Главная причина смерти людей во всем мире в ХХI веке не войны и автоаварии, а сердечно-сосудистые заболевания, инфаркты и инсульты. В России ежегодно примерно полмиллиона человек переносят инсульт и лишь 10% возвращаются к прежней жизни. «Москвич Mag» поговорил с директором Фонда борьбы с инсультом ОРБИ Екатериной Миловой и узнал, какие есть эффективные меры профилактики и во сколько обходится реабилитация пациента с инсультом в Москве.

Сколько россиян ежегодно переносят инсульт и какова летальность этой болезни?

Согласно официальным данным, ежегодно фиксируется порядка 500 тыс. инсультов. Из них где-то 11 тыс. случаев происходит в Москве. Иными словами, каждые две-три минуты где-то происходит инсульт. Это колоссальные цифры. Статистика летальности тоже не радует. Примерно 30% погибает в острый период, в первые три-четыре недели после инсульта, а еще 20% умирает от последствий инсульта в течение года. К сожалению, только 8% перенесших инсульт, по данным Национальной ассоциации по борьбе с инсультом (НАБИ), полностью восстанавливаются и могут вернуться к той жизни, которая у них была до болезни. Остальные сталкиваются с достаточно тяжелой инвалидизацией, часто не только без возможности работать, но и даже просто ухаживать за собой (по данным той же НАБИ, 31% перенесших инсульт нуждаются в посторонней помощи, еще 20% не могут самостоятельно ходить). Кроме того, есть большая вероятность, что если у человека уже был один инсульт, то будут и последующие. Нередко и сами пациенты эту ситуацию еще усугубляют тем, что не соблюдают рекомендации врачей. После больницы многие не пытаются устранить причину инсульта, а продолжают вести привычный образ жизни, мотивируя это тем, что два раза граната в одну воронку не падает. Но повторные инсульты всегда тяжелее первых. Но есть и хорошая новость — порядка 90% инсультов можно предотвратить уже сегодня.

Каким образом?

Устранив факторы, которые провоцируют это заболевание. Инсульт — это острое нарушение мозгового кровообращения, которое наступает при закупорке или разрыве сосудов головного мозга. И есть ряд факторов (все они прекрасно известны современной медицине), которые провоцируют образование тромбов и хрупкость стенок сосудов. Многие из этих причин, такие как малоподвижный образ жизни и лишний вес, зависимость от курения и алкоголя, повышенный уровень холестерина и гипертония, высокое давление, мы себе зарабатываем сами.

Кстати, пандемия внесла свою лепту в распространение сердечно-сосудистых заболеваний не столько осложнениями после ковида, сколько тем, что мы стали все делать онлайн — покупать продукты и вещи, работать, учиться — и, как следствие, начали меньше двигаться. А физическая активность — я сейчас не говорю о спорте высоких достижений — просто регулярная ежедневная физическая активность снижает риск возникновения инсульта на 25%. Понятно, что всем нам очень сложно жить какой-то идеальной жизнью, всем время от времени хочется вредной еды, но это «вредное» должно быть иногда.

У нас чаще всего бывает так: «Ой, у меня что-то закололо, рот чуть-чуть начал перекашиваться, пойду посплю, утром, может быть, скорую вызову». А утром уже будет поздно.

Ну а если уже появились факторы риска инсульта — фибрилляция предсердий, гипертония, повышенный уровень плохого холестерина, диабет, то обязательно нужно принимать терапию, контролировать давление и посещать кардиолога. Все, что стабильно выше 115–120 на 80–90 — это уже высокое давление, которое нужно пожизненно контролировать с помощью препаратов. А у нас люди нередко начинают прием таблеток, а потом, когда давление нормализуется, бросают, чтобы печень отдохнула. Давление опять поднимается, они опять таблеткой закинутся, давление упадет, и снова человек не принимает ничего до следующего скачка давления. Но именно во время таких перепадов и происходят инсульты.

А стресс не является причиной сердечно-сосудистых заболеваний?

