И это, конечно, прекрасный повод поговорить с единомышленниками, обменяться мнениями, обсудить покупки. К счастью, и у нас стало появляться все больше филателистических аукционов.
Какие марки ценятся?
Конечно же, редкие, причем любой страны мира; также не важно, какого периода эти марки. Сама редкость определяется каталогами. Часто тиражи многих марок исчисляются миллионами, и многие из них сохранились до наших дней, несмотря на свой столетний возраст.
Кстати, интересно, что у нас марка в качестве культурной ценности не является собственностью владельца по той причине, что коллекционер не может свободно перемещать свое собрание через границу — в любом случае марки принадлежат государству. Такие законы приняты только у нас, в Северной Корее и бывших странах в СНГ; в других же странах вы свободно можете перевозить их из страны в страну. По-моему, это весьма странно и неправильно, ведь 170 лет назад одним из учредителей UPU — Всемирного почтового союза — была и царская Россия в том числе; союз декларировал, что марки придуманы для того, чтобы они беспрепятственно пересекали границы. А теперь, хоть мы по-прежнему и состоим в UPU, перемещать коллекции весьма затруднительно.
Возвращаясь к вашему вопросу, объяснить, что ценится, просто невозможно — это чисто филателистические термины. Есть разные виды коллекционирования: тематическое, генеральные коллекции (тотальное коллекционирование всего, выпущенного в конкретной стране), определенные предпочтения в разнообразных исторических периодах и многое другое. Кто-то коллекционирует флору и фауну, кто-то — стандартные выпуски, кто-то — только буклеты. Возвращаясь к китайским коллегам, у них очень популярны и дороги марки с Мао Цзэдуном периода культурной революции; а у нас в стране огромной популярностью пользуется советский период (с 1923 по 1940 год — марки СССР).
Методов печати в филателии огромное количество: и типографская печать, и литографская, есть металлография — печать на металле, а в других способах также используют дерево и камень. Естественно, бывают марки с зубцами и без зубцов. Все марки — это тиражированная продукция (так, предположим, что тираж марки — около полутора миллионов). Очень часто госорганы определяют марки как культурные ценности, запрещенные к перемещениям через границы.
У китайцев очень популярны и дороги марки с Мао Цзэдуном периода культурной революции; а у нас в стране огромной популярностью пользуется советский период с 1923 по 1940 год.
Когда-то были примитивные машины для перфорирования марок — первая русская марка должна была появиться с зубцами, но вышла без, потому что из Австрии опоздала перфорационная машина. Первые марки Российской империи для прохождения почты планировались быть выпущенными 1 января 1858 года, но их не продавали на почте, в том числе и коллекционерам. Кстати, при том что почтальоны были обязаны приклеить их на письмо самостоятельно, оказалось, что это было неудобно, потому что разработанный клей был не очень хорош, и марки отклеивались. Потом перешли к зубцовому варианту марок и начали применять другой клей. Дальше делали разные варианты, как с зубцами, так и без. После революции опять ушли от зубцов, чтобы не тратить время на перфорацию, но почтальоны должны были сидеть и ножницами вырезать марки по тарифу из листов, что существенно осложняло им жизнь.
В 1940-е годы, сразу после войны, немцы вдруг решили, что им нужно коллекционировать только марки идеальной сохранности — без наклеек; а раньше все наклеивали в альбомы. И было принято решение, что марка без наклейки стоит 100 любых единиц, а наклеенная — в 5 раз дешевле. И тут началось: цены стали сильно разниться, а коллекции — расти и падать в цене.
А почему упор в коллекционировании именно на марки, а не на открытки или фотографии?
Фотографии коллекционировали тоже. Но филателия была единственным официальным развлечением. В 1920-е годы был создан Союз филателистов СССР, который ликвидировали в период кровавых репрессий, но все-таки позже, в 1965 году, его удалось возродить.
До революции только на самых лучших местах Невского проспекта было 22 филателистических магазина! Фотография и филателия были популярнейшими крупнейшими видами коллекционирования. Ведь не было телевидения, кино — в самом зачатке, а фотография жила, поэтому фотографических ателье, куда все ходили делать карточки, на Невском тоже было невероятное количество.
Среди филателистов царила сильная конкуренция в добыче лучшего и редкого материала. Например, был такой крупнейший торговец марками Эйхенталь, к которому ходили покупать Карл и Агафон Фаберже. Смысл конкуренции: предоставить покупателю лучший и самый интересный для него материал. Кстати, также Карлу Фаберже часто дарил марки сам император Николай II.
Какие конкретные коллекции достойны внимания?
Все, которые получали на международных выставках большие золотые медали и гран-при, а потом переходили из рук в руки. Например, коллекция земских почт Карла, Агафона и Олега Фаберже. Она окончательно распродавалась в 1999 году на аукционе Corinphila в Цюрихе. Семья Фаберже в 1921 году сумела спасти эту коллекцию и перевезти ее в Финляндию.
Из чего складывается цена марки на аукционе?
