Собственно говоря, «Новый мир» стал вторым толстым литературно-публицистическим журналом после уже существовавшей «Красной нови». Замысел нового издания родился в голове главреда «Известий» Юрия Стеклова. Издавать журнал решили на базе издательства «Известий», а название заимствовали из «Интернационала». 18 января 1925 года тиражом 15 тыс. экземпляров вышел первый номер.

Весь первый год во главе журнала стояли Стеклов и сам нарком Луначарский. Но вскоре руководство перешло в руки Вячеслава Полонского — литературного критика и талантливого организатора. Именно при Полонском, который с 1929 года ухитрялся совмещать главредство с должностью директора Музея изящных искусств (будущего ГМИИ им. Пушкина), «Новый мир» стал ведущим литературно-публицистическим журналом СССР. При нем же разразился и первый литературный скандал — после публикации «Повести непогашенной Луны» Бориса Пильняка.

Полонский публиковал вещи, вошедшие в историю: «Жизнь Клима Самгина» Горького, «Петра I» Алексея Толстого, прозу Пришвина и Бабеля, «Черного человека» Есенина, стихи Сельвинского и Пастернака. В 1931 году Полонского сменил Иван Гронский, автор концепции «социалистического реализма», который продержался у кормила власти вплоть до посадки в 1937-м. Потом пришел генсек СП СССР Владимир Ставский. В 1930-е годы «Новый мир» отметился «Поднятой целиной» и четвертой книгой «Тихого Дона» Шолохова, «Оптимистической трагедией» Вишневского и «Испанским дневником» Кольцова. Все эти годы журнал был рупором советской культурной политики и задавал критерии и уровни разрешенного.

Только после войны и выхода постановления о журналах «Звезда» и «Ленинград» «Новый мир», как, впрочем, и большинство периодических изданий, сбивается с верного шага. Политика в области культуры становится слишком противоречивой и нервной. Константина Симонова на посту редактора сменяет Твардовский, но ненадолго. Ряд публицистических выступлений об искренности и образе колхозного крестьянства (статьи Владимира Померанцева и Федора Абрамова) вызывает скандал, и Твардовского опять меняют на Симонова. Но и верный Симонов подвел. Шло то странное время после смерти Сталина, когда началась волна реабилитаций и возвращений из лагерей. Линия партии теряет жесткость и определенность. «Новый мир» становится лидером процессов обновления: Симонов печатает «Не хлебом единым» Дудинцева и «Собственное мнение» Гранина. Но обновляться хотели не все. Публикации раздражают и читателей, и власти, и Симонова снова меняют на Твардовского.

В этот момент происходит одно из главных событий в истории «Нового мира»: в 1962 году Твардовский публикует рассказ некоего А. Рязанцева «Один день Ивана Денисовича». Вскоре становится понятно, что теперь журнал возглавляет уже не официальное направление культурной политики, а оппозицию. Журналы «Октябрь» и «Огонек» тогда были оплотами консерватизма и набросились на «Новый мир» с критикой. С этого момента журнал Твардовского становится первым среди равных, за ним признается место самого важного и интересного явления в советской литературе.

Твардовского вынудили уйти с поста главреда только в 1970 году. Но и когда ему на смену пришел Сергей Наровчатов, журнал не стал хуже. Опубликоваться в «Новом мире» значило стать признанной фигурой в литературе. Либералы по-прежнему считали журнал своим. Хотя факт того, что именно в «Новом мире» в 1978-м была опубликована «Малая земля», казался сомнительным. Но так захотелось Брежневу — из московского выпуска журнала пришлось вырезать уже отпечатанные страницы и вклеивать туда воспоминания генсека.

В начале перестройки у «Нового мира» не было конкурентов, если не считать куда более молодого «Знамени». Здесь вышли «Плаха» Айтматова, произведения Солженицына, «Прокляты и убиты» Астафьева, «Доктор Живаго» Пастернака, «Жизнь и судьба» Гроссмана, «Дети Арбата» Рыбакова. В 1990 году, кстати, тираж доходил до фантастических 2,71 млн экземпляров. В юбилейном номере журнала, вышедшем к его 70-летию, редакция между прочим сочла необходимым уточнить: «Мы журнал либеральный /…/ в смысле последовательного отстаивания либеральных ценностей — незыблемости частной собственности, свободы предпринимательства, невмешательства государства в частную жизнь и т. д. Мы журнал безусловно светский — и тем не менее христианский, в том отношении, что именно христианские ценности видятся нам необходимым фундаментом ценностей либеральных».

Сейчас тираж «Нового мира» составляет всего около 2 тыс. экземпляров.

Фото: А. Твардовский с редколлегией журнала «Новый мир», 1970/ открытые источники