Стресс скорее не причина, а катализатор уже имеющихся проблем. Люди всегда жили в стрессе, только сейчас это стресс от того, что начальник выговор влепил, а несколько тысяч лет назад — от того, что лев неожиданно выскочил. Важно научиться завершать цикл стресс-реакции — при помощи той же физической активности, например. Но многие решают запивать стресс алкоголем, так как все равно рано или поздно стресс их убьет. Нет, это не так. Мы сами отвечаем за свое здоровье.

Вот вы говорите, что правильное питание очень важно для профилактики. А какое питание правильное? Все же народы разных пищевых привычек придерживаются. Французы правильным питанием считают багет с сыром и вином, а индусы — карри.

Свою пользу для здоровья доказала средиземноморская диета, в которой много овощей, фруктов и рыбы. С точки зрения сердечно-сосудистых заболеваний очень опасен фастфуд, так как там есть трансжиры, повышающие холестерин, плохие углеводы и большое количество сахара, которые способствуют увеличению веса. Кроме того, фастфуд содержит много соли, которая способствует повышению давления.

Есть ли зависимость рисков возникновения инсульта от пола, возраста и рода занятий?

Про профессиональные заболевания в виде инсультов и инфарктов я не слышала. Статистически женщины немного чаще, чем мужчины, сталкиваются с инсультом — на 9%. Но вот чем человек старше, тем риск инсульта выше.

Большинство инсультов приходится на возраст 50+. Правда, сейчас наблюдается рост случаев молодого инсульта. Хотя тут сложно сказать, с чем это связано: с тем, что сейчас у молодых людей чаще встречаются гипертоническая болезнь и ожирение, или с возросшим качеством диагностики. Точно такая же тенденция есть в онкологии. Ведь еще 15–20 лет назад в институтах не преподавали инсульт молодых, врачи просто не умели его диагностировать.

В 1980-е и 1990-е годы было очень модно «бегать от инфаркта», а потом у многих любителей бега начали случаться инфаркты и инсульты, иногда прямо во время марафона…

Когда мы говорим про бег как про профилактику сердечно-сосудистых заболеваний, то речь идет про короткие забеги в свое удовольствие, в комфортном темпе и с контролем пульса. Наш фонд ежегодно проводит забеги ко Всемирному дню борьбы с инсультом, и у нас небольшие дистанции — один-пять километров. Но марафон — это спорт высоких достижений и очень серьезная нагрузка. Все участники перед любыми серьезными соревнованиями должны делать чек-ап и проходить обследование под нагрузкой, чтобы посмотреть, как сердце справляется, проверить уровень сахара. Но кто так делает в реальности?

Известно, что первые несколько часов после инсульта являются ключевыми, когда можно максимально эффективно помочь человеку. Какие признаки должны насторожить близких и просто прохожих?

Четыре с половиной часа с момента инсульта — это то золотое время, когда помощь наиболее эффективна. В Москве в больницах построена очень хорошая инсультная сеть. Приехав по скорой в такую больницу, пациент по быстрому протоколу моментально попадает на МРТ и следом в операционную без всяких проволочек. Сейчас даже тромб убирают через бедренную артерию, не требуется никакой трепанации черепа. Но для этого человек или его родные должны при первых тревожных симптомах вызвать скорую. А у нас чаще всего бывает так: «Ой, у меня что-то закололо, рот чуть-чуть начал перекашиваться, пойду посплю, утром, может быть, скорую вызову». А утром уже будет поздно. Я призываю всех выучить наизусть три основных симптома инсульта.

Нередко из больницы домой возвращается совсем другой человек. Вместо милой интеллигентной бабушки может вернуться агрессивная, злая и совсем чужая женщина.

Если человеку стало плохо, нужно попросить его улыбнуться, назвать свое имя и поднять руки. При инсульте уголок рта будет перекошен, речь неразборчива и обе руки он поднять, скорее всего, не сможет или одна рука будет ослаблена. Тогда срочно нужно с любого телефона в России набрать 103 — это прямое попадание в скорую. Тут важно действовать очень быстро, так как каждую секунду во время инсульта отмирают тысячи клеток в мозгу и, следовательно, физические и ментальные последствия для человека становятся все хуже. К сожалению, если инсульт случается в общественном месте, больных могут принять за пьяных.

