Зумеры уже кажутся самым изученным поколением, но не проходит и недели, чтобы мы не узнали о них какой-нибудь новый факт. Поколение Z не любят работодатели, им неиронично предлагают купить онлайн-курсы по стирке белья, они уходят на «микропенсии», уезжают на санаторинг, а при отсутствии денег подаются в монастыринг и дуркинг. Они любят кидкор, заимствуя предметы одежды из детского гардероба, а недавно открыли для себя соски-пустышки — снимают тиктоки и просто ходят по улицам с сосками во рту, утверждая, что это помогает снять стресс. Все эти тренды и микротренды не стоит списывать на инфантильность — поколения, живущие в эпоху вирального интернет-контента, пока что дети и есть, просто у них другие игрушки. То, что мы называем трендами, челленджами, для них просто игра и способ развлечься в свободное время, говорит подростковый психолог Никита Карпов.
Пока непонятно, станет ли соскинг новым трендом, но подростков и молодых людей с пустышками во рту уже сейчас можно увидеть на улицах Москвы, и не только. «Видела парня с соской в Греции, подумала, это леденец такой», — подтверждает знакомая.
На маркетплейсах много пустышек для взрослых, отличающихся от младенческих лишь размером. «Милашно, но немного давит на передние зубы», «Суперуспокаивает нервы. И не порчу зубы сосалками. Не жалею о покупке. Спасибо, что изобрели соску для взрослых!» — пишут довольные покупатели. Некоторые выкладывают фото.
Сосание пустышки действительно может снижать тревогу, как и любые связанные с физиологией ритмичные действия вроде прыжков со скакалкой, прокручивания в руке спиннера, и не только, говорит Никита Карпов. Использование пустышки задействует блуждающий нерв, как и множество других действий, к которым прибегают люди в стрессовых ситуациях: курят, сосут леденцы, грызут семечки, заедают волнение. Это почему-то не шокирует окружающих, отмечает главный научный сотрудник Международной лаборатории исследований социальной интеграции НИУ ВШЭ Мария Козлова. Зумеры же, по ее словам, благодаря доминанте осознанности в их поведении отказываются от сахара, курения и переедания, выбирая такие странные на первый взгляд способы успокоиться.
Если взрослый человек вдруг начинает применять младенческие способы стабилизации своего эмоционального состояния, возникает вопрос: а есть ли у него другие внутренние ресурсы для этого или же они не сформированы, размышляет директор Института клинической психологии и социальной работы (ИКПСР) Пироговского университета Вера Никишина: «Регуляция своего состояния за счет предмета или действия, как минимум не предназначенного для этих целей, вызывает много вопросов. Это может быть описано как либо подражательное вовлечение (все делают, и я вместе с ними), либо как неадекватное использование способа регуляции собственного состояния, который имеет инволюционные последствия. В любом случае психике это пользу не приносит».
Однако далеко не все психологи связывают интерес к соскам с желанием впасть в детство и инфантильностью. Последняя проявляется прежде всего нежеланием брать на себя ответственность, а здесь старшие поколения могут даже дать фору молодым, считает Никита Карпов. Подобные тренды приходят и уходят, как это было с квадроберами. Они являются продуктом соцсетей и в целом никак не характеризуют их последователей, разве что выдают в них людей, пытающихся привлечь к себе внимание, но не инфантильных.
Есть множество исторических примеров, которые показывают, что старшие поколения почти всегда склонны видеть в младших признаки упадка. Сократ, Тургенев, Шахназаров (в лице взрослых героев фильма «Курьер») обвиняют молодых в инфантилизме, бунтарстве и неуважении к традициям. В этом смысле конфликт отцов и детей продолжается, но уже в новых экономических и культурных условиях, которые больше не позволяют реализовать прежние и более привычные старшему поколению сценарии взрослой жизни, говорит доцент-исследователь Центра научной коммуникации Университета ИТМО Константин Фурсов. Эскапизм, эмоциональность и «мягкость» так называемых зумеров он предлагает считать не проявлением слабости, а стратегиями адаптации в эпоху постоянной турбулентности: «Это не значит, что у молодежи нет реальных проблем, но обвинения в инфантилизме — это чаще проекция тревог представителей старшего поколения, которые видят, как устаревает их жизненная модель, но не могут предложить новую. Молодые же поколения формируют эту модель сами, а их поведение — это способ адаптироваться к быстро меняющимся условиям и найти свои ответы на новые вызовы современности».
