В Москве вялотекущее празднование Нового года продолжается весь декабрь, а к 31-му числу единственным пожеланием на бумажке в бокале с шампанским становится желание выспаться. Радующая глаз в начале месяца иллюминация успевает приесться, растянутое во времени ожидание чуда испаряется, а количество резко навалившихся дел превращает декабрь в период концентрированной усталости и выгорания. Москва живет предвкушением Нового года, а традицию есть оливье под «Голубой огонек» с последующим многодневным хождением по гостям оставляет регионам. Ведь чтобы праздник в столице продолжался, его должен кто-то обеспечивать.

Эту тенденцию отражают результаты опроса сервиса Superjob, согласно которому каждый пятый (20%) житель города собирается работать в новогодние праздники. В основном это люди до 35 лет — они составляют 25% всех опрошенных, при этом мужчины работают больше женщин.

Помимо врачей с полицейскими в праздники работают сотрудники складов, персонал гостиниц, фотографы и видеооператоры, сказано в исследовании. По результатам прошлогодних опросов Superjob число трудящихся в бывшие некогда сакральными для россиян январские выходные резко выросло начиная с 2020 года и не показывает тенденции к снижению.

По данным сервиса «Работа.ру», оказавшимся в распоряжении «Москвич Mag», в новогоднюю ночь и последующие дни вырос спрос на работников ритейла, транспорта и индустрии развлечений. За работу продавцом пиротехники в московском ТЦ с графиком 2/2 предлагают до 160 тыс. рублей в декабре-январе. Сотруднику проката горных лыж готовы платить в Москве до 150 тыс. рублей даже без опыта аналогичной работы. Стикеровщику елочных игрушек предлагают в праздники зарплату от 130 тыс. с бесплатным питанием и возможностью самому выбирать себе график. Курьеру новогодних сладких наборов обещают платить от 125 тыс. за созвоны с клиентами и доставку заказов в удобном для соискателя районе.

Михаил работает в крупной сети супермаркетов больше 15 лет, и часто его смены выпадают на новогоднюю ночь. Ему нравится быть по ту сторону праздничной суеты и наблюдать за предновогодней суматохой: «Ощущение праздника никуда не исчезло, оно есть. Обязательно с 25 по 31 декабря работаю в веселой новогодней шапочке. Ощущаю себя тем, кто дарит хорошее настроение людям. После всего ажиотажа 1 января едешь домой усталый, но с чувством выполненного долга. И в качестве приятного бонуса — за 30 и 31 декабря и 1 января я зарабатываю половину месячной зарплаты».

Илья работает диспетчером в аэропорту Домодедово, в этом году его смена также выпадает на новогоднюю ночь: «В моей работе нет понятия праздников. К тому же смены оплачиваются в двойном размере, хотя я никогда на самом деле не проверял, так ли это. Я без семьи, поэтому мне нормально. Те, кто отмечает с родными, обычно берут отпуск. В авиации полно традиций, поэтому каждый экипаж будет нас поздравлять, а мы — их. Я сижу на вышке, с которой хорошо просматривается вся Москва, и в первый час нового года мы увидим все салюты на горизонте. Это очень красиво, так что праздничное настроение мне обеспечено».

Москва давно стала городом круглосуточных трудяг, говорит урбанист и основатель проекта «Моспешком» Павел Гнилорыбов. Он тоже собирается работать в праздники, будет водить экскурсии по городу: «Если кто-то здесь должен отдыхать, то кто-то должен обеспечивать им праздник. Я вожу много экскурсий после Нового года, и все дни начиная с 1 января забиты приезжими из регионов, желающими погулять по Москве. Люди едут, чтобы полюбоваться ночной Москвой с ее иллюминацией, походить по нераскрученным местам, еще очень любят сталинские высотки. Вообще поток туристов увеличился в полтора раза после начала пандемии. В сфере туризма в праздники обычно кадровый голод, поэтому некоторые предпочитают работать и зарабатывать в эти дни. Мне это подходит, я лучше открою шампанское в середине января, вообще не вижу никакой разницы».

У людей сломалось старое, советское представление о празднике, появился запрос на трезвый Новый год, считает Гнилорыбов. Начиная с ноября ему пишут жители регионов с просьбой забронировать для них места на экскурсии в первых числах января. «Гораздо лучше, чем бухать перед телевизором и слушать, что год был трудным, — говорит Павел. — Мы наконец-то начали по-настоящему праздновать Новый год. В последние годы на экскурсии едут целыми семьями — в трех поколениях. Я такого никогда раньше не видел. Еще есть тенденция, когда сами москвичи становятся туристами в своем городе. Они понимают, что совершенно не знали место, в котором живут, и стремятся его изучить».

Если жители регионов едут в Москву на праздники, то местные скорее из нее бегут. Многие уезжают в загородные отели, в соседние города, а те, кто не успел забронировать места, предпочитают не высовываться из своих районов, избегая шумного и надоевшего центра, отмечает Гнилорыбов: «Больше нет тенденции, что все хотят праздновать в центре. Некоторые округа Москвы и Подмосковья украшены не хуже, в них много фотозон — центров притяжения всех отдыхающих. В этом году очень красиво украсили Ростокинский акведук и парк “Яуза”, так что столпотворения в центре, как в предыдущие годы, не предвидится».

