Искусство жаловаться: краткий курс по брюзжанию в Москве

Даже в целом довольный жизнью москвич обычно пребывает в состоянии легкого недовольства чем-либо. Но не подумайте, что он ноет. Он брюзжит, причем с изящностью изделия из австрийского хрусталя. Это не означает, что он злой или не умеет радоваться жизни. Это лишь признак того, что москвич не просто живет в городе, а глубоко осознает все происходящее. Нытик констатирует факты. Брюзга же превращает свои жалобы в социальную сатиру.

Если вы хотите, чтобы к вашему недовольству в Москве относились с уважением, запомните: жаловаться нужно на правильные вещи и с правильным посылом. Скорее всего, вы уже и так умеете делать это блестяще. Но на всякий случай вот краткий курс по  брюзжанию в Москве.

Новостройки, не совместимые с человеческим достоинством

Жаловаться на новостройки — это священный долг каждого уважающего себя москвича. «Однотипные», «бездушные», «уродующие облик города» — эти слова должны слетать с ваших уст с легкой дрожью в голосе, словно вы описываете череду новых девушек вашего бывшего мужа. При этом абсолютно не важно, что на месте этого бездушного жилого комплекса раньше стояла заброшенная промзона, от которой пахло то ли химикатами, то ли безысходностью. Важно создать образ потерянной эстетики.

«Они строят эти коробки повсюду, — говорите вы с тоской. — А помните, какой был вид из этого окна?» Это ключевое. Настоящий москвич не просто осуждает бездушные коробки, он знает, что здесь было, и непременно должен об этом сказать. Желательно упомянуть бывшее название улицы, если оно менялось. Москвич оплакивает не пустырь, недостроенный гараж или гору бетонных блоков, он страдает из-за того, как сильно градостроительная политика расходится с его представлениями о прекрасном. Это брюзжание в сторону концепции.

Только не подумайте, что я призываю снести все архитектурные памятники и построить на их месте очередную высотку в форме кубка, свитка, палки колбасы или открывашки. Я и сама, проезжая мимо некоторых новых районов, морщусь от боли или недоумеваю, почему если в названии жилого комплекса есть слово «парк», то парка поблизости не отыскать. Может, это сокращение от «парковка»?

Но нам повезло жить в городе, где стоимость квадратного метра достигает заоблачных высот, а значит, новые квадратные метры неизбежно будут строить и продавать. И москвичу снова и снова придется брюзжать, жалуясь на этот архитектурный беспредел.

Погода как разновидность насилия над личностью

Жалоба на погоду в Москве — это универсальный язык, объединяющий всех, от охранника до генерального директора. Но никому не интересно, что вы потеете или замерзли. Суть в том, чтобы показать: вы не просто в курсе, какая температура на улице, вы тонко чувствуете, что это не иначе как климатические аномалии. Вы — метеоролог-урбанист, страдающий от собственной проницательности.

«На улице туман», — скажут в Лондоне. «Московская зима снова и снова вызывает мысли о бренности всего сущего», — брюзжит москвич, демонстрируя глубину страдания. Летом жаловаться еще важнее. «Духота, — вздыхает он, протирая лоб. — Включите кондиционер, иначе я сейчас испарюсь». «Это антигуманно, — слышится в другом конце офиса. — Выключите кондиционер, я не могу писать код в варежках!»

Трагедия ценообразования

Жаловаться на цены в Москве обязательно, но в этом вопросе есть важная тонкость: вы не должны выглядеть бедным, вы должны выглядеть оскорбленным. И оскорбляет вас не сумма, а наглость, с которой ее требуют. Вы должны не просто констатировать, что все дорого, а демонстрировать глубокое понимание абсурда такого ценообразования.

Пока инфобизнесмены в очередной раз впаривают всем урок «по цене чашки кофе», культурный москвич, вздыхая, покупает чашку кофе по цене билета в Третьяковскую галерею. «Это сюрреализм», — констатирует он, глядя в стакан с латте. Правильное сравнение — ключ к успеху. Вы не просто покупаете бабл-ти за 800 рублей, вы делаете это с осознанием, что за эти деньги можно взять билет в партер на спектакль в «Сатириконе».

Самокатные войны 

Если вы до сих пор ни разу жаловались на самокаты, вы, возможно, и не москвич даже. Самокатчики — идеальный объект для брюзжания. Они объединяют в себе угрозу безопасности для всех, включая стариков и детей, вызов общественному порядку и технологический прогресс, который почему-то опять оказался не на вашей стороне. Отсутствие специальных дорожек добавляет повода побрюзжать не только в сторону самокатчиков, но и в сторону городских служб.

«Это не средство передвижения, это средство естественного отбора!» — восклицает москвич, отскакивая в сторону и грозя кулаком вслед ускользающему самокату. И что интересно: ведь эти люди на самокатах, они же тоже москвичи? Ну по крайней мере многие из них. Но почему-то аргументы в защиту самокатов звучат довольно редко.

Ремонт дорог как константа

Существует легенда, что когда-то дороги в Москве не ремонтировали каждый год, но эти времена вспомнят только старожилы. Современный москвич — заложник перекрытых дорог, звука отбойных молотков и рабицы. Он с этим практически смирился, но это не повод не брюзжать.

Сам факт ремонта уже давно никого не удивляет. Напротив, москвич воспринимает его как одну из стихий. Он оценивает качество, словно это ремонт у него дома (а в принципе так и есть). После месяцев пробок и скакания по ямам он выходит вдохнуть полной грудью и пристально разглядывает результат. «А разве отремонтированная дорога не должна стать ровной?» — задается он вопросом, разглядывая заплатки на асфальте.

В критических случаях брюзжание перерастает в требования, и в ход идут заявления в прокуратуру, инициирование встреч с депутатами и сбор подписей за то, чтобы вернуть все как было: сейчас, например, жители СВАО активно требуют убрать недавно установленные «островки безопасности», пусть даже это означает еще одно лето ремонта.

Москвич брюзжит не потому, что он недоволен жизнью. Он брюзжит, потому что любит этот город слишком сильно, чтобы молчать. Это как ворчание любящей бабули — жест заботы, замаскированный под недовольство. Это осмысление происходящего и желание сделать город лучше.