Только треть людей с инсультом попадают в больницу в необходимые четыре с половиной часа. Поэтому одна из приоритетных задач нашего фонда — объяснять людям, насколько важно сразу вызвать скорую. Мы все время занимаемся информированием в этой области, наши плакаты есть почти на всех остановках метро, мы проводим уроки здоровья «Дети на защите взрослых» в школах, где вместе с «Волонтерами-медиками» рассказываем о симптомах инсульта и необходимых действиях. И уже есть обратная связь: известно, что часто именно дети вызывают скорую помощь старшим, заподозрив у них инсульт.

Во сколько обходится лечение и реабилитация больного после перенесенного инсульта?

Экономический ущерб, возникающий вследствие всех случаев инсульта в течение года, составляет 499,4 млрд рублей, астрономическая сумма. Понятно, почему все так заинтересованы в профилактике.

А средней московской семье реабилитация родственника будет стоить около 3 млн рублей, при том что довольно много можно получить по ОМС. Наш фонд как раз был создан, чтобы помочь не только больным, перенесшим инсульт, но и их родственникам.

Инсульт всегда затрагивает не только самого человека, но и его семью. Эта болезнь часто приводит к тяжелой инвалидизации, люди могут лежать по 10–15 лет, и кто-то за ними должен ухаживать. Поэтому членам семьи приходится либо бросить работу, либо начать работать еще больше, чтобы иметь возможность нанять сиделку.

Кроме того, нередко из больницы домой возвращается совсем другой человек. Вместо милой интеллигентной бабушки может вернуться агрессивная, злая и совсем чужая женщина. Это значит, поражены определенные зоны мозга. Инсульт непредсказуем тем, что у каждого человека он поражает свое. Кто-то не может ходить после инсульта, кто-то звуки путает, кто-то и не ходит, и не говорит. Я помню 30-летнего парня, у которого все функции восстановились полностью, но он совершенно разучился писать и читать, вообще забыл, как это делается. И вот он с логопедом заново учился по программе первого класса.

Характер может портиться не только от органических поражений мозга, но и от осознания собственной беспомощности. Например, взрослый мужчина 45 лет, в прошлом кормилец семьи, вдруг оказывается полностью зависимым от близких и не может даже в туалет сам сходить. Это тяжело. Люди впадают в депрессию, отказываются работать на восстановление, потому что это тяжелый и ежедневный труд. Скажем, у человека парализована одна нога, а ему надо начать ходить, хотя бы один шаг сделать, для него этот один шаг — как марафон пробежать. Поэтому в реабилитации всегда ставятся достижимые цели: сегодня доходим до стула, через месяц — до двери, через два месяца — до туалета.

Я всегда говорю, что везет тем пациентам, у кого активная семья, готовая заниматься и восстановлением, и социализацией родственника, перенесшего инсульт. Потому что те, кто перенес инсульт, даже сохранив способность самостоятельно передвигаться, нередко боятся выходить из дома, так как ходят не так ровно или лицо остается перекошенным.

Самый эффективный вариант реабилитации — это что?

Реабилитация должна начинаться еще в реанимации, куда приходит мультидисциплинарная команда — нейропсихолог, невролог, врач физической терапии, психолог, эрготерапевт и логопед. И они тут же начинают работать. Учат заново говорить, ходить, обслуживать себя. Лучше всего нейронные связи, а значит, и функции организма восстанавливаются на привычных действиях и бытовых навыках. После того как человек выходит из больницы, ему нужна дальнейшая реабилитация. Но платная реабилитация — это 300–500 тыс. рублей за 21-дневный курс, причем в первый год после инсульта лучше пройти несколько таких курсов. Правда, многие семьи не знают, и мы в фонде ОРБИ об этом рассказываем, что люди после инсульта могут по ОМС бесплатно пройти реабилитацию, в Москве есть очень хорошие реабилитационные центры. И москвичам в них проще попасть, чем жителям других регионов.

Фото: из личного архива Екатерины Миловой