Биологические родители Виктора Ильина были хроническими алкоголиками, и мать отказалась от мальчика уже в роддоме. Ребенка усыновила благополучная бездетная семья. Школа, геодезическое училище, присвоенное по окончании звание младшего лейтенанта и армия — обычная биография советского парня. Часть Ильина располагалась в Ломоносове, но он даже не жил в казарме, а после службы ехал домой в Ленинград.

Парень был довольно замкнутым, возможно, оттого, что однажды узнал о своем происхождении, но никаких признаков психических расстройств за ним не замечалось. Тем не менее в 7.20 утра 21 января 1969 года он вскрыл оружейный сейф, взял два пистолета Макарова с четырьмя обоймами и отправился в Ленинград. Там он сел на самолет в Москву, спокойно пронеся на борт оружие (тогда еще никаких досмотров пассажиров не производилось). Он остановился у дяди, раньше служившего в милиции. Сказал, что хочет увидеть торжественную встречу космонавтов с кораблей «Союз-3» и «Союз-4», которые впервые в мире осуществили стыковку в космосе.

Утром 22 января Ильин дождался, когда дядя уйдет на работу, переоделся в его старую милицейскую форму и отправился в Кремль. Несмотря на то что дядина форма была не зимней, а осенней, что не соответствовало уставу, Ильин без труда смешался с милиционерами оцепления за Боровицкими воротами. По протоколу генсек Леонид Брежнев встречал космонавтов в аэропорту, а потом кортеж из «Чаек» и мотоциклистов двигался в Кремль. Центральное телевидение вело прямую трансляцию всех этапов встречи.

В 14.15 из ворот показалась первая машина. Ее Ильин пропустил. Когда в Кремль въехала вторая «Чайка», он резко шагнул вперед и открыл шквальный огонь из двух стволов по лобовому стеклу машины. За 6 секунд он сделал 11 выстрелов.

Расчет был точным. Обычно Брежнев ехал именно во второй машине кортежа. Но в тот раз что-то подсказало охране перед самым Кремлем вывести машину генсека из колонны и отправить на въезд через Спасские ворота. Во второй «Чайке» сидели космонавты Алексей Леонов, Андриян Николаев с женой Валентиной Терешковой (на заднем сиденье) и Георгий Береговой (на так называемой откидушке, сиденье за водителем). Последний немного походил на Брежнева. Первыми же выстрелами водитель машины был смертельно ранен. Машина остановилась и поехала назад по склону, но Береговой дотянулся до панели управления и нажал на ручник. В этот же момент мотоциклист сопровождения 27-летний сержант Василий Зацепилов рванул к стрелявшему. Ильин стоял за металлическим ограждением, и единственное, что мог сделать сержант, это заслонить сектор обстрела своим телом и получить пулю в плечо. Тут преступника скрутила охрана.

Прямую трансляцию въезда в Кремль тут же оборвали, но звуки выстрелов попали в эфир. На следующий день было сообщено, что провокатор покушался на жизнь космонавтов.

Дальнейшая судьба Ильина снова складывалась на удивление благополучно. Его признали невменяемым и отправили в Казанскую спецбольницу. В 1988 году он был переведен в Ленинград, а в 1990-м и вовсе освобожден. Он получил однокомнатную квартиру и приличную пенсию военнослужащего — все 20 лет заключения он числился в рядах Советской армии.

В психиатрической больнице Ильин вел активную общественную жизнь и в 1977 году во время обсуждения новой, «брежневской» Конституции отправил в Верховный Совет СССР свои предложения. «Каждый член общества имеет право на террористический акт в случае, если партия и правительство ведут политику, не соответствующую Конституции», — предлагал Ильин.

Причины его поступка выглядят как-то неубедительно. Поссорился с девушкой, был недоволен политикой партии, осуждал вторжение в Чехословакию. Когда началась перестройка, из Ильина пытались сделать героя сопротивления, но ничего не вышло. «Никакой “карательной медицины” я на себе не испытал, — говорил Ильин в интервью после освобождения. — Меня не кололи лекарствами до положения “овоща”, не лечили электрошоком. А я-то ждал, что на меня всей мощью обрушится уродливая государственная машина. Когда ко мне приезжал американский журналист, он очень расстроился, услышав, что меня никто не пытал. И уехал обратно, так и не взяв интервью. Потом, в Ленинграде, местные врачи занимались моей квартирой, пенсией».

Кстати, сержант Зацепилов получил боевой орден Красной Звезды, две комнаты в коммуналке на Кутузовском и звание прапорщика.

Фото: Владимир Мусаэльян/Фотохроника ТАСС