По словам Гнилорыбова, в праздничные дни проводится колоссальное количество мероприятий, о которых никто не знает: «В праздники много событий проходит в библиотеках и выставочных залах, но о них никто не пишет. Зато все в курсе, что билет на “Щелкунчика” стоит 75 тыс. рублей».

В Москве больше всего утомляет навязывание «вечного праздника», которое ощущается с первых чисел декабря и не прекращается до конца февраля, говорит писатель и москвовед Александр Васькин. «То, что Новый год в Москве начинается чуть ли не с 1 декабря, стало коробить и утомлять. Невозможно устать от праздника, но когда он продолжается три месяца, можно устать вполне, — отмечает он. — Я заметил, что Москва каждый год украшена одинаково. Я уже знаю, что будет у Большого театра, на Лубянке, а что в Царицыно. Мы заелись, это правда. Городская жизнь на самом деле очень утомляет, и многие стремятся при любой возможности уехать из Москвы».

Однако из-за того, что количество мест, в которые можно уехать, сильно сократилось, люди все чаще остаются в городе, и тогда идея о том, чтобы разбавить праздники работой и подработкой, выглядит вполне логичной, отмечает Васькин: «Ощущение, что из Москвы далеко не уедешь. За границу лететь дорого, в Белоруссии и Питере все уже были, люди не хотят второй раз ездить по одним и тем же местам, тем более с новогодним ценником. Поэтому многие берут подработку. Надо же на что-то покупать все эти бесконечные подарки, плюс, согласно недавним исследованиям, новогодний стол в этом году обойдется дороже, чем в прошлом».

Отмечать праздники по десять дней вредно как с экономической точки зрения, так и с психологической, уверен москвовед. По его словам, москвичам вполне хватило бы на отдых четыре дня — с 31 декабря по 2 января и 7 января. «В СССР 2 января нужно было выходить на работу, больше выходных не было, поэтому и ценили Новый год, была праздничная атмосфера. Людям больше неинтересно праздновать. Многие отказываются смотреть “Голубой огонек”, не скрывая, что не включают телевизор в знак протеста», — говорит Васькин.

За последние годы жизнь в Москве стала более скудной и тревожной, поэтому люди не могут надолго позволить себе отвлечься от дел, считает социальный психолог Алексей Рощин: «Многие отказываются праздновать, потому что повседневная жизнь их не отпускает, не дает погрузиться в это инфантильное бездействие, за которое многие так любят Новый год. Москва прежде всего место для зарабатывания денег. Если раньше все ехали на Север, то в последние десятилетия статус главного центра приложения сил перешел к столице. Многие снимают здесь жилье и в конце года перезаключают договоры с арендаторами, которые повышают арендную плату. Про тех, у кого ипотека, я вообще молчу. Для всех, кто пытается здесь закрепиться, а таких большинство, жизнь вообще невероятно усложнилась, поэтому успокоиться и расслабиться в Москве им особенно тяжело».

Директор по исследованиям ВЦИОМ Елена Михайлова подтвердила, что люди чаще стали работать в период зимних праздников. Основной причиной этого она назвала ослабление дружеских и семейных связей: «Раньше отмечали большой компанией, несколько семей сидели за одним столом. Сейчас редко когда члены одной семьи могут собраться вместе, поэтому празднование стало формальным — послушали бой курантов и через час легли спать. К тому же работа в праздники — это психологическая защита от одиночества, поэтому те, кто не имеет пары или находится далеко от близких, конечно, предпочтут работать, чтобы не грустить. Ну и всегда были и есть скептики, которые на каждому углу кричат, что новогодняя ночь ничем не отличается от других».

Иногда и семейные люди предпочитают работать в праздники. Им это нужно, чтобы не устать от долгого пребывания под одной крышей с детьми, говорит социолог Анна Очкина: «Дело в том, что раньше дети гуляли во дворе, сейчас все в основном сидят дома, и здесь взрослые разделяются на два лагеря. Одни используют праздники как своеобразный тимбилдинг, чтобы побыть вместе всей семьей, другие же придумывают себе подработки, чтобы сбежать под благовидным предлогом».

Тенденция работать в январские праздники вряд ли станет массовой, а традиция отмечать Новый год останется в России навсегда, считает Очкина: «Я сейчас живу далеко от Москвы, и у меня ощущение, что здесь вечный праздник, однако я понимаю, что это не так. Как социолог вижу в традиции отмечать Новый год одну из немногих реальных, а не придуманных скреп. У нас слишком мало наших национальных праздников, которые не связаны с идеологией. Новый год — один из таких. Русского человека можно узнать в любой стране мира по его глазам, когда он 31 декабря забегает в супермаркет купить горошек. У нас совершенно языческое отношение к Новому году. Только в России я встречала формулу “С новым счастьем”. Ни один иностранец никогда не поймет этого. Я не хочу дожить до момента, когда мы перестанем праздновать Новый год, ведь он связан с неубиваемой надеждой на лучшую жизнь».