Например, важен оригинальный клей. Марки не сохраняются в сырости и определенных видах климата — в клее заводится грибок. Поэтому практически невозможно приобрести хорошую марку в прибрежных городах или там, где очень влажно. Так, две одинаковые марки могут продаваться одна за 34 тыс., а вторая за 10 тыс. — разница в качестве.
Также учитывается еще миллион факторов: сохранность зубцовки, центровка — это описать невозможно, специфика профессионального языка, которая никому, кроме профессионалов, не интересна.
Бывают ли периоды, когда страны приостанавливают производство марок?
Они возможны, но при ликвидации государства. В противном случае марки выпускаются всегда, ведь у многих стран это предмет экспорта и дохода. Все маленькие государства: Лихтенштейн, Монако, Сан-Марино, Люксембург — живут в том числе и за счет продажи марок в другие страны.
Основную известность Монако принесли отель De Paris, казино и «Формула-1», но при этом их князь — один из самых богатых на сегодняшний день людей в мире. Они выпускают очень много марок. Кстати, последние лет десять все марки Монако создает русский художник. Почему так случилось? Просто он замечательно рисует — князю Монако это нравится, и он пригласил его работать.
Существуют и визуальные отличия между марками разных стран — так, Франция и Монако в последнее время выпускают марки исключительной прорисовки и граверной работы, а во многих странах это, к сожалению, компьютерная работа. У нас, например, раньше рисованием марок занимались очень крупные художники: Билибин, Лансере, Кеплер.
Где филателист ищет желанную марку сейчас и где он искал ее в советское время?
В СССР этим занималась «Союзпечать», которая продавала марки всем желающим. Были и такие организации, как Торгсин, о котором даже писал Булгаков в «Мастере и Маргарите», и «Международная книга» — там торговали всем, в том числе и марками, но в основном за рубеж. И, конечно, здесь марки продавались на почте.
Первая русская марка должна была появиться с зубцами, но вышла без, потому что из Австрии опоздала перфорационная машина.
Как правило, все самое интересное всегда хранилось в частных коллекциях. В настоящее время я уверен, что лучшее приобретение марок — на российских аукционах.
Может ли достаться среднестатистическому москвичу что-то интересное от бабушек-дедушек?
Да, конечно, если бабушки и дедушки были профессорами, а лучше — академиками, и покупали марки даже просто в советских магазинах в 1930–1950-е, то интерес к ним, сохраненным в хорошем качестве, остался. Любая коллекция — это прежде всего вклад интеллекта. Чтобы создать такую коллекцию, как у Фаберже, нужно иметь мозги, каждый день ими пользоваться и тратить деньги правильно.
Выпускается ли у нас сегодня что-то интересное?
Важно понимать, что во всем мире марки — это элемент пропаганды образа жизни данной страны, что абсолютно нормально. У нас на марках отображены самые яркие события сегодняшнего дня и нашей истории. А, например, в Монако с 1960-го ежегодно обязательно выпускается марка с «Формулой-1» — реклама и пропаганда, но они имеют право на это. Интересно ли это? Весьма, ведь отображает действительность.
В той же Европе сейчас больше 60 стран, и главное отличие каждой из них от другой — герб, флаг, денежные знаки и почтовые марки. Это некая визитная карточка страны.
Есть ли какие-то подсобные материалы для филателистов?
Разумеется. Существуют популярные, развлекательные и специальные издания не только для начинающих коллекционеров, но и каталоги, книги и монографии для глубоко погруженных в предмет специалистов.
Зачем несколько лет назад Ротшильд сжег афганскую коллекцию марок?
Это поступок из области психиатрии, а никак не из вопросов коллекционирования. Если вы читали комментарии к «Двенадцати стульям» Ильфа и Петрова, то знаете, что предводитель дворянства Киса Воробьянинов издал земские марки, а потом сжег все, оставив себе один экземпляр, и так эта марка стала единственной и уникальной. Правда, в роман это не вошло. Может быть, такова ситуация и здесь.
Что вы считаете своей профессиональной удачей?
Мои самые главные удачи в жизни — это моя семья и друзья. Что такое профессиональная победа? Это находка исключительной редкости.
А есть ли лот, который кажется несбыточной мечтой?
Думаю, что это безусловно коллекции семьи Фаберже. Кстати, невероятный рекорд был поставлен 26 июня 2021 года на аукционе Christoph Gärtner в Германии — там при стартовой цене 4 млн евро за 8,1 млн евро был продан конверт с маркой 1847 года острова Маврикий.
К сожалению, рекорды продаж русских марок ниже, но так же впечатляют: на аукционе Invest Phila в Лугано в Швейцарии из коллекции Paolo Bianchi русский конверт, прошедший почту из Ревеля (ныне — Таллин) в 1858 году, при старте 150 тыс. евро ушел за 600 тыс. евро. Русский конверт с маркой №1 и гашением в первый день хождения, начав с 150 тыс. евро, в итоге продался за 408 тыс. евро. А еще один русский конверт с четырьмя марками №3 при старте 200 тыс. был куплен за 480 тыс. евро.
Фото: Роман Алиев