Я родился в Ереване и жил там до 13 лет. В 1991 году поступил в Центральную музыкальную школу при Московской консерватории, и наша семья переехала в столицу. В следующем году исполнится тридцать лет, как я живу в Москве. За это время я много выступал как солист, участник различных ансамблей и оркестрант в составе симфонических и театральных коллективов. В этом году начался мой 18-й сезон в качестве солиста оркестра Большого театра.
Мои родители никогда не были связаны с музыкой. Они видели в ней возможность для общего развития и отдали меня в детстве на подготовительные курсы по фортепиано. При поступлении в музыкальную школу свободных мест в фортепианном классе не оказалось, и отцу предложили флейту в качестве альтернативы. Так случайный выбор инструмента оказался для меня счастливым. Сейчас я могу с уверенностью об этом говорить, потому что мне нравится то, что я делаю. Я получаю огромное удовольствие от музыки и всего, что с ней связано.
На формирование моих вкусов повлияли преподаватели, Консерватория и гастроли, а также выступления в знаковых местах Москвы, от посольских особняков до музеев. Так возник интерес к архитектуре. В особенности когда стало очевидно, какими темпами меняется Москва и какие утраты несет город во время постоянных ремонтов. Потери зачастую не видно на фасаде, а их последствия оказываются в мусорных контейнерах в виде сбитой лепнины.
Я стал изучать город и открывать его новые стороны, обращая внимание не только на внешние детали, но и на спрятанные внутри домов: лепнину, метлахскую плитку, рисунок лестничных ограждений. Я находил похожие элементы в домах, разбросанных в разных частях города, сравнивал и искал всю информацию, от имени архитектора до производителей декоративного оформления. Истории и фотографии я публиковал в своем инстаграме. Чтобы систематизировать снимки, я решил создать отдельный аккаунт, посвященный только Москве. Так 20 февраля 2016 года появился первый пост в Hidden Places of Moscow.
Мой проект не столько об архитектуре, сколько о любви к городу. Для меня важно показать Москву не прилизанно-туристической, а с ее наименее видимой, но не менее значимой стороны. Москва — это не только Красная площадь, собор Василия Блаженного или Большой театр. Это уютные дворики Покровки, переулки Сретенки, Пречистенки, Бульварное кольцо, Дом под рюмкой или Дом со зверями. Мне бы хотелось, чтобы у людей возникло желание сохранять историческое, ценить его гармоничность, подлинность и знать о возможности восстановления. Ведь, уничтожая аутентичное и заменяя его новоделом, мы превращаем город в муляж.
Я и не предполагал, что «Скрытая Москва» со временем превратится в инструмент сохранения города. Одними из первых были спасены фрамуги деревянных окон доходного дома Скальского в Кривоколенном переулке, о демонтаже которых мне сообщила подписчица. Я помчался на место, и мы с другом, арендовав грузовое такси, отвезли исторические фрамуги в Музей архитектуры им. Щусева, где их приняли на хранение. Уже позднее похожие истории случились с окнами дома на Малой Бронной, 10, оградой балкона, спиленной в Малом Могильцевском переулке, лестничной оградой в стиле модерн, множеством старинных дверей в прекрасном состоянии, которые приютили у себя мои друзья и тем самым спасли от уничтожения.
Мне удалось привлечь внимание к керамической плитке, созданной по эскизам гения модерна Федора Шехтеля для торгового дома Товарищества М. С. Кузнецова. Долгое время она была скрыта в арке дома на Мясницкой под слоями краски за глухими воротами. Когда их демонтировали, обнаружилась плитка, авторство и ценность которой удалось установить. Я стал добиваться того, чтобы плитку накрыли защитными листами. Они бы защитили ценную находку от повреждений, которые могла оставить заезжающая в арку техника со строительными материалами. В итоге ко мне прислушались. А недавно удалось расчистить небольшой участок плитки, и она засияла своими оригинальными цветами. Есть надежда, что в ближайшее время плитку в арке дома М. С. Кузнецова смогут увидеть все желающие.
Чуть больше месяца назад вместе с другом-краеведом Юлией мы запустили бренд архитектурных аксессуаров Moscow Signs, который будет показывать город таким, каким его не привыкли видеть. Это те «Знаки Москвы», мимо которых мы ходим каждый день: Лорелея с доходного дома Федора Рахманова на Покровке, метлахская плитка в подъезде, оформленная нами в виде сердца, или так называемая рюмка с дома на Остоженке. Идентичность города именно в этих знаках, а не только в раскрученных туристических местах. Мы хотим поменять отношение к Москве, чтобы люди носили наши стильные аксессуары, привлекали внимание к городу и говорили о его неповторимости. Часть дохода мы планируем направлять на проекты, связанные с реставрацией, оплатой транспортных расходов спасаемых элементов и их сохранности в надежном месте. В настоящее время мы выступили с поддержкой музея «Огни Москвы». Часть дохода от продаж направим на счет этого уникального и камерного музея, который существует без государственной поддержки.
Не только архитектура привлекает меня своей красотой. Один из моих проектов Old People Of Moscow посвящен поколению пожилых москвичей. Любовь к портретам у меня еще с тех времен, когда я снимал на пленку. Теперь в основном в моих руках можно увидеть айфон. Это позволяет запечатлевать людей, которых я встречаю на улицах или в транспорте, не беспокоя их. Иногда встречаются интересные собеседники, которые рассказывают истории своей жизни, а я стараюсь по возможности их записывать. Жалею, что не делал этого раньше. Большинству из них очень не хватает внимания, и здесь хочется провести параллель со скрытой Москвой, которую я показываю. Ей тоже зачастую не хватает нашего любопытства и чуткости в суете проносящихся дней. А хочется, чтобы было иначе: как по отношению к городу, так и по отношению к людям.
Фото: Александр Лепешкин