Он начинал одновременно с предыдущим московским мэром и задержался на своем посту после окончания полномочий своего шефа.

Александр Кузьмин ушел рано: ему было 68, и последние несколько лет он возглавлял Академию архитектуры и строительных наук. Не самая длинная жизнь была тем не менее насыщенной, прежде всего в профессиональном плане. Он один из немногих соратников Юрия Лужкова, который был с ним практически с первого дня его правления и работал после его отставки; в 2011-м Сергей Собянин перезаключил с ним договор, однако годом позже Кузьмин ушел сам.

Несмотря на то что Кузьмина называют лужковским главным архитектором, он даже рядом с харизматичным и властным московским мэром выглядел самостоятельной фигурой. Быть может, потому что всегда был градостроителем, а не карьерным чиновником, и городским политиком в рамках исполнения своих полномочий. Политиком довольно противоречивым: именно при нем происходили многие знаковые перемены в облике Москвы предыдущего исторического периода: преобразование Манежной площади и появление памятника Петру I, снос и повторное строительство «как было» «Военторга» и гостиницы «Москва». Однако и вся модернизация, которая — придется это признать — началась в предыдущую политическую эпоху, тоже была связана с его именем. При Кузьмине в городе стали появляться новые проекты молодых архитекторов, которые меняли городской пейзаж. Многие важные для города объекты он проектировал сам или участвовал в проектировании, например «Сити»; он делал концепции восстановления Манежа, развития территории Ходынского поля и планировки парка «Царицыно», а также архитектурные концепции для памятников — Воинам внутренних войск (на Цветком бульваре), Воинам антигитлеровской коалиции, Шарлю де Голлю (у гостиницы «Космос»), Алишеру Навои, Низами (в Елисеевском переулке), Сергею Королеву.

До появления в городе урбанистических институтов он и был, собственно, первым урбанистом во власти — практиком, который понимал, что качество и изменения городской архитектурной и инфраструктурной среды определяют качество и динамику развития городской жизни. Так, именно он был одним из действующих лиц прошедшей в середине 2000-х «лужковской реновации», оставшейся в памяти москвичей исключительно в положительном свете — на месте действительно ветхих хрущоб стали появляться современные башни, в которые с удовольствием переезжали обитатели тесных пятиэтажек. Проект типовых домов для этой программы также разрабатывался при его непосредственном участии.

В его же эпоху происходили и не самые приятные вещи, например были перекроены охранные зоны (как, например, на Большой Никитской — это поставило под удар знаменитый дом Булочникова) и происходили многочисленные сносы; не стоит забывать, что градозащитное движение «Архнадзор», «Коалиция в защиту Москвы», сообщество «Москва, которой нет» стали появляться именно в бытность Кузьмина на посту главного архитектора, который он совмещал с руководителем московского комитета по архитектуре.

У него было столько власти, что после его отставки ее решили разделить: главным архитектором назначили Сергея Кузнецова, председателем Москомархитектуры — Юлиану Княжевскую. Кузьмин некоторое время занимался частной практикой, затем возглавил Академию архитектуры и строительных наук. Написал трехтомник воспоминаний — обязательное чтение для тех, кто хочет разобраться, что же происходило в Москве в эпоху постсоветских перемен. В понедельник с ним простятся в Доме архитектора в Гранатном переулке. Похороны пройдут в тот же день на  Ваганьковском кладбище.

Фото: Рамиль Ситдиков/МИА «Россия сегодня»