Я не должна была побеждать в «Подиуме», потому что моя мама (дизайнер Виктория Андреянова. — «Москвич Mag») была в жюри. Разумеется, она сразу ушла из проекта, как только меня увидела. Но ведь зрителям этого не объяснишь: думают, все куплено. Пишут в соцсетях, что мы с Юдашкиным на короткой (внимание!) руке.

В детстве я не очень хотела становиться дизайнером одежды. В шесть лет меня отдали в художественную школу при МАРХИ с уклоном в архитектуру и дизайн. Там я провела целых десять лет и в качестве диплома уже строила в программе 3D Max целый стадион. Потом я поступила в Национальный институт дизайна — маленький институт с маленькими группами, но очень углубленным изучением технологий. На третьем курсе я параллельно поступила в Антверпенскую королевскую академию и переехала в Бельгию. Я сдавала диплом в Москве и параллельно училась там на первом курсе, и это был ад.

У меня были мысли остаться в Европе, как сделали некоторые мои друзья. Две мои знакомые остались, живут там два года, бесплатно стажируются в крупных модных домах. Я же понимала, что мне нужно зарабатывать деньги. Поэтому я вернулась в Россию и пошла работать к маме на производство. Сейчас я работаю графическим дизайнером, стилистом, иногда даже фотографом, но у меня есть средства и время, чтобы создавать что-то свое.

В начале лета я по совету моей помощницы подала заявку на участие в проекте «Подиум». Нужно было просто заполнить анкету в интернете. Я заполнила и тут же забыла. Все лето у меня было расписано по минутам: я выиграла сразу несколько конкурсов с моей антверпенской коллекцией. Одним из призов было участие в неделе моды (в ней я не смогла участвовать из-за «Подиума»), а другим — возможность продаваться в ЦУМе один сезон. Адаптированную к продажам коллекцию из пятнадцати вещей и каждого артикула по три-четыре штуки для ЦУМа я сделала всего за месяц!

Мне позвонили из «Подиума» именно в тот момент, когда мне нужно было бежать на встречу с байерами ЦУМа, а все вещи из моей антверпенской коллекции были у них. В итоге я схватила первые попавшиеся вещи и вся на эмоциях побежала на кастинг. И там встретила маму.

На проекте нужно было постоянно шить. А именно с этим у меня было не очень. Ведь если нужно было что-то сшить, я всегда могла пойти на производство. Конечно, я знаю, как это делается. Но есть люди, которые шьют годами, а есть я — которая прочитала учебник. «Да ты шить не умеешь», — кричали все друг другу во время съемок.

Но главная война была вовсе не среди участников проекта, а с хейтерами из интернета. Сначала меня потряхивало – кому приятно слышать о себе гадости. Про меня говорили, что я купила себе место в проекте, что, разумеется, не умею шить и делаю мешки. А я же художник, я чувствительная, мне было очень тяжело это слышать.

На съемках у нас отобрали телефоны на целых два месяца. Это был первый и предпоследний раз, когда я плакала на проекте. Я жила в Европе много лет одна, но в любой момент могла позвонить маме и друзьям. В конце съемок телефоны нам вернули, и я поняла, что это была супертерапия. Без телефона ты лучше концентрируешься, внимательнее смотришь на мир вокруг и больше наблюдаешь.

После моей победы я не жду ничего сверхъестественного. Жаль, что наша страна не сильно интересуется модой, и такого хайпа, как в Америке, тут не будет. Поэтому для меня главное — продолжать любить свое дело и много-много работать.

Фото: София Панкевич

Стать героем рубрики «Почему вы должны меня знать» можно, отправив письмо со своей историей на ab@moskvichmag.ru