Сегодня отмечает 100-летие ученый-диссидент Рой Медведев

На протяжении долгой жизни этого ученого, диссидента и политика считают своим среди чужих и чужим среди своих. Рой Медведев полагал, что режим в СССР можно было выправить, излечив от сталинских загибов, а став противником постперестроечных изменений, он как будто поплыл по течению и недавно признался, что наконец-то теперь «[мы] идем туда, куда надо». Публицист уверен, что остается честным и с собой, и с эпохами, которые ему удалось прожить.

Рой Медведев и его брат-близнец Жорес (тоже ставший знаменитым ученым и диссидентом) родились 14 ноября 1925 года в Тифлисе в семье функционера Красной армии и виолончелистки. Редкие имена детям дали в духе «ревущих двадцатых» — в честь индийского коммуниста Манабендры Роя и французского революционера Жана Жореса. В 1938-м их отца арестовали «за троцкизм» и дали восемь лет лагерей, где тот погиб в 1941-м. «Разумеется, я ничего не забыл, как и мой брат, — вспоминал Рой Медведев. — Вдвоем мы написали о родителях очерк, где постарались передать и царившую вокруг атмосферу доносов, и ощущение величайшего несчастья, которое обрушилось на нашу семью. Нам с Жоресом по 12 лет было, и, конечно, когда отец с нами прощался, мы плакали — эти трагические минуты врезались в мою память навсегда и повлияли на всю дальнейшую жизнь».

После окончания школы Медведев служил в армии, в начале 1950-х окончил философский факультет Ленинградского университета, защитил в Москве кандидатскую диссертацию о производительном труде старшеклассников, работал школьным учителем, редактором в издательстве «Учпедгиз», а в 1960-х — завсектором НИИ производственного обучения Академии педагогических наук СССР. Но главным делом жизни стало участие в политическом андерграунде.

«Рой Медведев, один из наиболее проницательных представителей зарождавшегося диссидентского движения, одновременно входивший в число главных идеологов “самореформы”, сформулировал целую программу неформального “партийно-демократического течения”, стремящегося изменить систему изнутри», говорится в книге об истории советского политического подполья «Диссиденты среди диссидентов».

С середины 1960-х Медведев издавал машинописные бюллетени, изданные впоследствии на Западе под общим названием «Политический дневник». Основной его аудиторией были шестидесятники, хорошо интегрированные в партийные и академические круги, а также старые большевики, выпущенные из ссылок и заключения сталинских лет. Вот как о его взглядах говорила правозащитница Людмила Алексеева: «Сам Медведев заявлял себя сторонником широкой социалистической демократии для всего общества и верил в неизбежность такой демократизации в связи с требованиями экономического и технического прогресса, научно-технической революцией и изменениями социальной структуры советского общества».

После оттепели главную роль в диссидентском движении начинали играть те, кто выступал за более радикальные изменения. Например, сторонники западной модели социального устройства, разочаровавшиеся в возможности скорректировать советский режим, или вовсе правые — националисты, славянофилы, почвенники и евразийцы (например, Александр Солженицын). «Медведев с его социализмом [во второй половине 1960-х] начинает восприниматься как оппортунист и недостаточно принципиальный противник тоталитарного политического режима», говорится в книге «Диссиденты среди диссидентов».

Обвинения в соглашательстве могли быть связаны и с партийностью Медведева, который, участвуя в диссидентском движении, параллельно состоял в КПСС, куда вступил после XX съезда и политической реабилитации отца. Оттуда его, впрочем, исключили в 1969-м. Произошло это после выхода книги «К суду истории: генезис и последствия сталинизма», посвященной Большому террору 1930-х и ставшей одним из самых читаемых самиздатских произведений. В 1970 году Рой Медведев вместе с академиком Андреем Сахаровым и кибернетиком Валентином Турчиным опубликовал открытое письмо к руководителям СССР о необходимости демократизации советской системы. В ответ начались репрессии, но не столь значимые, как для других участников подполья, которых загоняли в лагеря и психушки.

«В 1971 году пришлось мне уйти с работы, у меня провели обыск, во время которого изъяли архив, и повестку с вызовом в прокуратуру вручили, — вспоминал Рой Медведев. — Туда, правда, я решил не ходить, а исчезнуть из Москвы до выхода моих книг [“К суду Истории” и “Они окружали Сталина”] в Америке — какое-то время на нелегальном положении в Прибалтике находился, а когда вернулся домой, никто меня даже на допрос не вызвал. Книги вышли, пресса была хорошая, меня забыли и вплоть до смерти Брежнева не мешали, и хотя в 1975-м еще один обыск был, последствий он не имел».

В большей степени гонения коснулись Жореса Медведева, который успел побывать на принудительном лечении в психбольнице. После его выпустили в Лондон (где он скончался в 2018 году) и лишили советского гражданства. Рой Медведев предполагал, что его брату досталось серьезнее из-за того, что Жорес критиковал печально известного агронома Трофима Лысенко.

Жизнь Рою Медведеву власти портили до 1985 года. Возле его московской квартиры установили милицейский пост и следили за тем, кто приходил к нему в гости. Сняли слежку только при Михаиле Горбачеве. Тогда же, в перестройку, его не только восстановили в КПСС, но и избрали депутатом Верховного Совета СССР. В 1991-м Рой Медведев с единомышленниками создал умеренно левую Социалистическую партию трудящихся (СПТ), которая выступала за «восстановление на всех уровнях и укрепление сильной советской власти», но при этом и за права человека, демократические свободы и многоукладную экономику. Некоторое время эта партия даже рассматривалась как своего рода продолжательница КПСС, которую Борис Ельцин запретил в ноябре 1991-го. Но когда в 1993-м была создана нынешняя КПРФ, значительная часть актива СПТ, в первую очередь из числа бывшей номенклатуры среднего и низшего звена, перешла к Геннадию Зюганову. Партия же Роя Медведева оставалась на обочине политической жизни 1990-х, которые нынешний юбиляр воспринял не менее критически, чем предыдущий период, называя их периодом «настоящей криминальной революции».

В нулевые Медведев, оставаясь критиком политики Сталина, предлагал восстановить памятник Дзержинскому на Лубянке, чем вызвал волну возмущения. Публициста нередко осуждали за излишний конформизм, диссонирующий с его былым диссидентским реноме. Но сам Рой Медведев, никогда не отличавшийся радикализмом мысли, не видит чего-то удивительного в своей текущей позиции. В преддверии векового юбилея он признался, что ему нравится его старость и государственная забота.

Сейчас Медведев с женой, сыном и его семьей живут в подмосковной Немчиновке. Свое долголетие он связывает с постоянной умственной нагрузкой: «Я провел жизнь за пишущей машинкой. В результате непрерывной работы мозг как будто не подводит, а вот хожу я с трудом. Если бы так же целенаправленно развивал тело, обходился бы без палки. Впрочем, мои наблюдения подсказывают, что физическое здоровье связано с умственной активностью: тренировка ума и телу помогает держаться в тонусе». Впрочем, книги он уже не пишет, полагая, что за свою долгую жизнь создал много. Его библиография — это десятки томов про советских и постсоветских деятелей (Сталина, Хрущева, Брежнева, Суслова, Андропова, Рокоссовского, Солженицына, Сахарова, Шолохова, Чубайса, Лужкова, Назарбаева, Дмитрия Медведева и других), а также о разных этапах жизни страны.

Фото: открытые источники