Одним из таких вызовов стали события 2022 года. Если в 2020 году социологи описывали 18–25-летних как смелых, ярких, толерантных, открытых будущему и ориентированных на возможность выбора, то спустя три года среди них же наметился уход в приватную сферу, отказ от долгосрочных планов, стремление жить в свое удовольствие здесь и сейчас. Поколение 2020-х адаптируется к изменившей реальности, но изолируется от общественной повестки, уходя в частную жизнь и переключаясь на рутину, утверждает в своей работе «Формирование поколения российской молодежи в условиях радикальных социальных преобразований» социолог Надежда Нартова.
На процессы в российском обществе наложилась общемировая тенденция, транслируемая соцсетями. Месседж «позволь себе все, живи свободно» по сути является разрешением делать все, что захочешь, включая какие-то дикие вещи, отмечает эксперт по TikTok, работе с блогерами и социальными сетями Алексей Пак. В результате появляется множество странных трендов, которые в силу пресыщенности пользователей очень хорошо вирусятся: «Но дело не только в трендах. В целом меняется и тип потребления у молодых людей. Сейчас многие считают, что им совершенно незачем копить на машину или жилье, лучше на все деньги, к примеру, попутешествовать по странам Азии».
Социологи склонны рассматривать «диковатые» тренды зумеров как последствие их социализации в «терапевтической культуре». Молодые поколения уделяют душевному здоровью даже больше внимания, чем физическому, поэтому в ход идут самые разные инструменты для снятия стресса.
«Представители разных поколений называют здоровье в числе ключевых ценностей, но при этом представители старших поколений имеют в виду соматическое здоровье, а молодежь — психологическое, — говорит Мария Козлова. — Приоритет психологического здоровья на фоне пермакризиса (длительной нестабильности) приводит к выработке таких инструментов снятия стресса, которые оказываются общедоступными, то есть не задействуют значительные финансовые или культурные ресурсы».
Психологизированность зумеров, казалось бы, должна идти им на пользу, но все гораздо сложнее. Согласно исследованиям биологов, физиологически зумеры взрослеют раньше предшественников, но эмоциональная и психологическая зрелость стала более сложно сконструированной, поэтому ее обретение происходит дольше, говорит заведующая научно-учебной лабораторией социально-демографической политики Института демографии им. А. Г. Вишневского НИУ ВШЭ Екатерина Митрофанова: «Зумеры воспринимают душевное здоровье как часть проекта своей личности, которой надо регулярно посвящать время, вкладывать в нее ресурсы. В результате какой-то опыт, например трудовой деятельности, они получают довольно рано, а самоощущение себя взрослыми и психоэмоциональную зрелость обретают позже».
С другой стороны, так ли много у зумеров мотивации взрослеть? Как сказала моя 25-летняя подруга: «У вас еще 10 лет назад была возможность купить квартиру, а у нас что? Работай не работай, а накопить на что-то свое все равно нереально».
Классическая «взрослая» стратегия (работать, копить, покупать жилье) действительно перестала быть реалистичной, точно так же, как и последовательная карьера больше не гарантия устойчивости и роста материального благополучия. Все это побуждает молодых людей стремиться к поиску новых возможностей и переоценке ценностей. Вместо мечты о собственном доме приходит осознание, что можно жить в разных местах, работать удаленно, путешествовать, заниматься творчеством, заботиться о своем здоровье и экологии.
«И это не инфантилизм, а переоценка понятия “успешная жизнь”, которое отличается не только у прошлых поколений, но и у представителей разных социальных слоев внутри одного поколения, — говорит Константин Фурсов. — Возможно, что на деле такой взгляд и вовсе является стратегией выживания и поиска своего места в мире, где традиционные пути к успеху перестают работать».
Зумерам действительно меньше повезло в плане возможностей приобретения, например, жилья, однако они могли рано обрести финансовую самостоятельность, совмещая работу с удаленным обучением во время пандемии. Цифровая грамотность и расцвет нейросетей также позволяют им раньше взрослеть, по крайней мере начинать самостоятельную жизнь и карьеру, считает Екатерина Митрофанова: «Правда, зумеры не хотят отказываться от своей детской части. Они пестуют внутреннего ребенка, уделяют внимание всяким игрушкам, кстати, как и многие миллениалы. При этом могут вполне успешно работать, но знают, что всегда можно отмотать назад: уволиться, вернуться пожить у родителей и так далее. Это делает их переходы во взрослость более безопасными, но и не такими однозначными. Ведь если отматывать взрослые события назад, то и статус взрослого обнуляется? Или нет?»
Пока, по мнению демографа, текущее положение дел кажется зумерам несправедливым, как и многим другим поколениям, на юность которых пришелся какой-то внешний шок. Правда, обычно поколения переживают первую череду невзгод и закаляются, учатся принимать решения в ситуации неопределенности и турбулентности. Ведь помимо невзгод всегда есть какие-то преимущества, для каждого — свои.