Казалось бы, делаем все правильно: зарегистрированы в дейтингах, водим девушек в кафе и к себе домой, даже дарим (иногда) цветы. Должны возникать счастливые браки. Но почему-то все идет не так. Почему? Есть в уравнении еще одна важная величина — это город Москва, который дает надежду, а потом ее коварно отбирает. Рассмотрим конкретный случай.

Ваш роман с девушкой, назовем ее Соней (миниатюрная блондинка, 26), может начаться с праздного шатания по залитому солнцем Китай-городу: из пиццерии на Забелина в «Мир кино» за новыми винилами, потом кофе по-турецки в «Бардаке» — и обратно на Забелина, в Bambule, чтобы освежиться Kir Royal. Или в Большой Трехсвятительский за карамельным сидром. Затем совместные поездки: Плес, Завидово, Никола-Ленивец. Возникнет иллюзия, что вы нашли то, что искали, произойдет выброс эндорфинов, вы даже задышите по-новому, триумфально, радуясь, что теперь живете по-настоящему. «И прилепится муж к жене своей» — исполняете вы к тому же библейскую заповедь.

Но заканчивается все в одночасье щелчком по носу, резким осознанием того, что этот человек не твой, тебе с ним не по пути, не с ним разбирать платежки за ЖКУ, строить семейный дом и лет в пятьдесят совместно выходить из творческого кризиса. Погуляли — и хватит! Ведь этот город не для любви, он для работы.

Идете вы, допустим, утром в «Перекресток» за яйцами, йогуртом на завтрак и пельменями на обед, встаете на кассу, и вдруг пронзает мысль: «А какого черта я вообще с ней делаю?» Еще вчера ночью вы с Соней смотрели на проекторе французский фильм и пили «Бароло» года 2018-го, витало ощущение уютной осмысленности, а уже сегодня хочется сбежать от Сони стремглав куда угодно, сойдут Тбилиси с Ереваном, но лучше куда-то поближе, например в Петербург. Достанем телефон, посмотрим расписание «Сапсана».

Поскольку вы честный человек, вы не уезжаете в Тбилиси сразу. Вы возвращаетесь домой, аккуратно кладете яйца в холодильник (ныне дефицитный товар), ставите туда же йогурты, а в морозилку кладете пельмени и, выдохнув сакральное «Прости, я больше не могу… », следите за гаснущим выражением Сониного лица. Пельмени сегодня трескаем в одиночку. Но проходят три недели — и снова хочется секса, обнимашек и споров, кто из Cinema du look завиднее — Каракс, Бессон или Бенекс.

Недавно оказался на офлайн-встрече питерского телеграм-канала «Тиндер для академиков». Название, само собой, шутливое и к ушедшему дейтингу отношения не имеет. Это такой ресурс для молодой неформальной интеллигенции. Утро у таких ребят наверняка начинается с чтения Мамардашвили, потом в ход идет Фейербах, на сладкое — Сапольски, Шершеневич, книги по немецкоязычной постдраме и искусству перформанса (за что купил, за то и продаю), вечер посвящен разнообразным допингам, ночь — прогулкам по хтоническим заброшкам. Но расписание может варьироваться.

«Я полиамор, и хотелось бы построить открытые, горизонтальные и этичные отношения сразу с несколькими девушками. Магистерскую писал про гадание на картах таро. Уважаю Сэлинджера, Линча и (особенно) Пашу Техника», — заявляет 33-летний Сергей из Новгорода. У многих «академиков» — психологические сложности, часто обозначенные в анкетах трехчленными аббревиатурами. «Строю идентификацию на диагнозах: БАР, ОКР, хроническая мигрень, а также на том, как я с ними (не) справляюсь. Увлекаюсь иранистикой и академическим неопозитивизмом», — делится с «академиками» 22-летняя Алина из Пскова. Ниже ее размытое полароидное фото в гриме, как у Мэнсона, и с черным котом. Ковер, как у Лебовски, «родной» сталинский паркет, фоном югославская стенка.

Офлайн-встречи «академиков» начались в Питере, теперь они добрались до Москвы. На одно из таких мероприятий в бар в Большом Путинковском я и заглянул, увидев там за одним столом секс-работницу, двух наркоманов («натурального» и «синтетического»), потрепанную релокантку проездом из Тбилиси в Таллин, пару брюнеток с искусствоведения и четырех бородачей с философского факультета МГУ. Немного поговорили про Щедровицких, отца и сына, чуть-чуть о Канте и о том, сколь прекрасно ИИ научился имитировать народные узоры XVII века. Где-то минут через пять я понял, что найти спутницу жизни «академики» мне не помогут.

Самой милой девушкой на встрече была упомянутая секс-работница. Я грешным делом спросил у нее, сколько она берет, но оказалось, что я не знал деталей — секс-работница она бывшая, а теперь стала женой «синтетического» наркомана, который только что отошел за пивом. И хорошо, что отошел, иначе я бы мог ненароком спровоцировать драку в почтенном заведении.

Для тех, кому не заходят синеволосые фанатки Бодрийяра, есть прекрасная альтернатива: набирающий популярность православный клуб «Общение по кругу». Цель мероприятия — формирование крепких семей, ячеек общества, поэтому я тоже не мог не посетить его.

