Это может произойти в любом уголке мира — Париже, Монреале, Флоренции, Куала-Лумпуре. В большой компании кто-то объявит: «Сейчас к нам придет Пауль (Жан-Франсуа, Ромео, Чжоу Ли, Хасан Абдеррахман) со своей девушкой. Она из Москвы».

И вот появляется она. Некая девушка из Москвы. Она может быть молода (но это не обязательно), красива (это совсем уж не обязательно). Важно другое — действительность вокруг мгновенно преображается. Занудноватые, уставшие мужчины вдруг превращаются в блестящих, остроумных собеседников. У них подтягиваются животы и распрямляются плечи. Официанты, которых раньше было не дозваться, теперь все время находят повод лишний раз подойти к столику. Где-то на улице начинают бить фонтаны. В небе непонятно по какому поводу вспыхивают огни фейерверка. Время убыстряет движение свое.

Москвичка садится на диван, бросает рядом сумочку, ей приносят коктейль, вокруг собирается гирлянда из мужчин, которые слушают ее так внимательно, как будто присутствуют на лекции знаменитого бизнес-коуча «Шесть ступеней к успеху, или Как выжить во время кризиса».

— Мы сегодня утром вернулись из Парижа, — рассказывает она. —  Серджио мне там купил прикольный бальзам для губ. Это новое поколение, его наносишь, и он реально шипит и дымится. К нам один друг из Германии присоединился, он серфер, клевый такой, виски мешал с шампанским, а еще он принц, он в телефоне показывал свой герб XI века. Серджио ревнует просто страшно, я говорю: «Ну ты же видишь, я не его тип женщин, пойми!» Но в клубе мы реально перебрали! Потом мы сели в такси, и на пляс де ля Конкорд я сказала водителю: «Мсье, остановите машину, мне очень плохо». Со мной ехали Вадим, Серджио и Жан-Поль, они спрашивают: «А нам-то что делать?» Я тогда командую: «Вот вам решетка сада Тюильри, идите к ней и пописайте!» Потом мы возвращаемся обратно к машине, сверху такой классный рассвет, обалдеть просто, прямо как красное золото. Я говорю: «Ребята, ну вот когда бы вы еще такое увидели? Вы благодаря мне это увидели! Потому что я о вас забочусь!»

Она действительно готова окружить всех своей заботой. Эта забота иногда имеет самый неожиданный характер. Как-то раз я оказалась с одной из таких москвичек в каком-то клубе, мне позвонили, я отошла в сторону, разговор затянулся. Увидев, что меня нет уже несколько минут, девушка заволновалась просто страшно: «Нет-нет, это не годится! А если ее кто-нибудь уведет?» Тут же она организовала целую спасательную экспедицию, взяв в нее мужчин покрепче и повыше ростом, и пошла возвращать меня обратно, лично возглавив этот доблестный отряд. Потому что, по ее глубокому убеждению, каждую москвичку, которая за границей осталась бесхозной хотя бы на 10 минут, непременно уведут. И она знает, о чем говорит. Ее саму уводят постоянно. Это просто какое-то несчастье! Она уже устала бороться и относится к этому как к неизбежным превратностям судьбы, совладать с которыми не в ее власти. Вот только что она собиралась с неким Пьером жить в его доме в Нормандии и увлеченно заказывала шторы и диванные подушки. Но как-то раз случайно в кафе у нее разрядился телефон, она попросила зарядник у соседа, симпатичного парня, который пару дней назад приехал с Карибских островов. И вот она уже летит с ним на эти острова, где у него своя школа подводного плавания. Прощай, Пьер!

Притом она вовсе не содержанка. Для этого она слишком независима, и у нее слишком деятельный характер. Она много работает, и работает хорошо. Она сидит в дубайском офисе крупной швейцарской часовой компании и отвечает там за российское направление. Водит экскурсии по вулкану Тенерифе. Трудится диджеем в отеле на Ямайке и инструктором по лыжному спорту в Словении. Она полна энергии, она все время откуда-то приехала или куда-то уезжает, она в буквальном смысле слова не может усидеть на месте, все время в движении, все время вертится. При виде ее вспоминаешь фразу, которую Тулуз-Лотрек говорил одной из своих натурщиц: «Мадемуазель, вы похожи на цветочек, которому хочется пи-пи».  Она совсем не глупа, но, словно Наташа Ростова, не снисходит до того, чтобы быть умной. И за это к ней нельзя не испытывать благодарность. Потому что все вокруг только и делают, что до этого снисходят. Снисходят так, что мало никому не кажется. Но вот что интересно: рядом с ней можно провести много часов, трепаться о всякой вроде бы ерунде, но при этом не услышать ни одной пошлой, глупой или агрессивной вещи. Она искренне любит сумочки, духи, красивые туфли — ну и слава богу! Честное слово, это в наше время последние ценности, о которых можно говорить спокойно, не ссорясь и не теряя друзей. Из-за разногласий по поводу губной помады пока что еще никто никого не убивал, не выгонял с работы и не писал доносов.

Да, важная деталь. Наша героиня почти всегда девочка с окраины. В Москве она работала секретарем в отделении полиции в Тропарево-Никулино, или вела секцию танцев в детском саду в Котельниках, или трудилась бариста в маленьком кафе возле железнодорожной станции Трикотажная. Она хорошо помнит, как скрипит снег под высокими каблуками, когда идешь на работу к восьми утра в декабре. Она привыкла выживать в любых условиях, ничего не бояться, ни от чего не впадать в уныние, и если уж она оказалась в центре Лондона или Парижа, то последнее, что придет ей в голову — умирать здесь от тоски и депрессии. Ее отважное легкомыслие и щедрый, праздничный эгоизм просто бесценны в современном мире, где ковид, терроризм и упадок экономики и где сплошь бродят растерянные, травмированные и не очень счастливые люди.

Это не значит, что у нее не бывает плохого настроения. Иногда ей кажется, что жизнь бессмысленна, ее никто по-настоящему не любит, и молодость проходит. Она лежит на диване, горько рыдает, кажется, что весь мир рыдает вместе с ней, и растерянные стоят вокруг разнообразные Пьеры, Серджио и Жан-Поли. Но ей подносят бокал шампанского или дарят коробочку с каким-нибудь новым парфюмом, и вот — она возвращается к жизни. Ну и слава богу, значит, и прочие проблемы как-нибудь удастся решить.

Иногда она возвращается в Москву с каким-нибудь трофеем. Трофей тащит сумки и учит русские слова. Скоро его поведут знакомиться с ее мамой, и он покорно записывает адрес: метро «Угрешская», улица Шарикоподшипниковская. Как он труден, этот язык Достоевского и Чехова!