Пока московские мужчины жалуются на меркантильность москвичек, последние разочарованно констатируют, что мужчины перевелись и измельчали, и как тут спасать демографическую ситуацию, если встречаться буквально не с кем?
Конечно, это неправда, просто москвички совершают одну и ту же ошибку — ходят на свидания с теми, кто им совершенно не подходит по типажу. Москвичи мужского пола глобально делятся на два типа: «клевого парня» и «настоящего мужчину». Возраст тут совсем ни при чем — и парни, и мужчины вполне себе могут быть ровесниками. Даже больше: в Москве полно парней за 50 лет и мужчин слегка за 20. Разница между ними в самопрезентации себя в этом мире и в том, как они этот мир воспринимают сами.
Парней и мужчин в Москве примерно 50/50 в отличие от регионов, где, конечно, преобладают «настоящие мужчины», или европейских столиц, где превалируют парни. Особенно важно это понимать москвичкам с матримониальными целями, потому что встретить «два в одном» не выйдет и, чтобы не ныть разочарованно на каждом углу, что в Москве не найти «нормального», надо с самого начала определиться, кто и для каких целей в итоге нужен, и сконцентрироваться только на выбранном типаже.
Парней, например, можно узнать сразу — они придирчиво относятся к своему гардеробу с юности и могут носить худи и джинсы с кедами, даже если им за 70. Они оценят твои новые сапоги и с удовольствием обсудят, у какого байера сейчас лучше заказывать кроссовки. У них есть активные аккаунты в соцсетях, и они знают, что селфи — это вполне себе валюта, которую можно выгодно обменять на признание и восхищение противоположного пола.
Вообще соцсети — важная деталь. Делать селфи, по мнению «парней», часть естественного человеческого импульса самопознания, чтобы задокументировать себя сегодняшнего для себя завтрашнего. Поэтому любая отражающая поверхность манит их магнитом, и они встают контрапостом перед зеркалом в полный рост, как современный Давид — в модном тренче, со свежей стрижкой и капучино в руке. Прихорашиваясь, позируя и любуясь собой, они сразу же намекают женщинам о сознательном подрыве гендерных ожиданий, ведь чаще всего все, что многие из них могут сделать — выглядеть круто. Их большие сильные руки предназначены для постинга, а не для рубки деревьев.
Московские «мужики» чаще всего не ведут соцсети, а если и ведут, то вы сразу определите его по селфи в духе «среднеуродливый мужик». Фотографий там обычно меньше десяти за 20 последних лет, на каждой он смотрит сверху вниз или бесцеремонно прямо на вас. Такого женщины показывают подругам и тут же смущенно оправдываются, что в жизни он выглядит намного лучше.
Большинство селфи «мужиков» смотрится так, будто их сделали на допотопный телефон в начале 2000-х: кадрирование отключается, свет плохой, полголовы смазано, выражение лица часто надутое и недовольное, как если бы в их жизни в этот момент происходили другие, более важные дела, а палец просто случайно нажал на кнопку на телефоне. Да и в целом он ненавидит фотографироваться, ведь мужчине полагается быть сильным, занятым делом и держать в мозолистых руках что-то более серьезное, чем айфон. И это лучшее доказательство того, что в момент нападения на возлюбленную, скажем, медведя он будет защищать ее, а не просто снимать происходящее для залетающего рилса.
Если москвичке действительно хочется того самого пресловутого «спокойного семейного счастья», такое селфи — хороший признак, потому что альтернатива почти асоциальна: если бы он был увлечен собственным внешним видом, остался бы у него запал впечатлить ее?
На свидании «мужик» чаще всего серьезен, с ним сложно завязать легкомысленный разговор и даже если он не старше 25, все равно предложит тебе рассказать анекдот. Если расспрашивать его о работе, то создастся впечатление, что он на ней отчаянно сражается и преодолевает препятствия на любой должности. «Мужик» чаще всего ригиден: он осуждает все новое, презирает психологов и современную моду, ставит точки в сообщениях и пишет всю мысль в одном месседже (неважно, что она размером с первую главу «Войны и мира»). На встрече его возмутит даже намек на то, чтобы оплатить счет пополам — он, конечно, расценит это как вежливый отказ в ухаживании, но все равно заплатит, вызовет такси и проводит до дома.
Невозможно представить, что «мужик» возьмет и заплачет. Зато ему можно позвонить и заплакать самой. Вряд ли он сумеет утешить, но, если что, запишет на прием к лучшему лору, чтобы женщина не запустила свой кашель, поменяет резину на ее машине, сам забронирует билеты в отпуск и подарит букет.
От «парней» цветов не дождешься, зато они не занудствуют, что женщина должна делать, а чего — нет, с удовольствием разделят счет в ресторане, не будут против, если женщина угостит в этот раз и никогда не предложат вызвать такси. Он не скажет: «Позвони мне, как доберешься до дома», потому что ну а что такого может с тобой случиться в Москве? Взамен закидает мемами и смешными тиктоками.
«Парни» легко уходят с работы, где им некомфортно, и даже не придумывают для увольнения причин. Так и говорят: не мои люди. Оставшись без работы, не воспринимают это как трагедию, потому что в освободившееся время можно пересмотреть сериалы, пошляться праздно по Москве с друзьями или записать новый эпизод подкаста. Многие «парни» с легкостью расскажут, что ходят на сеанс психотерапии, чтобы лучше в себе разобраться.
С «парнями» легко, они ухожены и хорошо одеты, знают, как правильно сфотографировать тебя для сторис. «Мужики» на их фоне кажутся упертыми занудами, раздражающе консервативными, изматывающими контролем, правилами и слегка домостроевским подходом к отношениям.
С другой стороны, хочется, чтобы, например, врачи или спасатели МЧС были «мужиками», а не «парнями». Чтобы они вытаскивали из огня и возвращали к жизни быстро и эффективно, а не говорили: «Ох, не сегодня, сегодня мой кот заболел, я не могу ни на чем сосредоточиться». Минус «парней» еще и в этом — они не стыдятся и позволяют себе впадать в хандру и требуют, чтобы ты уважал их право на это. «Прости, бросила девушка, все валится из рук, я не приеду», — парни запросто кидают накануне важного проекта, оставляя с проблемами наедине, и не будут даже сомневаться, хорошо ли поступили. «Мужикам» «парни» кажутся «бабами», «нытиками» и так далее. Они говорят, что не уважают их, но, мне кажется, в основном завидуют. Потому что парни действительно могут поныть, а мужчины?
Трагедия москвички на выданье заключается как раз в том, что ей хочется встречаться с кем-то, кто выглядел бы как парень, а вел себя как мужчина. То есть был бы классным, со вкусом одетым, легким в общении и на подъем, при этом безропотно оплачивал бы все ее прихоти и вообще был бы каменной стеной, за которой приятно бездельничать и наслаждаться жизнью. Но такого не бывает, поэтому приходится выбирать — либо стена (во всех отношениях), либо легкость московского бытия за свой счет.