В центре Москвы в актовом зале собирают несколько десятков человек, девушек и парней, и расставляют в большой круг. Ведущий, конечно, модерирует процесс. Для начала каждый заявляет о какой-то своей особенной характеристике, например, «Я люблю готовить» или «Я читаю Библию каждый день». Те, кто так же души не чает в готовке или в чтении священных книг, встают во внутренний круг, остальные (ленивые и беспечные) остаются во внешнем. Таким образом формируются концентрические круги, точнее сказать, фракталы, объединяющие близких по духу людей.

Потом мы беседовали тет-а-тет, сидя на расставленных по кругу креслах. Момент ответственный: 25 православных мужчин рассматривают своих потенциальных избранниц, и наоборот. Так недалеко до возрождения Святой Руси. В личном общении с брюнеткой Владой (25 лет, поет в хоре) мы обсудили, сколько времени подобает встречаться перед браком (я сказал — полгода, она — год), а потом перешли к теме детских имен. И здесь случился небывалый конфуз. Недолго думая, я сказал ей, что хочу назвать ребенка Бенедиктом. Дело в том, что мне всегда нравилось это имя, есть в нем терпкость, элитарность и весомая отсылка к древности. «Это же католическое имя, — возмутилась Влада. — Называть сына мы так не будем. Нужно по православному. Мы будем звать сына Гошей, в честь Георгия Победоносца и моего папы».

Но я отстаивал свои принципы как ярый фанатик. «Гошей никогда не назову, Боже упаси. У меня так у мамы кота зовут. Сын — Бенедикт, дочка — Августина. Не согласна — тогда под венец я тебя не возьму». «Давай хотя бы Венедиктом. Это более по-русски», — попросила она. «Кажется, с тобой кашу не сваришь». Я встал и ушел с мероприятия, спиной ощущая огорченный взгляд девушки. «И был таков». Таким образом, с «Общением по кругу» тоже не сложилось. Ценностные ориентиры не совпали, говорю себе. Им нужна вечная жизнь, я хочу жить здесь и сейчас.

«А как же VK знакомства?» — спросите вы. А что VK знакомства? Это такой же Tinder, просто дизайн синий и меню русское. Здесь чересполосица тождественных друг другу женских лиц: пиарщицы, рекрутерши, мастера по маникюру и бухгалтерши. «Ищу самодостаточного, воспитанного мужчину для серьезных отношений. ONS не предлагать, рост от 180». Эти женщины всегда удивляются, почему я, такой весь творческий, еще не уехал куда-нибудь в Питер или Берлин, и сетуют, что в «Цветном» так редко бывают распродажи.

Свидания тем временем становятся все дороже. Стандартный московский заход с «Джонджоли», Mitzva Bar и «Кофеманией» — и с вашей карточки исчезает тысяч десять. Если заглянуть на посошок в Noor, все двадцать. Два вечера — и средней зарплаты самарчанина как не бывало.

Но счета в Москве делить, как и прежде, не принято. Инфляция эпатирует почти как Шайа Лабаф, а зарплаты сдержанны подобно королевской семье. Все чаще кажется, что московские свидания стали чрезмерной роскошью. Пора с этим заканчивать: тогда можно скопить на автомобиль, слетать в Таиланд (где девушки гораздо сговорчивее) или сделать наконец ремонт в санузле, который планировался еще до пандемии. Полотенцесушитель скрасит одиночество, которое, как утверждал один колумбийский писатель, может продлиться долго.

Правда в том, что в этом городе просто нельзя найти жену. Москва — город решительных и смелых. «Veni, vidi, vici» — ее негласный лозунг. Она помогает страждущим добиваться успеха, но нытиков совсем не любит. Этот город не для любви, он для работы. «Что ты маешься, заведи уже кого-то. Возьми свое и успокойся». Москве есть, чем заняться, кроме твоих альковных дел: новые станции метро, ипотечное кредитование, развитие ресторанного бизнеса.

Ничто не ново под луной. Снежная королева заставляла Кая выкладывать слово «вечность» из осколков льда. Двести лет спустя мы в Москве пытаемся сложить слово «любовь» из барных чеков, билетов на ромкомы и бесхитростного флирта в Telegram. При этом мы совсем не молодеем, некоторые готовятся встретить пятый десяток, кто-то еще старше, седины и лысина у гусаров, морщины у женщин становятся все заметнее. Еще чуть-чуть и, больно это говорить, совсем потеряем товарный вид.

Ясно как божий день: в Москве личную жизнь не наладить. И что же нам остается? Я считаю — уезжать. Неважно куда — в Самару, Тель-Авив, Тбилиси или Питер. В любой город, где она сможет состояться. Хотя бы на время, чтобы там прорастить корни. Размеренно, прислушиваясь к своим энергиям, сердцу и кошельку. Потом, через пару лет, вы вернетесь в столицу с красавицей-женой или умником-мужем: купите квартиру в спальном районе и начнете новую московскую жизнь. А о старой постараетесь не вспоминать.

Фото: shutterstock.com